Барон Денман

Барон Денман (англ. Baron Denman) из Давдейла в графстве Дербишир — наследственный титул в системе Пэрства Соединённого королевства.

История

Титул барона Денмана был создан 28 марта 1834 года для известного адвоката, судьи и политика-вига Томаса Денмана (1779—1854). Он был депутатом Палаты общин от Уэрхэма (1818—1820) и Ноттингема (1820—1826, 1830—1832), а также занимал должности генерального атторнея Англии и Уэльса (1830—1832), лорда главного судьи Англии и Уэльса (1832—1850) и временного канцлера казначейства (1834). Его сын, Томас Э́йтчисон-Денман, 2-й барон Денман (1805—1894), в 1876 году с королевского разрешения принял дополнительную фамилию «Эйтчисон», которую носил его тесть Джеймс Эйтчисон. Ему наследовал его внучатый племянник, Томас Денман, 3-й барон Денман (1874—1954). Он был внуком достопочтенного Ричарда Денмана, младшего сына 1-го барона Денмана. Он занимал должности лорда в ожидании (1905—1907), капитана почетного корпуса джентльменов (1907—1911) и генерал-губернатора Австралии (1911—1914). Ему наследовал его старший сын, Томас Денман, 4-й барон Денман (1905—1971). После его смерти в 1971 году титул унаследовал его двоюродный брат, сэр Чарльз Денман, 2-й баронет из Стэффилда (1916—2012), который стал 5-м бароном Денманом.

Титул баронета из Стэффилда в графстве Камберленд (Баронетство Соединённого королевства) был создан в 1945 году для достопочтенного Ричарда Дугласа Денмана (1876—1957), младшего брата 3-го барона Денмана. Он представлял в Палате общин Великобритании Карлайл от либеральной партии (1910—1918) и Центральный Лидс от лейбористской партии (1929—1945). Его сменил его сын, вышеупомянутый Сэр Чарльз Спенсер Денман, 2-й баронет (1916—2012), который в 1971 году унаследовал титул 5-го барона Денмана. Он безуспешно баллотировался от консервативной партии в Палату общин от Центрального Лидса в 1945 году. Его сменил его сын, Ричард Томас Стюарт Денман, 6-й барон Денман (род. 1946).

Бароны Денман (1834)

• 1834—1854: Томас Денман, 1-й барон Денман (23 февраля 1779 — 22 сентября 1854), сын доктора Томаса Денмана (1733—1815)
• 1854—1894: Томас Эйтчисон-Денман, 2-й барон Денман (30 июля 1805 — 9 августа 1894), старший сын предыдущего
• 1894—1954: Томас Денман, 3-й барон Денман (16 ноября 1874 — 24 июня 1954), старший сын достопочтенного Ричарда Денмана (1842—1883), внук достопочтенного Ричарда Денмана (1814—1887), правнук 1-го барона Денмана
• 1954—1971: Томас Денман, 4-й барон Денман (2 августа 1905 — 21 марта 1971), единственный сын предыдущего
• 1971—2012: Чарльз Спенсер Денман, 5-й барон Денман (7 июля 1916 — 21 ноября 2012), старший сын сэра Ричарда Дугласа Денмана, 1-го баронета (1876—1857), внук достопочтенного Ричарда Денмана (1842—1883), правнук достопочтенного Ричарда Денмана (1814—1887)
• 2012 — настоящее время: Ричард Томас Стюарт Денман, 6-й барон Денман (род. 4 октября 1946), старший сын предыдущего
  • Наследник титула: достопочтенный Роберт Денмен (род. 15 декабря 1995), единственный сын предыдущего.

Баронеты Денман из Стэффилда (1945)

• 1945—1957: Сэр Ричард Дуглас Денман, 1-й баронет (24 августа 1876 — 22 декабря 1957), второй сын достопочтенного Ричарда Денмана (1842—1883), внук достопочтенного Ричарда Денмана (1814—1887), правнук 1-го барона Денмана
• 1957—2012: Сэр Чарльз Спенсер Денман, 2-й баронет (7 июля 1916 — 21 ноября 2012), старший сын предыдущего, 5-й барон Денман с 1971 года.

Источники

• Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). New York: St Martin’s Press, 1990
• [www.leighrayment.com/ Leigh Rayment’s Peerage Pages]
• [www.thepeerage.com thepeerage.com]

Отрывок, характеризующий Барон Денман

– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.