Барон Сандхерст
Поделись знанием:
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
Барон Сандхерст из Сандхерста в графстве Беркшир — наследственный титул в системе Пэрства Соединенного Королевства. Он был создан 28 марта 1870 года для британского военного, сэра Уильяма Мэнсфилда (1819—1876), главнокомандующий Бомбейской армии (1860—1865), главнокомандующего британской армии в Индии (1865—1870) и главнокомандующего британских войск в Ирландии (1870—1875). Он был внуком сэра Джеймса Мэнсфилда (1733—1821), генерального солиситора Англии и Уэльса (1780—1782, 1783) и главного судьи суда общегражданских исков (1804—1814). Старший сын лорда Сандхерста, Уильям Мэнсфилд, 2-й барон Сандхерст (1855—1921), был либеральным политиком. Он занимал должности лорда в ожидании (1880—1885), заместителя военного министра (1886, 1892—1895), лорда-камергера (1912—1921) и губернатора Бомбея (1895—1900). В 1917 году для него был создан титул виконта Сандхерста из Сандхерста в графстве Беркшир (Пэрство Соединённого королевства). Тем не менее, после его смерти в 1921 году титул виконта Сандхерста прервался. Его преемником стал его младший брат, Джон Уильям Мэнсфилд, 3-й барон Сандхерст (1857—1933).
По состоянию на 2010 год носителем титула являлся правнук последнего, Гай Риз Джон Мэнсфилд, 6-й барон Сандхерст (род. 1949), который стал преемником своего отца в 2002 году. Он является адвокатом и судьей.
Содержание
Бароны Сандхерст (1870)
- 1870—1876: Генерал Уильям Роуз Мэнсфилд, 1-й барон Сандхерст (21 июня 1819 — 23 июня 1876), пятый сын Джона Эдварда Мэнсфилда (ум. 1841)[1]
- 1876—1921: Уильям Мэнсфилд, 2-й барон Сандхерст (31 августа 1855 — 2 ноября 1921), старший сын предыдущего, виконт Сандхерст с 1917 года[2].
Виконты Сандхерст (1917)
- 1917—1921: Уильям Мэнсфилд, 1-й виконт Сандхерст, 2-й барон Сандхерст (31 августа 1855 — 2 ноября 1921), старший сын Уильяма Роуза Мэнсфилда, 1-го барона Сандхерста[2].
Бароны Сандхерст (продолжение креации 1870 года)
- 1921—1933: Джон Уильям Мэнсфилд, 3-й барон Сандхерст (10 июля 1857 — 6 января 1933), второй сын Уильяма Роуза Мэнсфилда, 1-го барона Сандхерста, младший брат предыдущего[3]
- 1933—1964: Ральф Шелдон Мэнсфилд, 4-й барон Сандхерст (19 июля 1892 — 28 октября 1964), единственный сын предыдущего[4]
- 1964—2002: Джон Эдвард Теренс Мэнсфилд, 5-й барон Сандхерст (4 сентября 1920 — 2 июня 2002), старший сын предыдущего[5]
- 2002 — настоящее время: Гай Риз Джон Мэнсфилд, 6-й барон Сандхерст (род. 3 марта 1949), единственный сын предыдущего[6]
- Наследник титула: достопочтенный Эдвард Джеймс Мэнсфилд (род. 12 апреля 1982), единственный сын предыдущего[7].
См. также
- Сэр Джеймс Мэнсфилд
- Джеймс Мэнсфилд, игрок в крикет и четвертый сын первого барона.
Напишите отзыв о статье "Барон Сандхерст"
Примечания
- ↑ [www.thepeerage.com/p6199.htm#i61986 William Rose Mansfield, 1st Baron Sandhurst] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ 1 2 [www.thepeerage.com/p10515.htm#i105149 William Mansfield, 1st and last Viscount Sandhurst] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p6200.htm#i61991 John William Mansfield, 3rd Baron Sandhurst] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p6200.htm#i61994 Ralph Sheldon Mansfield, 4th Baron Sandhurst] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p6200.htm#i61998 John Edward Terence Mansfield, 5th Baron Sandhurst] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p6201.htm#i62003 Guy Rhys John Mansfield, 6th Baron Sandhurst of Sandhurst] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p57236.htm#i572353 Edward James Mansfield] (англ.). thePeerage.com.
Источники
- Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). New York: St Martin’s Press, 1990
- [www.leighrayment.com/ Leigh Rayment’s Peerage Pages]
- [www.thepeerage.com thepeerage.com]
- [www.cracroftspeerage.co.uk/online/content/sandhurst1871.htm Sandhurst, Baron (UK, 1871)]
Отрывок, характеризующий Барон Сандхерст
– Да, я желаю, – сказал Пьер.Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
