Барсова, Валерия Владимировна

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Барсова и Владимирова

Валерия Барсова
Основная информация
Полное имя	Валерия Владимировна Владимирова
Дата рождения	1 (13) июня 1892(1892-06-13)
Место рождения	Астрахань Российская империя
Дата смерти	13 декабря 1967(1967-12-13) (75 лет)
Место смерти	Сочи Краснодарский край, РСФСР, СССР
Страна	Российская империя Российская империя, СССР СССР
Профессии	камерная певица, оперная певица, актриса, педагог
Певческий голос	сопрано
Псевдонимы	Барсова
Коллективы	ГАБТ
Награды

Вале́рия Влади́мировна Ба́рсова (настоящие имя и фамилия — Калерия Владимирова; 1892—1967) — русская советская оперная певица (лирико-колоратурное сопрано), педагог, общественный деятель. Лауреат Сталинской премии первой степени (1941). Народная артистка СССР (1937).

Биография

Калерия Владимирова родилась 1 (13) июня 1892 года в Астрахани, в семье типографского служащего.

Пению обучалась у своей сестры М. В. Владимировой. Училась в Астраханском музыкальном училище (ныне Астраханский музыкальный колледж им. М.П. Мусоргского). Брала уроки вокала в Калуге у И. Я. Коншиной-Реутовой. В 1919 году окончила Московскую консерваторию по классам фортепиано (у А. А. Ярошевского, затем у А. П. Островской) и сольного пения (у У. А. Мазетти). Во время учёбы в консерватории сама давала частные уроки, преподавала в начальном училище.

С 1915 года играла в миниатюрах на сцене театра-кабаре «Летучая мышь» (Москва).

Впервые на оперную сцену вышла в 1917 году в Оперном театре Зимина. В 1919 году выступала на сцене Театра художественно-просветительского союза рабочих организаций (ХПСРО). В этом же году вместе с Ф. И. Шаляпиным пела в опере «Севильский цирюльник» Дж. Россини в саду «Эрмитаж» (все в Москве).

С 1920 по 1947 год — солистка Большого театра в Москве. Дебютом на сцене театра стала партия Розина («Севильский цирюльник» Дж. Россини).

Одновременно, в 1920—1924 годах пела в Оперной студии Большого театра под руководством К. С. Станиславского и Музыкальной студии МХТ под руководством В. И. Немировича-Данченко (ныне Московский музыкальный театр имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко). Исполнила роль Клеретты в оперетте «Дочь мадам Анго» Ш. Лекока.

Обладала легким подвижным красивым голосом, филигранной вокальной техникой.

Выступала и как камерная певица. В репертуаре 600 различных произведений композиторов разных эпох и стран: арии из национальных, западно-европейских опер, русская вокальная лирика, сочинения советских композиторов, народные песни (русские, украинские, чешские, английские, шотландские, ирландские, норвежские, испанские, греческие).

Одной из первых певица начала культивировать тематически стройные программы. Таковым был один из её первых самостоятельных концертов в Колонном зале Дома Союзов, посвященный «Танцу в вокальной музыке».

С 1929 года гастролировала за рубежом (Германия, Великобритания, Турция, Польша, Югославия, Болгария).

В 1950—1953 годах преподавала в Московской консерватории им. П. И. Чайковского (с 1952 — профессор).

Депутат Верховного Совета РСФСР 1-го созыва (1938—1946), с 1947 года — депутат Моссовета. В течение 30 лет была председателем президиума правления в Центральном Доме работников искусств. Занимала руководящие посты в оперной студии Большого театра, в президиуме Всесоюзного общества культурной связи с заграницей.

Член ВКП(б) с 1940 года.

В 1947 году, в Сочи, на улице Черноморской построила дачу с намерением открыть оперно-вокальную студию. С 1947 по 1967 годы часто бывала в этом городе, жила здесь по нескольку месяцев в году, принимала участие в общественной и культурной жизни курорта, была членом художественного совета Сочинской филармонии, одновременно занимаясь вокально-педагогической деятельностью.

Валерия Барсова скончалась 13 декабря 1967 года в Сочи. Похоронена на Центральном Успенском кладбище в Сочи.

Звания и награды

• Народная артистка СССР (1937)
• Сталинская премия первой степени (1941) — за многолетние выдающиеся достижения в области театрально-вокального искусства
• Орден Ленина (1937)
• Орден Трудового Красного Знамени (1951)
• Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Медаль «В память 800-летия Москвы»

Творчество

Вокальные партии

• 1920 — «Севильский цирюльник» Дж. Россини — Розина
• 1927 — «Иван-солдат» К. А. Корчмарёва — Красота Неописанная
• 1928 — «Лакме» Л. Делиба — Лакме
• 1937 — «Руслан и Людмила» М. И. Глинки — Людмила
• 1939 — «Иван Сусанин» М. И. Глинки — Антонида
• 1941 — «Ромео и Джульетта» Ш. Гуно — Джульетта
• «Золотой петушок» Н. А. Римского-Корсакова — Шемаханская царица
• «Садко» Н. А. Римского-Корсакова — Волхова
• «Снегурочка» Н. А. Римского-Корсакова — Снегурочка
• «Сказка о царе Салтане» Н. А. Римского-Корсакова — Царевна Лебедь
• «Царская невеста» Н. А. Римского-Корсакова — Марфа
• «Риголетто» Дж. Верди — Джильда
• «Травиата» Дж. Верди — Виолетта
• «Трубадур» Дж. Верди — Леонора
• «Гугеноты» Дж. Мейербер — Маргарита
• «Чио-Чио-Сан» Дж. Пуччини — Чио-Чио-Сан
• «Богема» Дж. Пуччини — Мюзетта
• «Манон» Ж. Массне — Манон
• «Паяцы» Р. Леонкавалло — Недда
• «Похищение из сераля» В. А. Моцарта — Констанца
• «Сказки Гофмана» Ж. Оффенбаха — Джульетта, Олимпия, Антония
• «Дочь мадам Анго» Ш. Лекока — Клеретта
• «Гензель и Гретель» Э. Хумпердинка — Гретель
• «Пиковая дама» П. И. Чайковского — Прилепа
• «Кармен» Ж. Бизе — Мерседес

Театр-кабаре «Летучая мышь»

Миниатюры

• «Заря-Заряница» (на стихи Ф. К. Сологуба и музыку Суворовского)
• «Вихрь» А. П. Малявина (инсценированная картина)
• «Магазин мадам Бурдье» (сцены уходящей Москвы)
• «Серенада Фавна» (на музыку В. А. Моцарта)
• «Катенька» (забытая полька 80-х годов).
• «Свадьба при фонарях» Ж. Оффенбаха — Вдовушка-совушка

Фильмография

• 1935 — Славная годовщина (документальный)
• 1951 — Большой концерт — хозяйка гостиной в Большом театре

Память

• В честь Валерии Барсовой названы кратер Барсова на Венере и улица в Астрахани.
• В Астрахани проводятся Международные музыкальные фестивали имени Валерии Барсовой и Марии Максаковой.
• В 1988 году в её доме был открыт «Музей-дача народной артистки СССР В. Барсовой», как отдел музея истории города-курорта Сочи.

Ссылки

• [mugi.hfmt-hamburg.de/A_lexartikel/lexartikel.php?id=bars1892 Статья М. Лобановой о В. В. Барсовой]
• [spb-tombs-walkeru.narod.ru/raznoe/zametki/11/barsova.html Могила В. В. Барсовой в Сочи]

Отрывок, характеризующий Барсова, Валерия Владимировна

– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.
– Вот еще знакомый, Болконский, видите, мама? – сказала Наташа, указывая на князя Андрея. – Помните, он у нас ночевал в Отрадном.
– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.