Барта, Джон
Поделись знанием:
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
| Джон Барта |
Джон Барта, псевдоним Яноша Барты (Будапешт, 1920), венгерского актёра, снимавшегося преимущественно в Италии. Барта сыграл ряд ролей в спагетти-вестернах 1960-х-1970-х годов.
Содержание
Биография
В юности Барта зарекомендовал себя как профессиональный футболист.[1]
Прибыв в Рим в начале шестидесятых годов, вскоре стал одним из самых плодовитых характерных актёров итальянского кино, его фильмография насчитывает более ста картин. Работал практически во всех жанрах, как правило исполняя эпизодические и второплановые роли и изображая зачастую, благодаря своей уникальной физиономии, «прототипа американца».
Особенно был активен на ниве спагетти-вестерна, где наиболее известна его роль шерифа, арестовавшего Туко в фильме Сержио Леоне Хороший, плохой, злой (1966).
Был женат на певице и актрисе венгерского происхождения Эрцзи Паал.
Овдовев, женился повторно на американской актрисе, оставил кинематограф и переехал на постоянное жительство в США.
Избранная фильмография
- Sansone contro i pirati, Tanio Boccia (1963)
- La vendetta di Spartacus, Michele Lupo (1964)
- Il destino di un pistolero (Ocaso de un pistolero), regia di Rafael Romero Marchent (1965)
- I 4 inesorabili, Primo Zeglio (1965)
- Solo contro tutti, Antonio del Amo (1965)
- Il gladiatore che sfidò l’impero, Domenico Paolella (1965)
- Il pianeta errante, Антонио Маргерити (1966)
- Хороший, плохой, злой, Сержио Леоне (1966)
- Quella sporca storia nel West, Enzo G. Castellari (1967)
- Il tempo degli avvoltoi, Nando Cicero (1967)
- …4..3..2..1…morte, Primo Zeglio (1967)
- Dalle Ardenne all’inferno, Alberto De Martino (1967)
- Ammazzali tutti e torna solo, Enzo G. Castellari (1968)
- I lunghi giorni dell’odio, Gianfranco Baldanello (1968)
- Sette volte sette, Michele Lupo (1968)
- …e per tetto un cielo di stelle, Giulio Petroni (1968)
- Se vuoi vivere… spara!, Sergio Garrone (1968)
- Acid — Delirio dei sensi, Giuseppe Maria Scotese (1968)
- Un minuto per pregare, un instante per morire, Franco Giraldi (1968) — нет в титрах
- Carogne si nasce, Alfonso Brescia (1968)
- Beatrice Cenci, Лючио Фульчи (1969)
- Sono Sartana, il vostro becchino, Giuliano Carnimeo (1969)
- Ehi amico… c'è Sabata. Hai chiuso!, Gianfranco Parolini (1969)
- C'è Sartana… vendi la pistola e comprati la bara!, Giuliano Carnimeo (1970)
- Testa t’ammazzo, croce… sei morto. Mi chiamano Alleluja, Giuliano Carnimeo (1971)
- È tornato Sabata… hai chiuso un’altra volta!, Gianfranco Parolini (1971)
- Lo chiamavano King, Giancarlo Romitelli (1971)
- …E poi lo chiamarono il Magnifico, Enzo Barboni (1972)
- Zanna Bianca, Лючио Фульчи (1973)
- Tequila! (Uno, dos, tres… dispara otra vez), Tulio Demicheli (1973)
Напишите отзыв о статье "Барта, Джон"
Примечания
- ↑ [www.cinema-italiano.de Cinema Italiano.de]
Ссылки
- Джон Барта (англ.) на сайте Internet Movie Database
- Profilo di [johnbartha.cinema-italiano.de/Bartha_Filmo.html John Bartha] su [cinema-italiano-db.de/ Cinema Italiano Datenbank]
Отрывок, характеризующий Барта, Джон
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
