Бартез, Поль-Жозеф
| Поль-Жозеф Бартез |
Поль Жозеф Бартез (1734, Монпелье — 1806) — французский врач, медицинский писатель-энциклопедист.
Содержание
Биография
Получил среднее образование в Нарбонне и Тулузе, начал изучать медицину в Монпелье в 1750 году, получив степень доктора медицины в 1753 году. В 1756 году он получил назначение врачом в военный госпиталь в Нормандии, будучи прикреплён к армии под командованием маршала д’Эстре, но из-за тяжёлого приступа лихорадки был вынужден его покинуть этот пост. В 1757 его услуги понадобились в медицинском штабе Вестфальской армии, где он получил звание лечащего врача, а по возвращении в Париж он выступал в качестве соредактора изданий Journal des savants и Encyclopédie méthodique. В 1759 году он получил звание профессора медицины в университете Монпелье, а в 1774 году был назначен одним из канцлеров университета и приобрёл широкую известность своими университетскими лекциями. В 1778 году он опубликовал свою самую известную работу, «Nouveaux élémens de la science de l’homme» (Монпелье, 1778; 3-е издание — Париж, 1858), в которой он изложил свою систему, основанную на динамических началах, и использовал выражение «жизненный принцип» как удобное объяснение феномена жизни, не фиксируя внимание на идеалистическом или материалистическом взгляд на природу жизни; эта работа была переведена почти на все европейские языки. Получив степень доктора гражданского права в 1780 году, он получил назначение консультантом в Верховный суд в Монпелье, но в 1781 году поселился в Париже, став лейб-медиком короля и тайным советником. В 1784 году был избран иностранным членом Шведской королевской академии наук. Написал более 2000 статей по медицине для «Энциклопедии» Дени Дидро. В серьёзных случаях к нему за лечением обращались высокопоставленные лица со всей Европы.
После начала Великой французской революции он потерял большую часть своего состояния и званий и удалился в Каркассон, где посвятил себя изучению теоретической медицины. Именно в этот период жизни он закончил работу над трудом «Nouvelle mécanique des mouvemens de l’homme et des animaux», который был издан в 1798 году. На родину Бартез вернулся только при Наполеоне, осыпавшем его почестями. В 1802 году он опубликовал в Монпелье свою работу «Traitement des maladies goutteuses» (переиздано в 1820 году), а впоследствии занимался в подготовке к печати «Élémens de la science de l’homme», дожив до её публикации. Его здоровье ухудшалось на протяжении нескольких лет до смерти, которая произошла вскоре после его переезда в Париж; умер он во время операции. Он завещал свои книги и рукописи Лорде, который опубликовал два тома его «Consultations de médecine» в 1810 и 1820 годах. Его работа «Traité du beau» также была опубликована посмертно в 1807 году.
- Эта статья (раздел) содержит текст, взятый (переведённый) из одиннадцатого издания энциклопедии «Британника», перешедшего в общественное достояние.
Библиография
- Ferdinand Hoefer, Nouvelle Biographie générale, t. 4, Paris, Firmin-Didot, 1859, p. 631-4.
Напишите отзыв о статье "Бартез, Поль-Жозеф"
Ссылки
- [www.universalis.fr/encyclopedie/paul-joseph-barthez/ Статья в Encyclopædia Universalis (фр.).]
Примечания
Отрывок, характеризующий Бартез, Поль-Жозеф
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? – спрашивает ум человеческий.Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
Но ум человеческий не только отказывается верить в это объяснение, но прямо говорит, что прием объяснения не верен, потому что при этом объяснении слабейшее явление принимается за причину сильнейшего. Сумма людских произволов сделала и революцию и Наполеона, и только сумма этих произволов терпела их и уничтожила.
«Но всякий раз, когда были завоевания, были завоеватели; всякий раз, когда делались перевороты в государстве, были великие люди», – говорит история. Действительно, всякий раз, когда являлись завоеватели, были и войны, отвечает ум человеческий, но это не доказывает, чтобы завоеватели были причинами войн и чтобы возможно было найти законы войны в личной деятельности одного человека. Всякий раз, когда я, глядя на свои часы, вижу, что стрелка подошла к десяти, я слышу, что в соседней церкви начинается благовест, но из того, что всякий раз, что стрелка приходит на десять часов тогда, как начинается благовест, я не имею права заключить, что положение стрелки есть причина движения колоколов.
Всякий раз, как я вижу движение паровоза, я слышу звук свиста, вижу открытие клапана и движение колес; но из этого я не имею права заключить, что свист и движение колес суть причины движения паровоза.
Крестьяне говорят, что поздней весной дует холодный ветер, потому что почка дуба развертывается, и действительно, всякую весну дует холодный ветер, когда развертывается дуб. Но хотя причина дующего при развертыванье дуба холодного ветра мне неизвестна, я не могу согласиться с крестьянами в том, что причина холодного ветра есть раэвертыванье почки дуба, потому только, что сила ветра находится вне влияний почки. Я вижу только совпадение тех условий, которые бывают во всяком жизненном явлении, и вижу, что, сколько бы и как бы подробно я ни наблюдал стрелку часов, клапан и колеса паровоза и почку дуба, я не узнаю причину благовеста, движения паровоза и весеннего ветра. Для этого я должен изменить совершенно свою точку наблюдения и изучать законы движения пара, колокола и ветра. То же должна сделать история. И попытки этого уже были сделаны.
Для изучения законов истории мы должны изменить совершенно предмет наблюдения, оставить в покое царей, министров и генералов, а изучать однородные, бесконечно малые элементы, которые руководят массами. Никто не может сказать, насколько дано человеку достигнуть этим путем понимания законов истории; но очевидно, что на этом пути только лежит возможность уловления исторических законов и что на этом пути не положено еще умом человеческим одной миллионной доли тех усилий, которые положены историками на описание деяний различных царей, полководцев и министров и на изложение своих соображений по случаю этих деяний.
