Бартенштейнская конвенция

Бартенштейнская конвенция — договор, подписанный 14 (26) апреля 1807 года в городе Бартенштейн (ныне Бартошице, Польша) между Пруссией и Россией в ходе Войны Четвертой коалиции. Со стороны Пруссии конвенция была подписана министром иностранных дел Гарденбергом, со стороны России министром иностранных дел А. Я. Будбергом. Конвенция являлась попыткой создания мощной антифранцузской коалиции и содержала намерения государственного переустройства Германии в качестве «конституционной федерации» на основе союзнического паритета между Австрией и Пруссией.

История

После кровопролитного сражения при Прейсиш-Эйлау в февраля 1807 года, между союзниками и Французской империей, в ходе которого победоносный Наполеон I не смог одержать победы, наступило затишье, которое российский император Александр I посчитал признаком перелома в войне. Для достижения победы над Наполеоном русский император и король Пруссии Фридрих Вильгельм III попытались создать мощную антифранцузскую коалицию в составе России, Пруссии, а также Великобритании, Швеции и Австрии. Для этих целей, коронованные особы заключили Бартенштейнскую конвенцию, в которой декларировали основные задачи войны: оттеснение французов за Рейн, разрушение созданного Наполеоном Рейнского союза и новое устройство Германии, независимость которой провозглашалась основой независимости Европы. При этом стороны обязывались прекратить военные действия лишь по общему согласию.

Статья 4 Бартенштейнской конвенции декларировала восстановление Пруссии в её предвоенных границах и округление этих границ для лучшей военной защиты. Конвенцией предполагалось уничтожить Рейнский союз и создать в Германии федерацию во главе с Пруссией и Австрией. Последния, также, должна была получить земли, потерянные по Пресбургскому мирному договору 1805 года. Английскому и шведскому королям было обещано увеличение их германских владений. Статья 13 Бартенштейнской конвенции косвенно давала согласие на аннексию Великобританией французских колоний ещё до заключения мирного договора.

Однако, Австрия, Великобритания и Швеция отказались присоединиться к Бартенштейнской конвенции. Австрийское правительство заявило, что не видит признаков крушения военного могущества Наполеона и считает неуместным ставить столь далеко идущие цели. Британский же кабинет считал просто неприемлемым для Англии создание Германской федерации во главе с Пруссией. Швеция заключила перемирие с Францией и не желала возобновлять военных действий не получив английских субсидий.

Таким образом, цель, поставленная Бартенштейнской конвенцией, — создание европейской коалиции против Франции — не была достигнута, а последовавшее вскоре заключение Тильзитского мирного договора 1807 года в корне изменило международные отношения в Европе.

Отрывок, характеризующий Бартенштейнская конвенция

31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.