Цигенбальг, Бартоломей

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Бартоломей Цигенбальг»)
Перейти к: навигация, поиск

Бартоломей Цигенбальг (нем. Bartholomäus Ziegenbalg; 10 июля 1682, Пульсниц, Верхняя Лужица, Германия — 23 февраля 1719, Транкебар, Индия) — лютеранский пастор и миссионер, первый протестантский миссионер в Индии, первый переводчик Нового Завета на тамильский язык.



Биография

Цигенбальг родился в Саксонии в семье бедных, но набожных родителей. Уже в раннем детстве он проявил способности к музыке. Обучался в университете Галле, бывшем в то время центром пиетизма.

Он отклинулся на призыв датского короля Фредерика IV к клирикам о распространении Евангелие в Индии. 9 июля 1706 года Цигенбальг и Генрих Плютшау прибыли в Транквебар, тем самым став первыми протестантскими миссионерам в Индии (в рамках миссии Дания-Галле). Они начали активную проповедническую деятельность, несмотря на оппозицию со стороны местных индуистов и представителей датских властей, проведя первое крещение индийцев 12 мая 1707 года. Миссионеры так же организовали типографию, где в 1715 году был напечатан первый перевод Нового Завета на тамильский язык. Этот текст с небольшими изменениями используется до настоящего времени.

Несмотря на оппозицию со стороны совета в Копенгагене, финансировавшего деятельность миссии, Цигенбальг считал, что проповедь Евангелия должна сочетаться с заботой о социальном благополучии новообращённых.

Цигенбальг открыто критиковал членов касты брахманов, обвиняя их в пренебрежении к низшим кастам индуистского общества. По этой причине, по крайней мере один раз возник заговор с целью убийства миссионера.

В 1708—1709 годах пастор находился в течение четырёх месяцев в тюрьме из-за раздоров, возникших между представителями различных христианских течений в Транквебаре. Поводом к этому послужил спор о том по каком обряду — католическому или лютеранскому должны крестить внебрачных детей от связей между датскими солдатами и местными женщинами.

В другой раз пастор заступился за вдову брадобрея-тамила, который был должником католика, работавшего на компанию в качестве переводчика. Командующий датским фортом Хассиус посчитал, что миссионер занимается вопросами, находящимися за пределами его компетенции и заключил его в тюрьму. Несмотря на то, что через четыре месяца Цигенбальг был освобождён, его отношения с командиром форта оставались натянутыми, что послужило причиной возвращения миссионера в Европу в 1714 году, где он находился в течение двух лет, после чего вернулся в Индию.

Цигенбальг активно сотрудничал с англиканским обществом по распространению христианских знаний, что делает его работу одним из первых примеров экуменических связей в истории протестантской миссионерской работы.

Здоровье пастора в течение всей жизни не отличалось крепостью, а пребывание в Индии ухудшило его состояние. 23 февраля 1719 года в возрасте тридцати шести лет он скончался на юге Индии.

Наследие Цигенбальга составили словарь и грамматика тамильского языка, перевод на тамильский книг Нового Завета и Ветхого Завета (вплоть до Книги Руфь), несколько брошюр, два церковных здания, семинария для подготовки священнослужителей из коренных народов Индии. В результате его миссии в христианство перешли свыше 250 индийцев. Первый индийский епископ Евангелическо-Лютеранской Церкви Тамилнада был ординирован на 250-тую годовщину прибытия сюда Цигенбальга.

Напишите отзыв о статье "Цигенбальг, Бартоломей"

Ссылки

  • [www.francke-halle.de/main/index2.php?cf=3_1_3_3_2 «Written sources on the Danish-Halle mission (in English and German)»]
  • [www.cssaame.ilstu.edu/issues/23/31.pdf «Conversations in Tarangambadi: Caring for the Self in Early Eighteenth Century South India» by Eugene F. Irschick]
  • [www.otago.ac.nz/religiousstudies/staff/articles/prehistory.pdf «The prehistory of Orientalism: colonialism and the textual basis for Bartholomäus Ziegenbalg’s account of Hinduism» by Will Sweetman]
  • [www.otago.ac.nz/religiousstudies/staff/articles/akkiyanam.pdf «Heathenism, idolatry and rational monotheism among the Hindus: Bartholomäus Ziegenbalg’s „Akkiyanam“ (1713) and other works addressed to Tamil Hindus» by Will Sweetman]

Отрывок, характеризующий Цигенбальг, Бартоломей

Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…