Бон, Бартоломео
Поделись знанием:
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.
Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
(перенаправлено с «Бартоломео Бон»)
Бартоломео Бон (итал. Bartolomeo Bon или Buon) — итальянский архитектор XV века.
Работал в Венеции совместно с отцом Джованни Бона, в дальнейшем продолжил его дело.
Здания
Совместно с отцом:
- Ка' д'Оро — реконструкция и оформление дворца (1424-1430)
- Собор Санта-Мария Глориоза деи Фрари — мраморный входной портал
- Собор Святого Марка, Дворец дожей — реконструкция Porta della Carta («Бумажные ворота») (1438-1442)
Самостоятельно:
- Scuola Grande della Misericordia — входной портал
- Дворец дожей — порталы San Polo и Foscari Arch
- Школа Братства святого Роха — строительство нижнего этажа со сводчатыми окнами (1515-)
Напишите отзыв о статье "Бон, Бартоломео"
Отрывок, характеризующий Бон, Бартоломео
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.
Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
