Бартосик, Людвик Пий

Людвик Пий Бартосик
Ludwik Pius Bartosik
Рождение	21 августа 1909(1909-08-21)
Смерть	13 декабря 1941(1941-12-13) (32 года)
Почитается	Католическая церковь
Беатифицирован	1999 год
В лике	блаженный
День памяти	12 июня
Подвижничество	мученик

Людвик Пий Бартосик (польск. Ludwik Pius Bartosik OFMConv, род. 21.08.1909, Коканин, около города Калиш, Польша — ум. 13.12.1941, концлагерь Освенцим) — блаженный Римско-Католической Церкви, священник, монах из монашеского ордена францисканцев конвентуальных, мученик, редактор журнала «Рыцарь Непорочной». Входит в число 108 блаженных польских мучеников, беатифицированных римским папой Иоанном Павлом II во время его посещения Варшавы 13.06.1999 года.

Биография

Людвик Пий Бартосик родился в бедной семье. В 1926 году, в возрасте 17 лет, вступил в новициат монашеского ордена францисканцев конвентуальных. После новициата обучался теологическим дисциплинам в Кракове. В 1935 году принял рукоположение во священника. В 1936 году вместе с Максимилианом Кольбе стал издавать журналы «Рыцарь Непорочной».

19 сентября 1939 года был арестован немецкими оккупационными властями и препровождён в лагеря для военнопленных, расположенных в городах Ламбиновице, Остшешув. Через некоторое время был освобождён. 17 февраля был арестован Гестапо вместе с Максимилианом Кольбе и отправлен в варшавскую тюрьму Павяк, после чего его переправили в концентрационный лагерь Освенцим, где ему присвоили лагерный номер 12832. Умер в лагерном госпитале в ночь с 12 на 13 января 1941 года.

Прославление

13 июня 1999 года был беатифицирован римским папой Иоанном Павлом II вместе с другими польскими мучениками Второй мировой войны. День памяти — 12 июня.

Источник

• Oprac. br. Tomasz Despu, «Męczennicy z Niepokalanowa» , Pismo WSD Franciszkanów w Krakowie.

Ссылки

• [www.rycerz.franciszkanie.pl/2007/index.php?post=s113500000 Биография]  (польск.)

Отрывок, характеризующий Бартосик, Людвик Пий

– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.