Барфод, Хокон

Хокон Барфод
Личная информация
Оригинальное имя	Hakon Barfod
Гражданство	Норвегия Норвегия
Специализация	яхтсмен
Клуб	KNS, Осло, Норвегия
Дата рождения	17 августа 1926(1926-08-17)
Место рождения	Осло, Норвегия
Дата смерти	4 ноября 2013(2013-11-04) (87 лет)
Место смерти	Берум, Норвегия
Награды и медали Парусный спорт Олимпийские игры Золото Хельсинки 1952 Дракон Золото Лондон 1948 Дракон

Хокон Барфод (норв. Hakon Barfod, 17 августа 1926, Осло, Норвегия — 4 ноября 2013, Берум, Норвегия) — норвежский яхтсмен, чемпион летних Олимпийских игр в Лондоне (1948) и Хельсинки (1952).

Спортивная карьера

Начал заниматься парусным спортом в послевоенное время вместе с Сигве Ли, стал членом экипажа норвежской лодки «Пан», построенной Тором Торвальдсеном. В конце 1940-х и начале 1950-х гг. экипаж «Пана» считался лучшим в мире в классе Дракон.

На летних Олимпийских играх в Лондоне (1948) стал чемпионом в этом классе, а через четыре года на Играх в Хельсинки (1952) — серебряным призёром. В 1948 и 1950 гг. побеждал на Золотом кубке класса Дракон, считавшемся неофициальным чемпионатом мира. Также считался сильным спортсменом в классе яхт «Снайп».

Став профессиональным создателем парусных судов, выпускал яхты классов «Снайп» и «Летучий голландец» на фабрике в Веттре, недалеко от Осло. Продолжал заниматься парусным спортом и в 1980-е гг., на момент смерти был старейшим из здравствовавших норвежским олимпийским чемпионом.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ba/hakon-barfod-1.html Хокон Барфорд] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Барфод, Хокон

На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.