Баскаковы

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Баскаковы


Описание герба: см. текст >>>

Том и лист Общего гербовника:

XII, 48

Губернии, в РК которых внесён род:

Калужская

Часть родословной книги:

VI


Подданство:
Великое княжество Московское
Царство Русское
Российская империя

Баскаковы — русский дворянский род.

Филимон Иванович Баскаков находился воеводой в Казанском походе 1544 года. Илья Иванович Баскаков упоминается в шведском походе 1549 года. Владимир Иванович Баскаков — в Полоцком походе 1551 года. Андрей Иванович Баскаков подписался в 1564 году во ста рублях в поручной записи по тех боярах, которые ручались за боярина Ивана Большого Васильевича Шереметева, а в 1566 году подписался у приговора думы земской о войне с Польшей. Иван Баскаков убит в зимнем Казанском походе 1550 года — и имя его вписано в синодик Московского Успенского собора на вечное поминовение.

Андрей Иванович находился при посольстве, отправленном в 1611 году из Москвы к польскому королю Сигизмунду, и провел несколько лет в посольском плену. В XVII веке многие из Баскаковых были воеводами. В том же столетии они служили в стряпчих, стольниках и дворянах московских.

Стольник царей Иоанна и Петра Алексеевичей, Григорий Ермолаевич, убит под Азовом в июне 1696 года. Девять Баскаковых владели населенными имениями в 1699 году. Алексей Петрович в XVIII веке, действительный статский советник, был президентом ревизион-коллегии в правление принцессы Анны Леопольдовны. Иван Абросимович (?—1802) был адмиралом при императоре Павле Петровиче[1].



Описание герба

В золотом щите червлёный вогнутый меч остриём вверх, между двух лазоревых васильков.

Щит увенчан дворянским коронованным шлемом. Нашлемник: стоящий татарин, обращенный вправо, в золотой одежде и червлёной шапке с меховой опушкой, держит остриём вверх червлёный выгнутый меч. Намёт: справа червлёный с золотом, слева лазоревый с золотом. Герб рода Баскаковых внесён в Часть 12 Общего гербовника дворянских родов Российской империи, стр. 48.

Напишите отзыв о статье "Баскаковы"

Примечания

Литература

Отрывок, характеризующий Баскаковы

– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.