Баснаж, Жак

Жак Баснаж де Боваль (фр. Jacques Basnage de Beauval; 8 августа 1653, Руан — 22 декабря 1723, Гаага) — французский протестантский богослов и историк.

Биография

Родился в Нормандии, был старшим сыном известного адвоката Анри Банажа (1615—1695). Изучал древнегреческий и латинский языки в Сомюре, затем богословие в Женевской академии и в академии Седана. Был пастором реформатской церкви в своём родном городе (Руане) с 1676 по 1685 год, после чего вследствие отмены Нантского эдикта был вынужден эмигрировать в протестантские Нидерланды. Баснаж поселился в Роттердаме и до 1691 года был священнослужителем-пенсионарием, затем стал пастором Валлонской церкви. В 1709 году верховный пенсионарий Хейнсиус (1641—1720) выбрал его как одного из пасторов Валлонской церкви для руководства гражданскими вопросами церкви в Гааге. В этом качестве он участвовал в секретных переговорах с маршалом д’Юкселлем, полномочным представителем Франции на Утрехтском конгрессе, добившись весьма успешных результатов, вследствие чего ему была поручена затем работа во множестве важных комиссий, с которой он также успешно справился.

В 1716 году Дюбуа, который находился тогда в Гааге по просьбе регента Филиппа Орлеанского, в целях ведения переговоров о Тройном Союзе между Францией, Великобританией и Голландией, обратился к Баснажу за советом. Последний, несмотря на то, что он получил разрешения возвратиться во Францию во время краткого визита туда годом ранее, приложил все усилия к последовавшим переговорам. Французское правительство также обратилось к нему за помощью ввиду разгоравшихся волнений в Севеннах. Баснаж приветствовал возрождение Протестантской церкви усилиями Антуана Кура, но уверил регента, что причин для беспокойства ввиду отсутствия вероятности активного сопротивления со стороны восставших нет, и, будучи верным принципам Кальвина, осудил восстание камизаров в своей работе «Пасторальные инструкции протестантам Франции о должном повиновении правителю» (Париж, 1720), которая была напечатана по приказу двора и широко распространилась на юге Франции. 30 ноября 1697 года стал членом Королевского общества. Скончался 22 сентября 1723 года.

Баснаж оставил множество трудов, как догматических и полемических в области протестантского богословия, так и исторических. К числу наиболее известных из них относятся «История религии протестантских конфессий» (Роттердам, 1690), «История церкви Иисуса Христа до настоящего времени» (Там же, 1699), написанные с протестантских позиций, и «История евреев» (Роттердам, 1706; в 1708 году переведена на английский язык), а также «Иудейские древности, или критические заметки о республике евреев» (1713). Его перу принадлежит также короткое пояснительное введение и примечания к коллекции гравюр на меди, имевшей тогда высокую ценность и вышедшей под заглавием «История Ветхого и Нового Заветов, представленная гравюрами на меди, выполненными де Хогом» (Амстердам, 1704).

Библиография

• E.-André Mailhet, Jacques Basnage. Théologien, controversiste, diplomate et historien. Sa vie et ses écrits, Genève, Genève ; Paris, Champion, 1976.
• [gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k246407/f615.image.langFR Статья] в La Grande Encyclopédie о семье Баснаж  (фр.)

Ссылки

• [www.prdl.org/author_view.php?a_id=130 Список работ Баснажа]

• Эта статья (раздел) содержит текст, взятый (переведённый) из одиннадцатого издания энциклопедии «Британника», перешедшего в общественное достояние.

Отрывок, характеризующий Баснаж, Жак

– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.