Батуков, Михаил Сергеевич

Михаил Сергеевич Батуков
Дата рождения	25 ноября 1919(1919-11-25)
Место рождения	д. Дубровка, Калужская губерния, РСФСР
Дата смерти	6 ноября 2008(2008-11-06) (88 лет)
Место смерти	Королёв, Московская область
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1940—1946
Звание	старшина
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	работал токарем на заводе в городе Королёве

Михаи́л Серге́евич Батуко́в (25 ноября 1919 года — 6 ноября 2008) — участник Великой Отечественной войны, командир сапёрного отделения 104-го отдельного сапёрного батальона 31-й стрелковой дивизии 46-й армии Степного фронта, старший сержант.

Герой Советского Союза (22.02.1944), старшина запаса (с 1946 года).

Биография

Родился 25 ноября 1919 года в деревне Дубровка ныне Жиздринского района Калужской области в семье крестьянина. Русский. Член ВКП(б) с 1942 года. Окончил неполную среднюю школу в селе Улемль в 1935 году, школу фабрично-заводского ученичества, Людиновский машиностроительный техникум. Работал токарем на Людиновском машиностроительном заводе.

В Красной армии с 1940 года. После окончания сапёрной школы в Азербайджане направлен служить в одну из частей Закавказского военного округа. Великую Отечественную войну встретил в составе 104-го отдельного сапёрного батальона 31-й стрелковой дивизии. Первое боевое крещение принял у станции Синявская (Неклиновский район Ростовской области) в октябре 1941 года в составе 56-й армии Закавказского фронта (в ноябре 1941 года армия передана в подчинение Южного фронта). При отходе войск минировал мосты, переправы, подступы к переднему краю обороны дивизии. В ноябре 1941 года участвовал в освобождении Ростова-на-Дону, затем в боях на реке Миус и на рубеже Ростовского укреплённого района. В августе-декабре 1942 года 31-я стрелковая дивизия в составе 12-й армии Приморской оперативной группы войск Северо-Кавказского фронта и 18-й армии Черноморской группы войск Закавказского фронта вела бои на туапсинском направлении.

С января 1943 года 104-й отдельный сапёрный батальон в составе 31-й стрелковой дивизии был передан 46-й армии и участвовал в боях по разгрому гитлеровцев на Северном Кавказе. После перегруппирования и пополнения в апреле—июле 1943 года 46-я армия вошла в состав Юго-Западного, а в сентябре — Степного фронта. Участвовала в освобождении Донбасса.

Командир сапёрного отделения 104-го отдельного сапёрного батальона старший сержант Батуков особо отличился при форсировании Днепра у посёлка Аулы (Криничанский район Днепропетровской области).

28—29 сентября 1943 года во время переправы войск 31-й стрелковой дивизии он под артиллерийско-миномётным огнём противника делал за ночь до 16 рейсов, переправляя на десантной лодке бойцов и боеприпасы.

30 сентября в бою на плацдарме сапёрный взвод прикрывал левый фланг стрелкового полка. Батуков обнаружил, что в тыл подразделения пробрались гитлеровские автоматчики. Оценив ситуацию, он вступил в бой один против двенадцати и уничтожил восемь из них. Когда во время боя вышел из строя расчёт 45-миллиметровой пушки, Батуков с двумя бойцами встал к орудию и в упор расстреливал наступающую пехоту гитлеровцев, уничтожив при этом около 30 солдат и офицеров врага. Расстреляв все снаряды, откатил орудие в укрытие и, воспользовавшись замешательством противника, поднял отделение в атаку, ворвался во вражескую траншею и штыковым ударом выбил гитлеровцев с занимаемого рубежа. В рукопашном бою лично уничтожил ещё шесть гитлеровцев.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года за мужество, отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, старшему сержанту Батукову Михаилу Сергеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 5259).

В дальнейшем Батуков участвовал в освобождении Днепродзержинска, наступлении на кировоградском направлении. У села Покровка (Криничанский район Днепропетровской области) он был контужен и ранен в левую руку. После излечения — вновь в строю. В январе 1944 года 31-я стрелковая дивизия была передана в состав 4-й гвардейской армии и участвовала в Корсунь-Шевченковской операции. В боях в районе Звенигородка-Шпола (Черкасская область) старший сержант Батуков получил тяжёлую контузию.

После возвращения в строй в составе 4-й гвардейской и 52-й армий 2-го и 1-го Украинских фронтов участвовал в Ясско-Кишинёвской, Сандомирско-Силезской, Нижнесилезской и Берлинской операциях. Войну закончил на реке Лаба (северо-восточнее Праги).

В 1946 году старшина Батуков демобилизован. Жил в городе Королёв Московской области. Работал токарем на заводе. Умер 6 ноября 2008 года. Похоронен на Новосёлковском кладбище в городе Ивантеевка Московской области.

В Королёве на фасаде здания цеха, в котором работал М. С. Батуков, установлена мемориальная доска.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (№ 5259)
• Орден Ленина
• Орден Отечественной войны I степени
• Орден Отечественной войны II степени
• Медали, в том числе:
  • Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=13335 Батуков, Михаил Сергеевич]. Сайт «Герои Страны».  (Проверено 20 мая 2011)

Отрывок, характеризующий Батуков, Михаил Сергеевич

– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!