Батут, Артур
| Батут Артур | |
| Artur Batut | |
 автопортрет | |
| Род деятельности: |
Фотограф |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Артур Батут (фр. Arthur Batut; 9 февраля 1846, Кастр — 19 января 1918, Лабрюгьер, Франция) — французский фотограф и пионер аэрофотографии[1].
Содержание
Биография
Родился в 1846 году в Кастре. Изучал историю, занимался археологией и фотографией. В 1890 году написал книгу о аэрофотосъёмке с помощью воздушного змея. Книга была иллюстрированна фотографиями, сделанными в 1889 году с над Лабрюгьером, где Батут провел большую часть своей жизни. Считается, что в 1887 или 1888 году он был первым, кто успешно использовал этот метод фотографии[2].
В то время аэрофотосъемка со змея считалась перспективной не только для ведения воздушной разведки, но и в сельском хозяйстве и археологии[1]. Первые аэроснимки были сделаны Надаром с аэростата в 1858 году. В то же время, использование беспилотных воздушных змеев обещало очевидные преимущества в боевых условиях.
Вдохновленный Фрэнсисом Гальтоном, он также делал комбинированные фотографии объединяя портреты нескольких человек в одном снимке[1].
Работы
- Batut Arthur. La photographie appliquée à la production du type d'une famille, d'une tribu ou d'une race. — Paris: Gauthier-Villars et fils, 1887.
- Batut Arthur. [www.numerisationterrain.fr/pdf/PhotographieAerienneCerfVolant.pdf La photographie aérienne par cerf-volant]. — Paris: Gauthier-Villars et fils, 1890.
Напишите отзыв о статье "Батут, Артур"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Negre, Serge (December 1991). «Arthur Batut – Photographie 1846–1918» (French). Photoresearcher 3: 20..
- ↑ Hannavy, John. [books.google.com/?id=PJ8DHBay4_EC&pg=PA14&lpg=PA14&dq=Arthur+Batut Encyclopedia of nineteenth-century photography]. — London: Taylor & Francis Group, 2008. — P. 14. — ISBN 0-415-97235-3.
Ссылки
Отрывок, характеризующий Батут, Артур
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
