Батырмурзаев, Нухай
Поделись знанием:
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
Батырмурзаев Нухай<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| Рождение: | 1865 село Аксай, Терская область, Российская империя | |
| Смерть: | 18 сентября 1919 слобода Хасавюрт, Терская область, РСФСР | |
| Дети: | сыновья Зайналабид, Абдулгамид; дочь Рапиш | |
Нухай Батырмурзаев (1865, Аксай, Терская область — 18 сентября 1919) — кумыкский писатель-просветитель.
Содержание
Биография
Родился в селе Яхсай (Аксай) в Терской области в семье бедняка. Обучался в медресе родного села. Владел арабским, турецким, русским и другими языками. Работал ювелиром. Рано обучился писать и читать, с детства читал книги на тюркских языках, хорошо был знаком с восточной литературой.В 1916 году вместе с сыном Зейналабидином и другими организовал в Хасавюрте литературно-драматический кружок «Танг Чолпан» («Утренняя звезда»). Заложил основы реалистической прозы в дагестанской литературе.
В целях приобщения кумыков к чтению на родном языке, Н. Батырмурзаев перевел несколько арабских сказок ("Синдбад-мореход" и др.). Из его собственной прозы наиболее известны читателю такие его произведения, как "Давуд и Лайла" , "Бедная Габибат и несчастная Джанбике".Весной 1918 года возглавил редакцию первого кумыкского журнала «Танг Чолпан» («Утренняя звезда»). Являлся также корреспондентом газет «Танг юлдуз» («Утренняя звезда»), «Вакыт» («Время»), «Мусават» и др.Ведущими темами творчества были вопросы просвещения, женского образования. Первое произведение Н.Батырмурзаева датируется 1906 годом.
Нухай Батырмурзаев вместе с сыном Зайналабидом активно участвуют в революционном движении, издают литературный журнал "Тангчолпан".В 1919 году деникинцы расстреляли его сына Зайналабида, а самого Нухая арестовали. Ему гарантировали жизнь, если он организует издание антибольшевистского журнала и станет его редактором. Эти предложения Нухай гневно отвергает. Тогда деникинцы расстреляли и его. Нухай Батырмурзаев был не только основателем кумыкской прозы, но также свои чувства и мысли он воплощал в стихах, написанных простым, доступным для простого народа, языком. Он также делал все возможное для просвещения своего народа, приобщения к мировой культуре, передовой цивилизации.
Библиография
- Повесть «Несчастная Хабибат» (1910).
- Повесть «Гарун и Зубайда, или Несчастная Жанбике» (1910).
- Повесть «Давуд и Лайла» (1912).
- Машгьур къумукъ адиблариндин Яхсайлы Нухай Батырмурзаев асарлариндан, Махачкала, 1927
- Давут булан Лайла, Махачкала, 1965.
Напишите отзыв о статье "Батырмурзаев, Нухай"
Литература
- Гусейнов М. А. Кумыкская проза начала XX века: язык и стиль.
- Большая Советская энциклопедия: В 30 т. — 3-е изд. — М., 1969—1978. — Т. 3. — С. 47.
- Мусаханова Г. Очерки кумыкской дореволюционной литературы. — Махачкала, 1959.
- Дациев А. Нухай Батырмурзаев. Жизнь и творчество. — Махачкала, 1968.
Ссылки
- [www.kumukia.ru/modules.php?name=Qpersons&vm=face&pid=218 Батырмурзаев Нухай]
- Батырмурзаев Нухай — статья из Большой советской энциклопедии.
- [www.riadagestan.ru/news/2007/07/23/29811/ Дагестанский научный центр]
Отрывок, характеризующий Батырмурзаев, Нухай
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
