Баугин, Каспар

Каспар Баугин (Боэн)
фр. Gaspard Bauhin
Дата рождения:	17 января 1560(1560-01-17)
Место рождения:	Базель
Дата смерти:	5 декабря 1624(1624-12-05) (64 года)
Место смерти:	Базель
Страна:	Швейцария
Научная сфера:	Анатомия, Ботаника
Место работы:	Базельский университет
Альма-матер:	Базельский университет

Систематик живой природы

Названия растений, описанных им, могут отмечаться сокращением «C.Bauhin» С точки зрения Международного кодекса ботанической номенклатуры научные названия растений, обнародованные до 1 мая 1753 г., не считаются действительно опубликованными, и в современной научной литературе это сокращение практически не встречается. [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=553-1 Персональная страница] на сайте IPNI

Каспа́р Бауги́н (фр. Gaspard Bauhin, или фр. Caspard Bauhin;нем. Caspar Bauhin, 17 января 1560, Базель — 5 декабря 1624, там же) — швейцарский анатом и ботаник, систематик растений. Одним из первых стал использовать в своих работах бинарную номенклатуру.

Первым описал картофель, присвоив ему в 1596 году в работе «Theatri botanici» научное название лат. Solánum tuberósum, которое позже было заимствовано Карлом Линнеем и вошло в современную систематику.

Краткая биография

Баугин родился в семье французского врача-гугенота Жана Боэна (1511—1582), который бежал со своим семейством в Базель из Парижа и Амстердама. Старший брат Каспара, Иоганн (1541—1612), также был известным врачом и ботаником.

Каспар учился в университете Базеля, где изучал медицину у Феликса Платтера. Продолжил образование в Падуе, Монпелье, Париже. В университете Тюбингена изучал ботанику по трудам Леонарта Фукса.

Вернувшись в 1580 году в Базель, Баугин читал частные лекции по ботанике и анатомии. В 1581 году он получил учёную степень доктора медицины.

В 1582 году он стал профессором греческого языка в Базельском университете, а с 1588 года — профессором анатомии и ботаники в том же университете. Позже он занимал должности городского врача, ректора и декана своего университета, вёл медицинскую практику. В 1614 году он сменил Феликса Платтера на кафедре медицины, став первым профессором медицины и старшим врачом (физикусом).

Работы Баугина изменили ход развития ботаники. Его ботанические труды — больше чем комментарии классических работ; наблюдения за растениями применялись им как метод исследований.

Баугин предложил основы классификации растений, использовал короткие наименования, часто составленные из двух слов, предвосхищая биномиальную систему Карла Линнея.

Гербарий Баугина включал более 4000 образцов.

Прекрасный знаток европейской флоры, Баугин вместе с другими исследователями растений того периода Отто Брунфельсем, Иеронимусом Боком, Леонартом Фуксом, Пьетро Андреа Маттиоли признаётся одним из «отцов ботаники», трудами которых был заложен новый этап развития науки.

Считается, что в 1612 году Баугин привёз семена энотеры, или ослинника (Oenothera) из американского штата Виргиния и высеял их в ботаническом саду Падуи, откуда растение распространилось по Европе.

Шарль Плюмье в работе «Nova plantarum americanarum genera» в честь Каспара и его брата Иоганна назвал род растений Баугиния (Bauhinia) семейства Бобовые (Fabaceae), позже это название было закреплено Линнеем в работе «Critica Botanica» и используется в современной научной номенклатуре.

В анатомии термин баугиниева заслонка обозначает место перехода последней петли подвздошной кишки в толстую кишку.

Научные работы

• [www.botanicus.org/title/b12078323 De plantis a ̀diuis sanctisúe nomen habentibus] (Базель, 1591)
• [www.botanicus.org/page/489125 Pinax Theatri Botanici], sive Index in Theophrasti, Dioscoridis, Plinii et botanicorum qui à seculo scripserunt opera (Базель, 1596, [www.botanicus.org/title/b11921353 1623], [www.botanicus.org/title/b11921328 1671] и 1735), содержит описание 2700 видов
• [www.botanicus.org/title/b1207939x Phytopinax] (Базель, 1596), список 2460 растений
• Anatomia corporis virilis et muliebris historia (Лейден, 1597)
• Theatrum anatomicum Infinitis locis auctum (Франкфурт, 1605, 1621)
• Enumeratio plantarum ab herboriis nostro saeculo descriptarum cum corum differentiis (1620), описание 6000 растений, содержит 400 иллюстраций
• [www.botanicus.org/title/b11921341 Prodromus theatri botanici] (Франкфурт, 1620, 2 изд. Базель, 1671)
• [www.botanicus.org/title/b12078311 Catalogus plantarum circa Basileam] (1622)
• [www.botanicus.org/title/b12082132 Theatri botanici] (Базель, 1658), большой труд должен был состоять из двенадцати томов, но автор закончил только три, работа издана благодаря хлопотам его сына Жана-Гаспара.
• Historia plantarum universalis (т. 1—3, 1650—1661, совм. с J. Н. Cherler)
• [www.botanicus.org/title/b12080652 Dionysii Ioncquet] (Париж, 1659)

Ссылки

• Баугин Каспар // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Баугин, Каспар // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>

Отрывок, характеризующий Баугин, Каспар

– Так уж из Потсдама пишут? – повторил он последние слова князя Василья и вдруг, встав, подошел к дочери.
– Это ты для гостей так убралась, а? – сказал он. – Хороша, очень хороша. Ты при гостях причесана по новому, а я при гостях тебе говорю, что вперед не смей ты переодеваться без моего спроса.
– Это я, mon pиre, [батюшка,] виновата, – краснея, заступилась маленькая княгиня.
– Вам полная воля с, – сказал князь Николай Андреевич, расшаркиваясь перед невесткой, – а ей уродовать себя нечего – и так дурна.
И он опять сел на место, не обращая более внимания на до слез доведенную дочь.
– Напротив, эта прическа очень идет княжне, – сказал князь Василий.
– Ну, батюшка, молодой князь, как его зовут? – сказал князь Николай Андреевич, обращаясь к Анатолию, – поди сюда, поговорим, познакомимся.
«Вот когда начинается потеха», подумал Анатоль и с улыбкой подсел к старому князю.
– Ну, вот что: вы, мой милый, говорят, за границей воспитывались. Не так, как нас с твоим отцом дьячок грамоте учил. Скажите мне, мой милый, вы теперь служите в конной гвардии? – спросил старик, близко и пристально глядя на Анатоля.
– Нет, я перешел в армию, – отвечал Анатоль, едва удерживаясь от смеха.
– А! хорошее дело. Что ж, хотите, мой милый, послужить царю и отечеству? Время военное. Такому молодцу служить надо, служить надо. Что ж, во фронте?
– Нет, князь. Полк наш выступил. А я числюсь. При чем я числюсь, папа? – обратился Анатоль со смехом к отцу.
– Славно служит, славно. При чем я числюсь! Ха ха ха! – засмеялся князь Николай Андреевич.
И Анатоль засмеялся еще громче. Вдруг князь Николай Андреевич нахмурился.
– Ну, ступай, – сказал он Анатолю.
Анатоль с улыбкой подошел опять к дамам.
– Ведь ты их там за границей воспитывал, князь Василий? А? – обратился старый князь к князю Василью.
– Я делал, что мог; и я вам скажу, что тамошнее воспитание гораздо лучше нашего.
– Да, нынче всё другое, всё по новому. Молодец малый! молодец! Ну, пойдем ко мне.
Он взял князя Василья под руку и повел в кабинет.
Князь Василий, оставшись один на один с князем, тотчас же объявил ему о своем желании и надеждах.
– Что ж ты думаешь, – сердито сказал старый князь, – что я ее держу, не могу расстаться? Вообразят себе! – проговорил он сердито. – Мне хоть завтра! Только скажу тебе, что я своего зятя знать хочу лучше. Ты знаешь мои правила: всё открыто! Я завтра при тебе спрошу: хочет она, тогда пусть он поживет. Пускай поживет, я посмотрю. – Князь фыркнул.
– Пускай выходит, мне всё равно, – закричал он тем пронзительным голосом, которым он кричал при прощаньи с сыном.
– Я вам прямо скажу, – сказал князь Василий тоном хитрого человека, убедившегося в ненужности хитрить перед проницательностью собеседника. – Вы ведь насквозь людей видите. Анатоль не гений, но честный, добрый малый, прекрасный сын и родной.
– Ну, ну, хорошо, увидим.
Как оно всегда бывает для одиноких женщин, долго проживших без мужского общества, при появлении Анатоля все три женщины в доме князя Николая Андреевича одинаково почувствовали, что жизнь их была не жизнью до этого времени. Сила мыслить, чувствовать, наблюдать мгновенно удесятерилась во всех их, и как будто до сих пор происходившая во мраке, их жизнь вдруг осветилась новым, полным значения светом.
Княжна Марья вовсе не думала и не помнила о своем лице и прическе. Красивое, открытое лицо человека, который, может быть, будет ее мужем, поглощало всё ее внимание. Он ей казался добр, храбр, решителен, мужествен и великодушен. Она была убеждена в этом. Тысячи мечтаний о будущей семейной жизни беспрестанно возникали в ее воображении. Она отгоняла и старалась скрыть их.
«Но не слишком ли я холодна с ним? – думала княжна Марья. – Я стараюсь сдерживать себя, потому что в глубине души чувствую себя к нему уже слишком близкою; но ведь он не знает всего того, что я о нем думаю, и может вообразить себе, что он мне неприятен».
И княжна Марья старалась и не умела быть любезной с новым гостем. «La pauvre fille! Elle est diablement laide», [Бедная девушка, она дьявольски дурна собою,] думал про нее Анатоль.
M lle Bourienne, взведенная тоже приездом Анатоля на высокую степень возбуждения, думала в другом роде. Конечно, красивая молодая девушка без определенного положения в свете, без родных и друзей и даже родины не думала посвятить свою жизнь услугам князю Николаю Андреевичу, чтению ему книг и дружбе к княжне Марье. M lle Bourienne давно ждала того русского князя, который сразу сумеет оценить ее превосходство над русскими, дурными, дурно одетыми, неловкими княжнами, влюбится в нее и увезет ее; и вот этот русский князь, наконец, приехал. У m lle Bourienne была история, слышанная ею от тетки, доконченная ею самой, которую она любила повторять в своем воображении. Это была история о том, как соблазненной девушке представлялась ее бедная мать, sa pauvre mere, и упрекала ее за то, что она без брака отдалась мужчине. M lle Bourienne часто трогалась до слез, в воображении своем рассказывая ему , соблазнителю, эту историю. Теперь этот он , настоящий русский князь, явился. Он увезет ее, потом явится ma pauvre mere, и он женится на ней. Так складывалась в голове m lle Bourienne вся ее будущая история, в самое то время как она разговаривала с ним о Париже. Не расчеты руководили m lle Bourienne (она даже ни минуты не обдумывала того, что ей делать), но всё это уже давно было готово в ней и теперь только сгруппировалось около появившегося Анатоля, которому она желала и старалась, как можно больше, нравиться.