Баур, Михаэль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Михаэль Баур
Общая информация
Родился 16 апреля 1969(1969-04-16) (54 года)
Инсбрук, Австрия
Гражданство Австрия
Рост 181 см
Позиция полузащитник
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
Инсбрук
Клубная карьера*
1989—1996 Тироль 233 (18)
1997 Урава Ред Даймондс 2 (0)
1997—2002 Тироль 139 (23)
2002—2003 Гамбург 10 (0)
2003—2007 Пашинг 128 (10)
2007—2009 ЛАСК 66 (6)
Национальная сборная**
1990—2002 Австрия 40 (5)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Михаэль Баур (нем. Michael Baur; род. 16 апреля 1969, Инсбрук) — австрийский футболист, полузащитник.





Клубная карьера

Профессиональную карьеру Баур начал в «Тироле», в основной команде которой он дебютировал в 1989 году. В составе тирольцев Михаэль провел 12 сезонов, выиграл 4 чемпионата и 1 кубок Австрии.

В 1997 году Баур сыграл 2 матча за японский клуб «Урава Ред Даймондс», после чего возвратился в «Тироль».

В 2002 Михаэль перешел в немецкий «Гамбург», за который провел только один сезон. В 2003 году, в 34 года, возвратился в Австрию, подписав контракт с «Пашингом». В 2007 перешел в ЛАСК, в котором и завершил карьеру через два года.

Карьера в сборной

За национальную сборную Михаэль дебютировал в 1990 году в товарищеском матче со сборной Голландии, выйдя на замену. Баур был включен в заявку сборной Австрии на чемпионат мира 1990 в Италии, однако на турнире не провел ни одной игры. Последнюю встречу за сборную Михаэль сыграл в 2002 году в Отборочном турнире к Евро 2002 также против голландцев. Всего он провел 40 матчей и забил 5 голов.

Достижения

«Тироль»

Статистика выступлений

Лига
Сезон Клуб Лига Игры Голы
Австрия Лига
1989–90 Тироль Австрийская Бундеслига 22 2
1990–91 36 1
1991–92 33 3
1992–93 33 3
1993–94 34 6
1994–95 30 1
1995–96 33 1
1996–97 12 1
Япония Лига
1997 Урава Ред Даймондс J. League 2 0
Австрия Лига
1997–98 Тироль Австрийская Бундеслига 28 3
1998–99 27 4
1999–00 19 4
2000–01 34 6
2001–02 31 6
Германия Лига
2002–03 Гамбург Бундеслига 10 0
Австрия Лига
2003–04 Пашинг Австрийская Бундеслига 31 4
2004–05 29 1
2005–06 34 3
2006–07 34 3
2007–08 ЛАСК 35 2
2008–09 31 3
Страна Австрия 566 57
Япония 2 0
Германия 10 0
Итого 578 57

Напишите отзыв о статье "Баур, Михаэль"

Ссылки

  • [www.national-football-teams.com/player/10083/Michael_Baur.html Профиль на national-football-teams.com]


</div>

Отрывок, характеризующий Баур, Михаэль

– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.