Баур, Юрг
Юрг Баур (нем. Jürg Baur; 11 ноября 1918, Дюссельдорф — 31 января 2010, Дюссельдорф) — немецкий композитор.
С детства учился игре на фортепиано и органе, в отрочестве начал заниматься композицией. Первый струнный квартет Баура был исполнен квартетом Вальтера Шульце-Приски в 1935 году, когда композитор ещё только заканчивал гимназию. В 1937 г. поступил в Кёльнскую консерваторию, где изучал композицию у Филиппа Ярнаха, орган у Михаэля Шнайдера и фортепиано у К. Г. Пильная. В 1939 году, однако, Баур был призван на военную службу и на протяжении всей Второй мировой войны продолжал служить, а в конце войны попал в советский плен.
Вернувшись в Германию в 1946 году, он сразу же начал преподавать теорию музыки в Дюссельдорфской консерватории, одновременно заканчивая Кёльнскую консерваторию, где он лишь в 1948 г. получил диплом. Затем в 1948—1951 гг. изучал музыковедение в Кёльнском университете под руководством К. Г. Феллерера. В 1950—1960-е гг. работал органистом в одной из дюссельдорфских церквей, преподавал в Школе церковной музыки земли Рейнланд-Пфальц, писал музыку к спектаклям Дюссельдорфского театра. В 1965—1971 гг. возглавлял Дюссельдорфскую консерваторию. Затем в 1971—1990 гг. вёл класс композиции в Кёльнской высшей школе музыки. Многократно был стипендиатом Немецкой академии в Риме (итальянские мотивы отразились во многих сочинениях Баура), несколько раз участвовал в музыкальных фестивалях в СССР.
На ранние произведения Баура повлиял Бела Барток, в 1950-е гг. он испытал интерес к открытиям Антона Веберна. Элементы додекафонии и, реже, алеаторики сочетались в творчестве Баура с обширными реминисценциями из классических авторов в диапазоне от Хенрика Изака до Роберта Шумана. Ряд работ Баура предназначены для блокфлейты, в возрождение современного интереса к которой он внёс вклад; среди них выделяется Концерт для блокфлейты и камерного оркестра «В поисках утраченного времени» (1975). К другим заметным сочинениям Баура относится его единственная камерная опера «Роман с контрабасом» (нем. Der Roman mit dem Kontrabass; 2005, по одноимённому рассказу А. П. Чехова)[1]. Римский концерт (итал. Concerto romano) для гобоя с оркестром (1960), ряд работ для органа.
Напишите отзыв о статье "Баур, Юрг"
Примечания
- ↑ [www.owen-leinert.com/Baur%20Kontrabass.htm Success in Duesseldorf: Jürg Baur’s new Chamber Opera after a short story by Chechov] // «Opera» (London), March 2006 Vol. 57 No. 3. (англ.)
Отрывок, характеризующий Баур, Юрг
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
