Баухауз

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Ба́ухаус (нем. Bauhaus, Hochschule für Bau und Gestaltung — Высшая школа строительства и художественного конструирования, или Staatliches Bauhaus) — учебное заведение, существовавшее в Германии с 1919 по 1933 годы, а также художественное объединение, возникшее в рамках этого заведения, и соответствующее направление в архитектуре.

В XX веке многие принципы, определяющие внешний облик архитектуры, повсеместное употребление классических ордеров, продолжавшееся с XV по XIX века, были поставлены под сомнение: избыточность украшений не соответствовала техническим реалиям, и, отринув орнаментику, архитекторы переломили многовековую традицию. Вначале новые здания казались невыносимыми в своей наготе, но со временем общество научилось ценить ясные очертания и компактные формы нового стиля. У его истоков стоит Баухаус, теоретические посылки которого часто сводятся к лозунгу «функционализм», то есть что утилитарно, удобно, то и красиво. Лучшие создания функционализма красивы потому, что дизайнеры обладают вкусом и художественным чутьём[1].

В выпущенном школой «Манифесте» 1919 года архитектура была названа ведущим направлением в дизайне, провозглашались принципы равенства между прикладными и изящными искусствами, декларировались идеи повышения качества промышленной продукции. Основатели движения видели целью удовлетворение массовых потребностей и стремились сделать промышленные товары красивыми, доступными по цене и максимально удобными.[2]





История

Школа Баухаус (Государственный Баухаус) была образована в Веймаре 25 апреля 1919 года в результате объединения Саксонско-Веймарской Высшей школы изобразительных искусств и основанной Анри Ван де Вельде Саксонско-Веймарской школы прикладного искусства. Будучи инициатором создания нового заведения, на должность руководителя А. Ван де Вельде предложил кандидатуру молодого берлинского архитектора Вальтера Гропиуса.

Гропиус пригласил в Веймар швейцарского художника Йоханнеса Иттена (1888—1967), американского художника Лионеля Фейнингера (1871—1956, класс обрезной гравюры по дереву), скульптора Герхарда Маркса (класс керамики), архитектора Адольфа Мейера (1881—1929), художников Пауля Клее (искусство витража), Василия Кандинского (настенная живопись), Ласло Мохой-Надя (художественная обработка металла) и Лотара Шрейера (класс сценографии).[3] Преподавателей и учащихся в эпоху Веймарской республики объединяли левые взгляды и новаторские подходы к искусству. Гропиус считал, что в новую эпоху архитектура должна быть строго функциональной, экономичной и ориентированной на технологии массового производства. Школа выпускала одноимённый журнал («Bauhaus») и серию «Баухаус-книг» (Bauhausbücher).

В 1925 году, когда Веймарские власти перестали субсидировать школу, заведение прекратило существование в Веймаре и было переведено в Дессау, где по проекту Гропиуса для неё было выстроено новое здание, в котором Баухаус, ставший к тому времени координационным центром интернациональных архитектурно-дизайнерских процессов, находился до 1931 года. В школу влились новые преподавательские силы: венгерский архитектор Марсель Брейер (1902—1981; класс мебельного дизайна), художник и график Йозеф Альберс (1888—1976), австрийский рисовальщик Герберт Байер (типографика и реклама). В Дессау издавались важные труды, такие как «Дневник педагогических набросков» Клее, «Новые формы» Мондриана, «Живопись, фотография, кино» Мохой-Надя[3]

Директором школы с 1919 по 1928 годы был Гропиус, затем его сменил Ханнес Мейер, а в 1930 году руководящую должность занял Людвиг Мис ван дер Роэ. Помимо них преподаванием занимались многие ведущие архитекторы и художники-авангардисты, в частности И. Иттен, Л. Мохой-Надь, П. Клее, В. Кандинский, Л. Фейнингер, О. Шлеммер, Г. Маркс, Ю. Шмидт, Г. Штёльцль.

В 1933 году, после прихода национал-социалистов к власти, школа была переведена в Берлин и перерегестрирована как частное учебное заведение. Нацисты уже в 1920-х годах выступали против Баухауса, считая школу рассадником коммунизма, теперь же требовали увольнения нескольких учителей. Это стало поводом Мису ван дер Роэ закрыть школу.

Баухаус в Израиле

В середине 1930-х годов, Баухаус активно развивался в Палестине, куда эмигрировали из Германии архитекторы-евреи. В Тель-Авиве наиболее целостно сохранились кварталы, построенные в стиле Баухаус.
Свыше 4000 строений этого стиля до сих пор можно увидеть в центре города. Тель-Авив имеет самую большую концентрацию таких строений в мире. В 2003 году ЮНЕСКО провозгласило «Белый город» Тель-Авива всемирным культурным наследием за «выдающийся пример нового градостроительства и архитектуры начала XX века». В заявлении также упоминалась уникальность адаптации современного интернационального стиля к культурным, климатическим и местным традициям города.

Баухаус в СССР

В феврале 1931 года бывший директор школы Баухаус Ханнес Мейер в сопровождении 7 учеников переехал в Москву[4]. Среди сопровождающих были Б. Шефлер и Ф. Тольцинер. Всего приехало около 30 специалистов[5].

Немецкие архитекторы оставили заметный след в строительстве соцгородков при строящихся заводах в Магнитогорске[6], Свердловске[7], Орске[6], Перми, Соликамске[8] и других городах[9]. В 1933 году Ханнес Мейер представил генеральный план развития Биробиджана, выполненный в стиле Баухаус, который был воплощён лишь частично.

Часть баухаусовцев была репрессирована в СССР[10].

Галерея

Тель-Авив

Преподаватели Баухауса

В разное время в учебном заведении преподавали следующие художники:

Издания «Баухауса»

  • «Staatliches Bauhaus Weimar. 1919-23», (1923);
  • серия «Bauhausbücher» (с 1925);
  • журнал Bauhaus. Zeitschrift für Bau und Gestaltung (c 1926).

Известные ученики

Учебная программа

Программа Баухауса охватывала все виды пластических искусств, связанных с оформлением материально-бытовой среды под эгидой архитектуры, со стиранием грани между художником и ремесленником.[11]

См. также

Напишите отзыв о статье "Баухауз"

Примечания

  1. Эрнст Гомбрих. История искусства. — Москва: Издательство ACT, 1998. — ISBN 5-15-000747-1.
  2. Источник — [www.4living.ru/guide/stili/bayhayz--bauhaus/ энциклопедическая статья на 4living.ru ] [неавторитетный источник?](недоступная ссылка с 12-10-2016 (2724 дня))
  3. 1 2 «Вся история искусства. Живопись, архитектура, скульптура, декоративное искусство» Пер с ит. Т. М. Котельниковой.- М.: Астрель: АСТ, 2008 г. стр. 371
  4. [books.google.ru/books?id=HMOdpTeMM1AC&lpg=PA178&ots=DvPcx7B2-K&dq=bela%20scheffler&hl=ru&pg=PA179#v=onepage&q=bela%20scheffler&f=false The Bauhaus idea and Bauhaus politics - Forg鈇cs釫va - Google Книги]. Проверено 1 мая 2013.
  5. [www.expert-ural.com/1--3955/ В уральских городах много памятников архитектуры начала XX века]
  6. 1 2 [nedv.info/articles/ural-v-avangarde-arhitektury Урал в авангарде архитектуры - Журнал «Недвижимость» — Статьи]. Проверено 1 мая 2013. [www.webcitation.org/6GWPNqNWk Архивировано из первоисточника 11 мая 2013].
  7. [biblio28.ru/kraevedenie/toponimika/ploshhad-pervoj-pyatiletki.html Площадь Первой пятилетки]. Проверено 1 мая 2013. [www.webcitation.org/6GWPPUI0u Архивировано из первоисточника 11 мая 2013].
  8. [www.solikamsk.tv/node/574 Соликамский Берлин]
  9. [magazines.russ.ru/ural/2011/6/ra22.html Наследие эксперимента]
  10. [www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=page&num=3747 Хранитель каменной летописи (автор — Канторович Г.) ::: Тольцинер Ф. М. — Узник Усольлага ::: Тольцинер Филипп Максимович ::: Воспоминания о ГУЛАГе :: База данных :: Авторы и тексты]. Проверено 1 мая 2013. [www.webcitation.org/6GWPRIqLh Архивировано из первоисточника 11 мая 2013].
  11. "Вся история искусства. Живопись, архитектура, скульптура, декоративное искусство" Пер с ит. Т.М. Котельниковой.- М.: Астрель: АСТ,2008г.

Литература

  • Gropius W., Idee und Aufbau des Staatlichen Bauhauses Weimar, Münch., 1923;
  • Argan G. C., W. Gropius e la Bauhaus, 2 ed., [Torino, 1957].
  • Шукурова А. Н., Архитектура Запада и мир искусства XX века.-М.:Стройиздат, 1989
  • Котлерман Борис, Явин Шмуэль., Баухаус в Биробиджане. 80 лет еврейскому переселению на Дальний восток СССР. Перевод с идиша. Тель-Авив Top Press 2008 г.
  • Stiftung Bauhaus Dessau, Margret Kentgens-Craig, The Dessau Bauhaus Building Birkhäuser Basel, 1999
  • Эфрусси Т.А. [actual-art.spbu.ru/testarchive/10389.html Баухауз на выставках в СССР. 1924-1932 гг.]// Актуальные проблемы теории и истории искусства: сб. науч. статей. Вып. 2. Под ред. А.В. Захаровой— Санкт-Петербург: НП-Принт — 2012. — с.472-477 ISBN 978-5-91542-185-0

Ссылки

Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 729
[whc.unesco.org/ru/list/729 рус.] • [whc.unesco.org/en/list/729 англ.] • [whc.unesco.org/fr/list/729 фр.]
  • [theoryandpractice.ru/videos/675-arkhitektory-baukhauza-v-sssr Лекция Татьяны Эфрусси «Творчество в условиях капитализма немыслимо!»], посвященная работе архитекторов школы в СССР, в Центре авангарда в Еврейском Музее 5 марта 2014 года.
  • [gldesign.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=62:2009-05-06-21-32-13&catid=37:demo-content&Itemid=62 О Баухаузе]
  • [www.azh.com.ua/art/bauhaus AZH: Баугауз фотографии] (укр.)
  • [www.colta.ru/docs/14752 В октябре—декабре 2012 года в галерее ВХУТЕМАС прошла выставка «Баухауз в Москве»]
  • [www.youtube.com/watch?v=RxKuWlpUJ6I Фильм Баухаус на Урале]

Отрывок, характеризующий Баухауз

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.
– И с такими молодцами всё отступать и отступать! – сказал он. – Ну, до свиданья, генерал, – прибавил он и тронул лошадь в ворота мимо князя Андрея и Денисова.
– Ура! ура! ура! – кричали сзади его.
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но знакомые ему белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке.
– Фю… фю… фю… – засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась радость успокоения человека, намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени, повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился коленкой, крякнул и спустился на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.
Он оправился, оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал своей ныряющей походкой к крыльцу.