Момышулы, Бауыржан
Поделись знанием:
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.
На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».
Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.
Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».
«9 го декабря.
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».
(перенаправлено с «Бауыржан Момышулы»)
Запрос «Момышулы» перенаправляется сюда; о селе в Казахстане см. Бауыржан Момышулы (село).
| Бауржан Момышулы (Момыш-улы) | |||||||||||||||||||||||
| Прозвище |
Шан-Тимес | ||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Принадлежность | |||||||||||||||||||||||
| Род войск | |||||||||||||||||||||||
| Звание |
| ||||||||||||||||||||||
| Сражения/войны | |||||||||||||||||||||||
| Награды и премии |
| ||||||||||||||||||||||
Бауржан Момышулы[2][3][4][5] (вариация написания фамилии: Момыш-улы) (каз. Бауыржан Момышұлы; 1910 — 1982) — участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза, панфиловец, участник битвы за Москву, писатель.
Содержание
Биография
Родился 11 (24 декабря) 1910 года в крестьянской (декханской) семье (ныне Жуалынский район, Жамбылская область, Казахстан). Казах.
В 1929 году окончил 9 классов. Работал учителем, экономистом Промышленного банка, секретарём Исполкома Совета народных депутатов района, начальником районной милиции, инструктором Алма-Атинского городского военкомата Казахской ССР, прокурором района.
В Рабоче-Крестьянской Красной Армии с ноября 1932 по 1934 годы и с 1936 года, начинал рядовым красноармейцем.
В 1933 году окончил полковую школу, артиллерийское военное училище, стал артиллерийским офицером.
Служил на Дальнем Востоке под командованием Маршала Советского Союза В. К. Блюхера, в июле-августе 1938 года участвовал в боях с японской Квантунской армией у озера Хасан командиром артиллерийской батареи.
В 1939—1940 годах служил на Украине, участвовал в походах на Карпаты и присоединении Бессарабии.
В 1940-м вернулся в Казахстан, работал старшим инструктором Казвоенкомата.
В боях Великой Отечественной войны с сентября 1941 года в составе 316-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора И. В. Панфилова.
В должности командира батальона 1073-го Талгарского стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии (с ноября 1941 — 8-я гвардейская стрелковая дивизия, 16-я армия, Западный фронт) старший лейтенант Момыш-улы при обороне Москвы участвовал в 27-и боях.
Во время второго генерального наступления вермахта на Москву с 16 по 18 ноября 1941 года батальон старшего лейтенанта Бауыржана Момыш-улы в отрыве от дивизии героически сражался на Волоколамском шоссе у деревни Матрёнино.
Умелое руководство комбата позволило на 3 дня задержать немцев на данном рубеже. После чего старший лейтенант Момышулы вывел батальон из окружения боеспособным.
Героический боевой путь батальона под командованием Бауыржана Момыш-улы описан в художественно-исторической книге Александра Бека «Волоколамское шоссе».
На фронте командиром батальона Б. Момыш-улы провёл месяц, после чего был досрочно повышен в командирской должности — до командира своего же полка, оставаясь в звании старшего лейтенанта.
Позже, будучи командиром 19-го гвардейского стрелкового полка, 26-30 ноября 1941 года гвардии старший лейтенант[1] Момыш-улы в районе деревни Соколово Московской области вместе со своим полком в течение четырёх суток вёл упорные бои, успешно отбивая атаки противника. 5 декабря 1941 года Б. Момыш-улы был ранен, но поля боя не покинул.
В ходе боя в деревне Дубровка Московской области он вновь был тяжело ранен.
В январе-апреле 1942 года 8-я гвардейская стрелковая дивизия и 9-я гвардейская стрелковая дивизия, командиром которой Б. Момыш-улы был назначен впоследствии, вели бои с дивизией СС «Мертвая голова» (Totenkopf) и участвовали в Демянской операции («Демянский котёл»). Вскоре Б. Момыш-улы было присвоено звание гвардии полковника, и вышел приказ о его назначении командиром дивизии.
В 1944 году Б. Момыш-улы окончил курсы усовершенствования офицерского состава при Военной академии Генерального штаба.
С 28 января 1945 года гвардии полковник Бауыржан Момыш-улы командовал 9-й гвардейской стрелковой дивизией 2-го гвардейского стрелкового корпуса 6-й гвардейской армии 2-го Прибалтийского фронта.
В феврале — марте 1945 года северо-западнее станции Приекуле (Латвия) части умело руководимой им дивизии прорвали три полосы сильно укреплённой обороны противника. В результате наступления дивизии было освобождено 15 населённых пунктов, нанесён значительный урон врагу в живой силе и боевой технике.
С февраля по сентябрь 1945 года заместитель командира 9-й гвардейской стрелковой краснознаменной дивизии
В 1945—1948 гг. — слушатель Военной академии им. К.Е. Ворошилова
В 1948—1950 гг. — заместитель командира 49-й отдельной стрелковой бригады
В 1950—1955 гг. — старший преподаватель Военной академии тыла и снабжения
С 1955 г. находился в запасе, на творческой работе.
За проявленные мужество и героизм в битве под Москвой капитан Бауыржан Момышулы в 1942 году был представлен к званию Героя Советского Союза, однако был удостоен его лишь посмертно 11 декабря 1990 года.
Скончался 10 июня 1982 года в городе Алма-Ата. Похоронен на кладбище "Кенсай".
Увековечение памяти
- В честь Бауржана Момышулы был назван районный центр Жуалынского района Жамбылской области — село Бауыржан Момышулы (Бурное), в котором также открыт музей Бауржана Момышулы, где хранятся некоторые его личные вещи.
- В Казахстане имя героя носят улицы:
- в городах — Алма-Ата (Алматы), Тараз, Шымкент, Астана, Атырау, Семей (Семипалатинск);Сатпаев, Кызылорда
- в сёлах — Шелек, Аса, Курчум (Восточно-Казахстанская область).
- Имя также присвоено:
- средним школам в городах Алма-Ата (№ 131 и военная школа-интернат), Тараз (№ 45), Шымкент (№ 42), Зеленоград (№ 1912) и в селе Жана-жол Шуского района Жамбылской области;
- спорткомплексу в селе Бауыржан Момышулы (Бурное);
- совхозу в Жуалынском районе Жамбылской области.
- Памятники, бюсты и монументы, установленные Бауржану Момышулы:
- памятник в полный рост на входе в Парк имени 28 гвардейцев-панфиловцев (2010 год, в честь столетия со дня рождения);
- бронзовый бюст на Октябрьской площади Волоколамска;
- памятник в Астане;
- бюст перед зданием школы Министерства внутренних дел Казахстана в Шымкенте;
- бюст на территории школы № 1912 в Зеленограде;
- пилон «Бауржан Момышулы» в Приозёрске.
Награды
- Герой Советского Союза (11.12.1990, посмертно)
- орден Ленина (11.12.1990, посмертно)
- два ордена Красного Знамени (06.06.1942, …)
- орден Отечественной войны I степени (06.06.1945; был представлен к ордену Красного Знамени)
- орден Трудового Красного Знамени (15.01.1971)
- орден Дружбы Народов (23.12.1980)
- орден Красной Звезды
- орден «Знак Почёта» (03.01.1959)
- медали
Семья
Первая жена – Букаева Жамал; сын Момышулы Бахытжан (1941—2012), писатель
Вторая жена – Куанышбаева Жамал Калибековна
Третья жена – Баубекова Гайникамал
Внебрачная дочь – Коркина Елена Бауыржановна
Творчество
- «История одной ночи».
- «За нами Москва. Записки офицера» (1962).
- Биографическая повесть о генерале И. В. Панфилове «Наш генерал».
- Книга повестей и рассказов «Наша семья» (удостоена Государственной премии Казахской ССР в 1976 году).
- Путевые очерки «Кубинские встречи».
- Книга-хроника «Психология войны».
- Рассказы «Я помню их», «Помкомвзвода Николай Редин», «Спина» и др.
Фильмы
- 2010 — Документальный фильм «Қазақтың Бауыржаны» Легендарный Бауржан, «Казахфильм», режиссёр Калила Умаров.
- 1984 — «Волоколамское шоссе». Фильм-спектакль МХАТа имени Горького по мотивам повести А. Бека «Волоколамское шоссе». Режиссёр Всеволод Шиловский. В роли старшего лейтенанта Момышулы — Борис Щербаков.
- 1967 — «За нами Москва» Героическая киноповесть по мотивам книг и материалов Бауржана Момышулы, «Казахфильм», режиссёр Мажит Бегалин. В роли Каукен Кенжетаев .
- 2013 — Художественный сериал «Бауыржан Момышулы», Казахстан, кинокомпания «Sataifilm», режиссёр Акан Сатаев. В роли Еркебулан Дайыров.
Современники о Бауржане Момышулы
- О незаурядном преподавательском даре Момыш-улы вспоминает один из слушателей академии И. М. Голушко в своих воспоминаниях «Солдаты тыла»:
Говоря о положительном влиянии лучших преподавателей на нашу аудиторию, не могу прежде всего не вспомнить о человеке в наших глазах полулегендарном. Речь идет о полковнике Баурджане Момыш-Улы, который читал курс общей тактики. Многие из нас узнали о нём ещё по книге Александра Бека «Волоколамское шоссе», в которой Баурджан выведен в роли центрального героя. Наш интерес к этому человеку ещё более возрос, когда стало известно, что полковник и сам талантливо пишет на темы войны и уже опубликовал в местном издательстве несколько рассказов и небольших повестей. Мы их, разумеется, тотчас достали, прочли и признали эту «пробу пера» весьма многообещающей.Мы всегда с интересом ожидали лекций Момыш-улы. Любой материал он излагал доходчиво, чаще прибегая к схемам, нежели к конспектам, и подкрепляя каждый тезис поучительными примерами из боевого опыта. Он умел как-то попросту, без различия в чинах, и в то же время требовательно относиться ко всем слушателям. Разбирая сложные вопросы тактики, исподволь приучал нас к самостоятельности мышления. С этой целью мог прервать свой рассказ в самом неожиданном месте, чтобы спросить: «А что думает на этот счет капитан Иванов?» или «А как бы поступил в этой ситуации товарищ Петров?». И слушатели постоянно были готовы доложить своё решение, обосновать свой вариант действий. Постоянный контакт преподавателя с аудиторией заставлял творчески осмысливать весь изучаемый материал.
В нашей академии полковника Момыш-улы любили и слушатели и преподаватели за простоту и прямоту суждений, за честность и веселый нрав. Он умел увлекательно рассказывать о тяжёлых боях, которые вела их Панфиловская дивизия, о подвигах однополчан. Самыми интересными были его воспоминания о битве под Москвой, в которой Баурджан принимал активное участие, будучи комбатом, и о боях на исходе войны, когда он был уже командиром дивизии.
- В 1963 году было опубликовано интервью с Фиделем Кастро. На вопрос: «Кого Вы могли бы назвать героем Второй мировой войны?» Кастро ответил:
Вскоре Бауыржан Момышулы был приглашен личным гостем министра обороны Кубы Рауля Кастро.Героя книги Александра Бека «Волоколамское шоссе» — казаха Момыш-Улы.
- Генерал-полковник И. М. Чистяков в своей книге «Служим Отчизне» писал о Бауыржане Момышулы: Командира 1073-го стрелкового полка майора Бауыржана Момышулы я знал ещё до войны по совместной службе на Дальнем Востоке. Это был молодой командир, казах по национальности, с крутым и упрямым характером и красивой внешностью. Я знал, что его очень ценил И. В. Панфилов за особую отвагу и смекалку. Под Москвой его батальон, находясь в окружении, несколько дней не имея связи с полком, дрался с превосходящими силами противника. В жестоких боях гвардейцы в течение двух суток уничтожили 400 фашистов, задержали их наступление по Волоколамскому шоссе и затем, совершив манёвр по лесу, разорвали кольцо окружения и вышли к своему полку. После этого боя Панфилов держал при себе батальон Момышулы как резерв, посылая его в бой в самых тяжёлых случаях. Нравилось мне у Момышулы ещё одно качество — правдивость. Как бы тяжело ему ни было, я знал, что он всегда скажет правду, того же он требовал от своих подчинённых.
- Из доноса комиссара 1073-го Талгарского полка 8-й гвардейской Краснознамённой имени И. В. Панфилова стрелковой дивизии П. В. Логвиненко и смершевца Белкова: Бауыржан Момыш-Улы — великолепный командир, отважный, находчивый … но он никогда не поднимает тост за товарища Сталина.
- Письмо, составленное командиром 8-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии полковником И. И. Серебряковым и начальником отделения кадров 8-й дивизии гвардии майором Кондратовым: "В ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СОЮЗА ССР Копия: ВЕРХОВНОМУ СОВЕТУ КАЗАХСКОЙ ССР (для сведения) Считаю своим долгом доложить: В июле месяце 1941 года я прибыл в г. Алма-Ату на должность начальника штаба 316-й стрелковой дивизии, которой командовал генерал-майор Панфилов. Дивизия впоследствии переименована в 8-ю гвардейскую стрелковую дивизию и за подмосковные бои награждена орденом Красного Знамени и орденом Ленина. Я продолжительное время был начальником штаба этой дивизии и в период наступательных боев, с марта 1942 года по октябрь 1942 года, командовал этой дивизией. В своё время ни генералу Панфилову, ни генералу Чистякову, в то время командовавшим дивизией, и мне, как их первому заместителю и впоследствии командиру дивизии, по ряду обстоятельств не удалось отметить заслуженные подвиги, совершенные неоднократно в боях одним из офицеров-ветеранов Панфиловской дивизии, выросшего в боях от старшего лейтенанта до полковника, ныне здравствующего Баурджана Момыш-Улы. Долг справедливости требует от меня, изложив в этом письме совершенные им подвиги, обратиться к Вам с просьбой. Баурджан Момыш-Улы в звании старшего лейтенанта был назначен командиром батальона 19-го гвардейского стрелкового полка. В должности командира батальона он провел 27 боев в условиях маневренной обороны под Москвой в 1941 году. Отрываясь 5 раз от дивизии в тылу противника, с целью выполнения специальных задач, поставленных генерал-майором Панфиловым в условиях окружения, он умело выводил свой батальон и приданные ему подразделения из окружения, сохранил живую силу и технику. 1. 26.10.1941 г. товарищ Момыш-Улы, будучи командиром батальона, привел в г. Волоколамск после упорных боев на правом рубеже из окружения 690 человек, 18 артупряжек, 30 повозок, организованно ведя бой по выводу батальона из окружения на промежуточных рубежах на протяжении 35 км. В этих боях особое значение имели для дивизии бои, данные им в районе Сафатово, Миловани, Рюховское и Спас-Рюховское, когда батальон врезался в хвост немецких колонн, наступающих на Волоколамск, что способствовало выигрышу времени и отрыву основной силы дивизии от преследования противника и задержке на 2 суток главных сил противника на Волоколамском направлении. В боях за город Волоколамск в период с 27.10.41 г. по 15.11.41 г. батальон Момыш-Улы отличался неоднократно своими действиями по разгрому немецких захватчиков. За все эти подвиги в период с 16.10.1941 г. по 15.11.1941 г. генерал Панфилов 7.11.41 г. представил старшего лейтенанта Момыш-Улы к правительственной награде — ордену Ленина. Судьба наградного листа до сих пор неизвестна, и заслуженные подвиги товарища Момыш-Улы остались неотмеченными. 2. С 16.11.41 г. по 20.11.1941 г. батальон под командованием Момыш-Улы ведёт борьбу в условиях окружения в районе деревни Горюны на Волоколамском шоссе, железнодорожной станции Матренино, перерезав основные пути движения главных сил противника, наступающих на Москву. В это время части дивизии отходили на следующий промежуточный рубеж, и действия батальона Момыш-Улы обеспечили отрыв главной силы дивизии от наступающей силы противника и занятию следующего рубежа. В этих боях батальоном уничтожено до 600 гитлеровцев, 6 танков и захвачены трофеи: 6 станковых пулеметов, 12 ручных пулеметов, 2 орудия, 8 радиостанций, 2 штабных автомашины с документами, в числе которых много «сов. секретных документов», расшифровывающих главные силы Волоколамском группировки противника. 20.11.1941 г. батальон, прорвав кольцо, ведя неоднократные бои в тылу противника, к 23.11.41 г. присоединился к своему полку. Привел с собой 300 человек, 2 орудия, 16 повозок, 4 станковых пулемета и снова влился в дивизию как боеспособное подразделение. 3. В районе д. Лопастино — Десятидворка Момыш-Улы 25.11.41 г. с одним ПТО, двумя минометами, двумя станковыми пулеметами и полувзводом бойцов совершил ночной налёт на расположение противника, где уничтожено было до 200 немецких солдат. Этот подвиг также оставался неотмеченным. 4. С 26.11.41 г. по 7.12.41 г. старший лейтенант Момыш-Улы командовал 1073-м стрелковым полком, ныне 19-й гвардейский стрелковый полк. а) В районе д. Соколове с 26.11.41 г. по 30.11.1941 г. полк Момыш-Улы четверо суток вел упорные бои, четырежды отбивал атаки противника, несмотря на интенсивную бомбежку авиации; б) В боях за станцию и населённый пункт Крюково полк находился в центре боевого порядка дивизии и вел упорные бои с 31.11.41 по 7.12.1941 г. 5.12.1941 г. в этих боях тов. Момыш-Улы получил ранение и, зная, что дальше отступать некуда и что в полку осталось небольшое количество людей, отказался уйти с поля боя и продолжал руководить им до 7.12.1941 г. В крюковских боях уничтожено до полка пехоты, 18 танков и много другой техники, и совместно с другими частями дивизии 8.12.1941 г. полк пошёл в контрнаступление. Этот героический поступок молодого офицера также остался неотмеченным; в) В зимнее наступление 1942 года тов. Момыш-Улы в звании капитана с полутора батальонами стрелков смелым ночным налётом разгромил резервы дивизии СС «Мертвая голова», уничтожив 1200 гитлеровцев и захватив узел шести дорог с населёнными пунктами: Бородино, Барклавица, Трошково, Трохово, Конюшено, Вашково, и тем самым 6.2.1942 г. обеспечил выполнение задачи дивизии, лишив противника путей и возможностей подбросить резервы и боепитание Соколовской группе, которая упорно обороняла д. Соколово в течение трёх суток; г) 8.2.1942 г., очутившись со случайно оторвавшимся от полка взводом разведчиков в районе Бол. Шелудьково, наткнулся на отходящие части противника: колонну до 600 человек и 8 танков. Внезапным огневым налётом взвод уничтожил до 200 немецких солдат и захватил важные оперативные документы. 5. С 27.2.1942 по 13.5.1942 г., занимая оборону в невыгодных условиях, в лесисто-болотистой местности на широком фронте, в районе деревень Дубровка, Кобляки, находясь в огневом мешке 1-го, 4-го, 5-го авианаземных немецких полков, полк Момыш-Улы отбивал до сотни атак, не уступив ни одного метра земли противнику, нанося ему большие потери. Учитывая все перечисленные выше боевые заслуги Момыш-Улы, мною в августе месяце 1942 года был оформлен наградной лист на звание Героя Советского Союза, судьба которого до сего времени неизвестна. Излагая далеко не полно подвиги Момыш-Улы, считаю своим долгом донести Вам и прошу, на основании вышеизложенного, согласно статутов орденов Союза ССР, отметить товарища Момыш-Улы в пределах, которые считаете возможными Вы, ибо справедливость этого от меня требует. Гвардии полковник Момыш-Улы 1910 года рождения, по национальности казах, член ВКП(б) с 1942 года, участник Отечественной войны с сентября 1941 года. В Красной Армии с 1936 года, ранен тяжело 5.12.1941 г. в районе Крюково. Местожительство: г. Москва, улица Кропоткина, 19, Академия Генерального Штаба Красной Армии имени Ворошилова. Бывший командир 8-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии полковник Серебряков Начальник отделения кадров 8-й дивизии гвардии майор Кондратов.
- Герой Советского Союза, генерал-майор, писатель Пётр Вершигора:
Нам известны военные подвиги Бауыржана Момышулы. Став писателем, он совершил второй подвиг. Оба подвига, на мой взгляд, равноценны.
См. также
Видео
- [www.youtube.com/watch?v=g_ptr2XGjHc Хроника Великой Отечественной войны. Бауыржан Момышулы].
- [www.youtube.com/watch?v=I4czVTxapoc Бауыржан Момышулы].
Напишите отзыв о статье "Момышулы, Бауыржан"
Примечания
- ↑ 1 2 [krmasters.ru/staty/bookofmonth/abek.php?ELEMENT_ID=6344 Александр Бек. Волоколамское шоссе].
- ↑ Макпал Муканкызы. [rus.azattyq.org/content/momyshuly_mekemtas_sbornik/2041646.html К столетию Бауржана Момышулы издается 40-томный сборник его сочинений]. azattyq.org (17.05.2010). Проверено 17 мая 2010. [www.webcitation.org/669rceN2X Архивировано из первоисточника 14 марта 2012].
- ↑ [kaznu.kz/ru/4039/page Бауржан Момышулы — герой всех времён].
- ↑ [tarihi-tulgalar.kz/ru/bauyrzhan-momyshuly.html Tarihi tulgalar//Бауржан Момышулы].
- ↑ [www.isinaliev.ig.kz/ru/hisfeatures/momyshuly/ Бауржан Момышулы].
Литература
- Александр Бек. [militera.lib.ru/prose/russian/bek/01.html Волоколамское шоссе].
- Момыш-Улы Баурджан. [www.odinvopros.ru/lib/baurdjan_01.php Психология войны: книга-хроника]. В двух частях ([www.odinvopros.ru/lib/baurdjan_02.php вторая часть]).
- Голушко И. М. Солдаты тыла. — М.: Воениздат, 1988. — 270 с.
- Чистяков И. М. [militera.lib.ru/memo/russian/chistyakov_im/ Служим Отчизне]. — М.: Воениздат, 1985, стр. 70.
- Ашимбаев Д.Р. Кто есть кто в Казахстане. — Алматы, 2012.
Ссылки
- [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1543 Момыш-улы Баурджан]. Сайт «Герои Страны».
- [rus.azattyq.org/content/momyshuly_mekemtas_sbornik/2041646.html К 100-летию Бауыржана Момышулы издается 40-томный сборник его сочинений] на сайте rus.azattyq.org.
- [www.isinaliev.ig.kz/ru/hisfeatures/momyshuly/ Человек-легенда] на сайте isinaliev.ig.kz.
- [www.zhambyl.kz/index.php?action=news&type=1&lan=kaz&news_id=124 30 томдық жарыққа шықты] на сайте www.zhambyl.kz.
- [www.caravan.kz/article/5547/print Нераскрытые тайны жизни героя].
- [www.kazpravda.kz/rus/obshtestvo/neistovij_garmoniju_iskal.html Неистовый гармонию искал…]
- [rus.azattyq.org/content/kazakhstan_baurzhan_momyshuly_world_war_begalin_kazakhfilm/24383139.html Второй прорыв фильма «За нами Москва» случится спустя более 40 лет].
- [rus.azattyq.org/content/baurzhan_momyshuly_and_his_step_daughter_shapiga_musina/24464177.html Бауржан Момышулы глазами его падчерицы].
- [sim.kz/novosti/zvezda-i-smert_-bauke.html Звезда и смерть Бауке].
- [www.izvestia.kz/node/13564 В Караганде воссоздали сражение за деревню Крюково].
- [tengrinews.kz/cinema/asel-sagatova-i-akan-sataev-rasskazali-o-syemkah-kartinyi-bauyirjan-momyishulyi-240547/ В декабре 2013 г. на телеканале «Хабар» покажут сериал о Бауыржане Момышулы].
- [berkovich-zametki.com/2011/Zametki/Nomer5/Ioffe1.php/ «Волоколамское шоссе» в Израиле].
Отрывок, характеризующий Момышулы, Бауыржан
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.
На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».
Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.
Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».
«9 го декабря.
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Полковники (СССР)
- Герои Советского Союза
- Народные герои Казахстана
- Кавалеры ордена Ленина
- Кавалеры ордена Красного Знамени
- Кавалеры ордена Отечественной войны I степени
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени
- Кавалеры ордена Дружбы народов
- Кавалеры ордена Красной Звезды
- Кавалеры ордена «Знак Почёта»
- Награждённые медалью «За боевые заслуги»
- Награждённые медалью «За оборону Москвы»
- Награждённые медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Награждённые медалью «Ветеран труда»
- Награждённые медалью «За освоение целинных земель»
- Командиры батальонов в Великой Отечественной войне
- Командиры полков в Великой Отечественной войне
- Командиры дивизий в Великой Отечественной войне
- Выпускники Военной академии Генерального штаба
- Военные Казахстана
- Члены Союза писателей СССР
- Писатели Казахстана
- Мемуаристы Казахстана
- Члены КПСС
- Дулаты
- Казахские писатели
