Бауэр, Виола

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Виола Бауэр 
Гражданство Германия Германия
Дата рождения 13 декабря 1976(1976-12-13) (47 лет)
Место рождения Аннаберг-Буххольц, округ Карл-Маркс-Штадт, ГДР
Рост 167 см
Вес 61 кг
Карьера
Клуб SWV Goldlauter
Статус закончила карьеру
Медали
Олимпийские игры
Бронза Солт-Лейк-Сити 2002 преследование 5+5 км
Золото Солт-Лейк-Сити 2002 эстафета 4×5 км
Серебро Турин 2006 эстафета 4×5 км
Чемпионаты мира
Бронза Рамзау 1999 эстафета 4×5 км
Золото Валь-ди-Фьемме 2003 эстафета 4×5 км
Серебро Саппоро 2007 эстафета 4×5 км
Чемпионаты мира среди военных
Бронза Андерматт 2006 10 км
Серебро Андерматт 2006 команда 10 км
Последнее обновление: 28 февраля 2010

Виола Бауэр (нем. Viola Bauer; род. 13 декабря 1976, Аннаберг-Буххольц, Карл-Маркс-Штадт, ГДР) — немецкая лыжница, выступавшая за сборную Германии с 1995 по 2007 год. Принимала участие в двух зимних Олимпийских играх, в которых трижды становилась призёркой: дважды в эстафете 4х5 км (золото в Солт-Лейк-Сити, серебро в Турине) и один раз в гонке преследования (бронза в Солт-Лейк-Сити).

Бауэр трижды получала подиум Чемпионатов мира: бронза в 1999 году, золото в 2003 и серебро в 2007 (всё эстафета). Лучший результат в индивидуальных гонках — шестое место на Чемпионате мира 2005 года.

В ходе карьеры неоднократно выигрывала этапы Кубка мира, ушла из спорта после неудачного кубкового сезона 2006—2007.

Напишите отзыв о статье "Бауэр, Виола"



Ссылки

  • [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=CC&competitorid=3407&type=result Бауэр, Виола] — статистика на сайте FIS  (англ.)
  • [www.viola-bauer.de Официальный сайт]  (нем.)

Отрывок, характеризующий Бауэр, Виола

– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.