Баха Заин

Баха Заин
малайск. Baha Zain
Баха Заин
Имя при рождении:	Бахаруддин Зайнал
Псевдонимы:	Баха Заин
Дата рождения:	22 мая 1939(1939-05-22) (84 года)
Место рождения:	Хутан-Мелинтанг, Перак
Гражданство:	Малайзия Малайзия
Род деятельности:	поэт, эссеист
Годы творчества:	с 1960-х гг.
Жанр:	стихи, эссе
Язык произведений:	малайский
Премии:	Литературная премия Юго-Восточной Азии (1981); Премия Гапены в разряде поэзии (1988); Премия «Поборнику национального языка» (2004; Премия «Деятелю культуры» Гапены (2008); Премия "Выдающийся деятель организации «Пена» (2011); Национальный писатель Малайзии (2013).

Баха Заин (малайск. Baha Zain) — псевдоним, настоящее имя — Бахаруддин Зайнал (малайск. Baharuddin Zainal); (22 мая 1939, Хутан-Мелинтанг, Перак) — поэт, литературовед, издатель памятников малайской классики. Национальный писатель Малайзии (2013).

Краткая биография

Окончил начальную школу в Сабак-Бернаме (Селангор) в 1949 г. и среднюю англо-китайскую школу в Телук-Ансоне. Получил высшее образование в Университете Малайя (1960—1963 гг.) и Университете Индонезия (1970—1972 гг. — магистратура) в Джакарте. В последующем работал в Совете по языку и литературе (СЯЛ), в том числе заместителем заведующего отдела развития литературы, в разные годы был главным редактором журналов «Деван Састра» (литературный), «Деван Будая» (культуроведческий), «Деван Бахаса» (языковый). В 1967—1969 гг. был первым секретарём, в 1992—2008 заместителем президента, в 2008—2010 президентом писательской организации ПЕНА, в 1982—1984 гг. — вторым председателем писательской организации ГАПЕНА. Он являлся также три срока членом руководящего совета СЯЛ (1989—1992, 2002—2005, 2005—2008), членом руководящего совета Национального института переводов Малайзии (1993—2009) и др.

Творчество

Публиковал ранние стихи в коллективных сборниках «поэзии социального протеста»: «Залив Гонг» (1967), «Голоса семи» (1969). Зрелые произведения включены в сборник «Женщина и тени» (1974), «Из полуночных заметок» (1978), а также антологии «Три путевых дневника» (1980), «Проселочной дорогой в город» (1994), «Сад пантуна» (2002), «Эссе и стихи» (2002), содержащие наряду с социально-критическими и пейзажными стихами, философскую лирику, в которой экзистенциалистские идеи своебразно трансформированы под влиянием традиционных малайских и яванских учений. Стихотворение "Маски" положено в основу театрального представления, поставленного Фаузией Нави в апреле 2008 года в театре "Стор" в и в сентябре 2014 г. в зале Института переводов и книги Малайзии в Куала-Лмпуре, а также в ноябре 1014 г. в Алор-Старе (штат Перак).

Кроме стихов, Баха Заин пишет эссе и рассказы. Он является одним из самых видных литераторов после представителей Поколения пятидесятников.

Стихи переведены на английский, испанский, китайский, корейский, русский, французский и японский языки.

Критика. Оценка творчества

"Поэзия Баха Заина покоряет сразу после первого знакомства. И часто навсегда. Удивительная тайна, пронизывающая её, захватывает и уводит все глубже в глубины смысла и ритма. Завораживает также метафора, странная, оригинальная и в сущности своей очень малайская". —

— Виктор Погадаев

Переводы на русский язык

• Баха Заин. Овал любимого лица. Пер. В. Брагинского. — Литературная газета, 22. 9.1976.
• Баха Заин. Мои глаза. Женщина. Пер. В. Брагинского. — Памир, 1978, № 6, с. 63-64.
• Баха Заин. Мои глаза. Детские рисунки. Маски. Стихи. Пер. В. Брагинского. — Звезда Востока, 1979, № 6, с. 213—214.
• Баха Заин. Маски. Детские рисунки. Перевод В. Брагинского и и И. Бочкарёвой. — Ручей. Традиционная и современная малайская поэзия. Составление и предисл. Б. Парникеля. М.: Красная гора, 1996.
• Баха Заин. Маски. Избранные стихи. (Двуязычный сборник). Состав и предисл. В. А. Погадаева. Пер. В. А. Погадаева и А. В. Погадаевой. Редактор Н. М. Смурова. Москва: Гуманитарий, 2003, 96 с.(Содержание: 37 стихотворений).
• Баха Заин. Лилия. Пер. В. Погадаева. — Московский университет, № 20 (4211) июнь 2007.
• Баха Заин. Когда ты сладко спишь. Картины прошлого. Холодный ветер. Молитва в конце пути. История. После долгой разлуки. Пер. В. А. Погадаева и А. Погадаевой. — Азия и Африка сегодня , 2008, N 11, с. 75-76.
• Баха Заин. Предзнаменование. Лилия. У окна на берегу реки Чао Прйя. — Покорять вышину. Стихи поэтов Малайзии и Индонезии в переводах Виктора Погадаева. М.: Ключ-С, 2009.

Награды

• Литературная премия Юго-Восточной Азии (1981).
• Премия Гапены в разряде поэзии (1988).
• Премия «Поборнику национального языка» (2004.
• Премия «Деятелю культуры» Гапены (2008).
• Премия "Выдающийся деятель организации «Пена» (2011).
• Национальный писатель Малайзии (2013).

Отрывок, характеризующий Баха Заин

– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.