Бахриты
Бахриты (араб. المماليك البحرية) — первая мамлюкскская династия кумано-кипчакского тюркского происхождения, правившая Египтом с 1250 до 1382, когда их сменили Бурджиты.
Содержание
История
Во времена правления айюбидского султана ас-Салиха возник первый элитарный мамлюкский корпус, в основу которого входили пленённые монголами половцы[1]. Пленённые мальчики покупались на невольничьих рынках и размещались в закрытых военных школах. После окончании школы мамлюки получали свободу. Они распределялись военным корпусам и с этого времени жили на государственном обеспечении[1].
В 1250 году мамлюкские эмиры убили последнего султана из династии Айюбидов, Туран-шаха. После смерти Туран-шаха регентшей назначили Шаджар ад-Дурр, которая вскоре отказалась от своего трона в пользу Айбека. В 1251 г. сирийские Айюбиды вторглись в Египет, но потерпели поражение в битве при аль-Аббасе. После этого Айбек взял под контроль египетскую казну и выдвинул своих подчинённых мамлюков на все ведущие должности стране. В 1257 г. Шаджар ад-Дурр организовала убийство мужа, однако это не помогло ей вновь взойти на престол, так как власть перешла к сыну Айбека от другой жены — 15-летнему аль-Мансуру Али[1].
В 1361 г. власть в Египте перешла к Мухаммаду II, а в 1363 г. — к Шабану II. При Шабане II на первые роли выдаинулся Баркук аз-Захир. В 1376 г. султан Шабан II умер, а Баркук возвел на престол малолетнего сына Шабана, Али II. В 1382 г. престол перешел к брату Али, Хаджжи II, но через некоторое время совет мамлюков провозгласил султаном Баркука, который к тому времени сосредоточил в своих руках реальная власть над страной. В 1389 году Хаджжи II вернул себе престол, но уже в 1390 году власть окончательно перешла к черкесам-Бурджитам[1].
Список султанов
- Шаджар ад-Дурр (1250)
- аль-Муизз Изз ад-Дин Айбек (1250—1257)
- аль-Мансур Нур ад-Дин Али (1257—1259)
- аль-Музаффар Сайф ад-Дин Кутуз (1259—1260)
- аз-Захир Рукн ад-Дин Бейбарс I аль-Бундукдари (1260—1277)
- ас-Саид Насир ад-Дин Барака-хан (1277—1280)
- аль-Адиль Бадр ад-Дин Саламыш (1280)
- аль-Мансур Сайф ад-Дин Калаун аль-Алфи (1280—1290)
- аль-Ашраф Салах ад-Дин Халиль (1290—1294)
- ан-Насир Насир ад-Дин Мухаммед (1294—1295, 1299—1309, 1309—1340)
- аль-Адиль Зайн ад-Дин Китбуга (1295—1297)
- аль-Мансур Хусам ад-Дин Ладжин (1297—1299)
- аль-Музаффар Рукн ад-Дин Бейбарс II аль-Джахангир (1309)
- аль-Мансур Сайф ад-Дин Абу Бакр (1340—1341)
- аль-Ашраф Ала ад-Дин Куджук (1341—1342)
- ан-Насир Шихаб ад-Дин Ахмад (1342)
- ас-Салих Имад ад-Дин Исмаил (1342—1345)
- аль-Камиль Сайф ад-Дин Шабан I (1345—1346)
- аль-Музаффар Сайф ад-Дин Хаджжи I (1346—1347)
- ан-Насир Насир ад-Дин аль-Хасан (1347—1351, 1354—1361)
- ас-Салих Салах ад-Дин Салих (1351—1354)
- аль-Мансур Салах ад-Дин Мухаммед (1361—1363)
- аль-Ашраф Насир ад-Дин Шабан II (1363—1376)
- аль-Мансур Ала ад-Дин Али (1376—1382)
- ас-Салих Салах ад-Дин Хаджжи II (1382, 1389—1390)
Напишите отзыв о статье "Бахриты"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Рыжов К. В. Бахриты // Все монархи мира. Мусульманский Восток. VII—XV вв. — М. : Вече, 2004. — ISBN 5-94538-301-5.</span>
</ol>
Ссылки
- На Викискладе есть медиафайлы по теме Бахриты
- Рыжов К. В. Бахриты // Все монархи мира. Мусульманский Восток. VII—XV вв. — М. : Вече, 2004. — ISBN 5-94538-301-5.</span>
|
Отрывок, характеризующий Бахриты
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду итти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где нибудь, и приду наконец в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья.Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога.
Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы.
Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова.
Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.