Бахр-эль-Газаль (регион, Южный Судан)

Бахр-эль-Газаль — исторический регион на западе Южного Судана, а также провинция в составе Египта с 1873 по 1885 год, Англо-Египетского Судана с 1948 по 1955 год и регион Судана с 1956 по 1996 год. Имя региона взято из названия одноимённой реки.

География

Регион включает в себя следующие штаты Южного Судана: Северный Бахр-эль-Газаль, Западный Бахр-эль-Газаль, Озёрный и Вараб. Регион граничит с ЦАР на западе и Суданом на севере. Территория регион представляет собой болотистую местность, присутствуют железорудные поля. Население представлено преимущественно племенем динка, занимающемся обработкой земли и разведением рогатого скота.

История

На протяжении долгого времени население региона подвергалось набегам со стороны своих северных соседей, народа фор, составляющих основное население Дарфура. Хедив Египта сделал Бахр-эль-Газаль своей провинцией в 1864 году. Однако территория контролировалась местными предприимчивыми торговцами, имевшими собственные армии и провозгласившими себя монархами. В 1873 году самый успешный из них Себер Рахма, принял бой и разгромил объединённые турецко-египетские войска. Хедив сделал Бахр-эль-Газаль номинальной провинцией Египта, а Себер Рахма был назначен губернатором провинции.

В 1929 году регион посетил известный антрополог Эдвард Эван Эванс-Притчард.

Впоследствии регион был включён в состав Англо-Египетского Судана и стал часть провинции Экватория. В 1948 году Бахр-эль-Газаль был отделён от Экватории и стал девятой по счёту провинцией колонии. Во времена англо-египетского кондоминиума территория Бахр-эль-Газаля управлялась британскими местными чиновниками. Граница региона в этот период претерпела некоторые изменения: первоначальная северная граница проходила с запада на восток от границы Французского Конго по 10-й параллели до пересечения с рекой Эль-Араб, затем по реке Бахр-эль-Газаль, оттуда — до озера Но, а из него вверх по течению реки Бахр-эль-Джабаль. В 1905 году в состав Кордофана были переданы некоторые левобережные территории племени нгок-динка. Также была перенесена граница с Дарфуром (на юг, ниже 10-й параллели). В период независимости Республики Судан из состава Бах-эль-Газаля была исключена и передана в состав Дарфура северо-западная часть провинции.. В 1996 году в ходе административной реформы регион был разделён на четыре округа, соответствующие нынешним штатам Южного Судана.

Регион на протяжении долгих лет был местом кровопролитных сражений во время обеих гражданских войн в Судане. По результатам второй гражданской войны штаты Бахр-эль-Газаля стали частью южносуданской автономии Судана, а после референдума о независимости — частью отдельного государства Южный Судан.

Литература

• Бахр-эль-Газаль // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>

Отрывок, характеризующий Бахр-эль-Газаль (регион, Южный Судан)

– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.

Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»