Бах, Эрих фон дем

Эрих фон дем Бах
Место рождения	Лауэнбург, Померания, Германская империя
Место смерти	Мюнхен, Бавария, ФРГ
Принадлежность	Третий рейх (№ НСДАП:489101, № СС: 9831)
Род войск	Войска СС
Звание	обергруппенфюрер СС, генерал полиции, генерал войск СС
Награды и премии

Эрих фон дем Бах (нем. Erich Julius Eberhard von dem Bach; 1 марта 1899, Лауэнбург, Померания — 8 марта 1972, Мюнхен (в тюремной больнице)) — обергруппенфюрер СС, генерал полиции и генерал войск СС.

Происхождение

Родился в семье кашубского землевладельца фон Целевски (von Zelewski). В 1939 году принял фамилию фон дем Бах, официально отказавшись от кашубской фамилии Желевский (Żelewski). Сестра фон дем Баха, Ванда Хедвиг Матильда фон Целевски (1892—1987), вышла замуж за скрипача-еврея Овсея Швиффа и в 1936 году вместе с мужем эмигрировала в Бразилию, где работала медсестрой.

Военная служба

В декабре 1914 года (в возрасте 15 лет) поступил добровольцем в 176-й пехотный полк. В августе 1915 года награждён Железным крестом 2-й степени. 1 марта 1916 года произведён в лейтенанты (в день его 17-летия). В сентябре 1918 года награждён Железным крестом 1-й степени. Командовал ротой. Получил знак за ранение (отравлен газовой атакой).

После войны служил в пограничной страже, затем в 4-м пехотном полку рейхсвера. В феврале 1924 года лейтенант фон Целевски был уволен с военной службы за участие в политической деятельности. До 1928 года подвизался на различных работах, пока не унаследовал родительское имение.

Карьера в СС

В феврале 1930 года фон Целевски вступил в НСДАП (билет № 489 101), с 15 февраля 1931 года — в СС (билет № 9 831). 20 июля 1931 года получил звание штурмфюрера СС.

С февраля 1931 года — командир 27-го штандарта СС (Франкфурт-на-Одере). С декабря 1931 — СС-штурмбаннфюрер, с июля 1932 года — депутат рейхстага и командир XIXX абшнита СС, с 12 февраля 1934 года — VII абшнита. Последовательно руководил оберабшнитами СС «Северо-Восток» и «Юго-Восток». С сентября 1932 — СС-штандартенфюрер, с октября 1932 — СС-оберфюрер. С декабря 1933 — СС-бригадефюрер, с июля 1934 — СС-группенфюрер.

Участвовал в Ночи длинных ножей.

После прихода к власти нацистов руководил полицией и СС в области Юго-Восток (Бреслау). В 1940 году по инициативе его подчинённого инспектора полиции безопасности Арпада Вигандта был создан концентрационный лагерь близ города Освенцим.

Вторая мировая война

С июня 1941 года — высший руководитель СС и полиции в Центральной России и Белоруссии. С ноября 1941 года — обергруппенфюрер СС и генерал полиции. С октября 1942 года командовал всеми антипартизанскими силами на Востоке (в Польше, Белоруссии и России). После уничтожения 31 октября 1941 года 35 тыс. чел. в Риге заявил: «Больше евреев в Эстонии не осталось». Организатор массовых казней в Минске и Могилёве. В 1942 году лечился в госпитале от психического расстройства, вызванного участием в массовых казнях.

В августе-ноябре 1944 года командовал корпусной боевой группой «Фон дем Бах», подавлявшей восстание поляков в Варшаве. В ходе восстания и последовавших за ним репрессий было убито около 200 тыс. чел. 30 сентября 1944 года награждён Рыцарским крестом. По распоряжению фон дем Баха в конце августа 1944 года был расстрелян командир 29-й гренадерской дивизии при СС (русской № 1) бригадефюрер Каминский, а также начальник штаба той же дивизии оберштурмбаннфюрер Шавякин (бывший капитан Красной Армии), начальник медицинской службы дивизии доктор Забора и шофёр. Было объявлено, что они убиты польскими партизанами.

С ноября 1944 года до начала февраля 1945 года — командующий 14-м армейским корпусом СС, затем 10-м армейским корпусом СС, с февраля 1945 года — корпусом «Одер».

После Второй мировой войны

С конца апреля 1945 года находился в заключении. В 1946 году был главным свидетелем обвинения на Нюрнбергском процессе против главных военных преступников. В своих показаниях дал очень важные сведения, разоблачавшие нацистское мировоззрение, планы убийства миллионов беззащитных людей. И утверждал, что антипартизанские операции на оккупированной территории СССР проводились в основном войсками вермахта, поскольку подразделения СД и полиции были малочисленны. После этих выступлений подсудимые объявили его предателем, так, Герман Геринг кричал на него прямо со скамьи подсудимых:

…Грязная, проклятая, предательская свинья! Отвратительная вонючка! Он был самым проклятым убийцей во всей этой чертовой компании! Грязная отвратительная собака!

И несмотря на это фон дем Бах заявил, что подсунул Герингу ампулу с ядом, так как тот не хотел умереть на виселице.

В марте 1951 года Главный суд по денацификации (Мюнхен) приговорил его к 10 годам принудительных работ. Пять лет ему уже засчитали, а оставшиеся пять лет он так и не отсидел. Фон дем Бах устроился ночным сторожем в Нюрнберге.

В декабре 1958 года он был вновь арестован властями ФРГ и в 1961 году приговорен к 4,5 годам заключения, но не за военные преступления на оккупированной территории Советского Союза, а за убийство в Кенигсберге одного эсэсовца в «Ночь длинных ножей» в 1934 году. В 1962 году был также осуждён за убийство шести коммунистов в 1933 году к пожизненному заключению. Фон дем Бах скончался в тюремной больнице в Мюнхене 8 марта 1972 года.

Литература

• Залесский К. А. Кто был кто в Третьем рейхе. — М.: АСТ, 2002. — 944 с. — 5000 экз. — ISBN 5-271-05091-2.
• Залесский К. А. СС. Охранные отряды НСДАП. — М.: Эксмо, 2005. — 672 с. — 5000 экз. — ISBN 5-699-09780-5.
• Хайнц Хёне. [militera.lib.ru/research/hohne_h01/index.html Чёрный орден СС. История охранных отрядов]. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. — 542 с. — 6000 экз. — ISBN 5-224-03843-X.
•  (польск.) Władysław Bartoszewski. Prawda o von dem Bachu (Truth on von dem Bach). — Poznań: Wydawnictwo Zachodnie, 1961. — P. 103.
•  (польск.) Marek Dzięcielski. Pomorskie sylwetki (Pomeranian Biographies). — Toruń: Wydawnictwo Adam Marszałek, 2002. — P. 221–233. — ISBN 8373224912.
•  (польск.) Tomasz Żuroch-Piechowski. «[tygodnik.onet.pl/eryk-z-bogdanca-niewinny-z-norymbergi/ccezj Eryk z Bogdańca, niewinny w Norymberdze]». Tygodnik Powszechny 39/2006 (2006-09-24).
• Patzwall, Klaus D., Scherzer, Veit. Das Deutsche Kreuz 1941—1945 Geschichte und Inhaber Band II. Norderstedt, Germany: Verlag Klaus D. Patzwall, 2001. ISBN 3-931533-45-X.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Эрих фон Бах-Целевски
• Статья [www.hrono.ru/biograf/bio_b/bah_zelev.php Бах-Зелевский, Эрих фон] на сайте hrono.ru

Отрывок, характеризующий Бах, Эрих фон дем

На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.