Башашкин, Анатолий Васильевич

Анатолий Башашкин
Общая информация
Полное имя	Анатолий Васильевич Башашкин
Родился	фабричный посёлок Реутов, Московский уезд, Московская губерния, РСФСР, СССР
Гражданство
Рост	178 см
Вес	78 кг
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб
Карьера
Молодёжные клубы
1938—1940	Труд (Реутово)
1940—1941	Спартак (Москва)
Клубная карьера*
1945—1946	ДО (Тбилиси)	14 (0)
1947—1952	ЦДСА (Москва)	99 (1)
1952—1953	МВО	0 (0)
1953	Спартак (Москва)	12 (0)
1954—1958	ЦСК МО	81 (0)
Национальная сборная**
1952—1956	СССР	21 (0)
Тренерская карьера
196?	ВО СССР
1976	Пахтакор
1979	Красная Пресня
198?	Кунцево (Москва)
1981	Спартак (Москва)	тренер
1982	Локомотив (Улан-Удэ)
Государственные награды
Международные медали
Олимпийские игры
Золото	Мельбурн 1956	футбол
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Анатолий Васильевич Башашкин (23 февраля 1924, фабричный посёлок Реутово, Московский уезд, Московская губерния, РСФСР, СССР — 27 июля 2002, Москва, Россия) — советский футболист, защитник, Заслуженный мастер спорта СССР (1955). Олимпийский чемпион.

Биография

Выступал за команды ОДО, Тбилиси (1945—1946), ЦДКА-ЦДСА (1947—1953, 1954—1958), «Спартак» Москва (2-я пол. 1953).

В чемпионатах СССР сыграл 198 матчей, забил 1 гол.

За сборную СССР провёл 21 официальный матч.

Окончил Военную академию бронетанковых войск (1963), инженер-полковник. Похоронен на Преображенском кладбище.

Достижения

• Чемпион СССР (5): 1947, 1948, 1950, 1951, 1953
• Обладатель Кубка СССР (3): 1948, 1951, 1955
• Чемпион Олимпийских игр 1956 года
• Входил в список «33-лучших» два раза под № 1

В культуре

Анатолий Башашкин был очень популярен в народе в 50-х и 60-х годах. Он практически всегда, во всех командах, играл под номером три. И в народе стала популярной фраза «Башашкиным будешь?», которая соответствует вопросу «Третьим будешь?».

Упоминается как Бабашкин в рассказе Эдуарда Лимонова «Когда поэты были молодыми», действие которого происходит в 1969 году.

Ссылки

• [spartak.com/main/team/first/1623 Профиль на официальном сайте ФК «Спартак» (Москва)] (рус.)
• [www.rusteam.permian.ru/players/bashashkin.html Профиль на сайте Сборная России по футболу]
• [news.sport-express.ru/online/ntext/3/nl035451.html Умер Анатолий Башашкин]
• [www.prialit-reutov.ru/club/veterans Ветераны на сайте ФК Приалит (Реутов)]
• [sport-necropol.narod.ru/bashashkin.html Спортивный некрополь]
• [footballfacts.ru/players/105515 Профиль на сайте FootballFacts.ru]

Отрывок, характеризующий Башашкин, Анатолий Васильевич

Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.