Башкортостан (газета)
| Тип |
Общественно-политическая |
|---|---|
| Формат |
А2, четыре полосы |
|
| |
| Владелец | |
| Главный редактор |
Салимов Ниязбай Булатбаевич (с 2011) |
| Язык | |
| Главный офис |
Уфа, ул. 50-летия Октября, 13 |
| Тираж |
более 60 тыс. экз. (2003), более 23 тыс. экз. (2011) |
|
| |
| Сайт: bashgazet.ru
Награды:  | |
Башкортостан (башк. Башҡортостан) — общественно-политическая газета, издающаяся в г. Уфа (Российская Федерация, Республика Башкортостан). Выходит 5 раз в неделю на башкирском языке. Учредители — Государственное Собрание — Курултай Республики Башкортостан и Правительство Республики Башкортостан. Газета освещает общественно-политические события, происходящие в республике, достижения в различных областях общественной жизни, а также публикует материалы по истории и культуре башкирского народа. Является самой массовой в мире газетой на башкирском языке.
История газеты
Газета начала издаваться в Оренбурге с 1 марта 1918 года под названием «Башкурдистан» (всего вышло 5 номеров)[1]. С 14 сентября 1919 года по 27 января 1921 года и с 12 апреля 1921 года по 25 сентября 1922 издавалась в Стерлитамаке под названием «Башҡортостан хәбәрҙәре» («Известия Башкирии»), с 18 февраля по 23 марта 1921 года выходила под названием «Кызыл Курай». С 1922 года издавалась в Уфе под названием «Башкурдистан» на башкирском и татарском языках. С 1924 года после раздела редакции стала одноязычной. С 1929 года выходит ежедневно. В 1937 газета сменила название на «Qьđьl Başqortostan» (Ҡыҙыл Башҡортостан — «Красная Башкирия»), в 1951 — на «Совет Башҡортостаны» («Советская Башкирия»), а в 1990 году получила современное название.
С 2001 года по 2007 год один раз в месяц издавалось приложение «Новости Нефтекамска» («Нефтекама яңылыҡтары») на башкирском языке.
Редакторы газеты
|
- Кульмухаметов, Хисмат Хайруллович (с 1945 по 1950 год)
- Нафиков, Вали Валеевич (с 1958 года)
- Исмагилов, Абдулла Гиниятович (с 1966 года)
- Аюпов, Мансур Анварович (с 1986 года)
- Сагитов, Талгат Нигматуллович (с 1990 года)
- Кинзябаев, Ралиф Мустакимович (с 1999 года)
- Салимов Ниязбай Булатбаевич (с 2011 года)
Награды
Напишите отзыв о статье "Башкортостан (газета)"
Примечания
Литература
- Кузбеков Ф. Т. Башкирская журналистика: история и современность. Уфа: БГУ, 1998.
Отрывок, характеризующий Башкортостан (газета)
На другой день вечером Пьер узнал, что все эти содержащиеся (и, вероятно, он в том же числе) должны были быть судимы за поджигательство. На третий день Пьера водили с другими в какой то дом, где сидели французский генерал с белыми усами, два полковника и другие французы с шарфами на руках. Пьеру, наравне с другими, делали с той, мнимо превышающею человеческие слабости, точностью и определительностью, с которой обыкновенно обращаются с подсудимыми, вопросы о том, кто он? где он был? с какою целью? и т. п.Вопросы эти, оставляя в стороне сущность жизненного дела и исключая возможность раскрытия этой сущности, как и все вопросы, делаемые на судах, имели целью только подставление того желобка, по которому судящие желали, чтобы потекли ответы подсудимого и привели его к желаемой цели, то есть к обвинению. Как только он начинал говорить что нибудь такое, что не удовлетворяло цели обвинения, так принимали желобок, и вода могла течь куда ей угодно. Кроме того, Пьер испытал то же, что во всех судах испытывает подсудимый: недоумение, для чего делали ему все эти вопросы. Ему чувствовалось, что только из снисходительности или как бы из учтивости употреблялась эта уловка подставляемого желобка. Он знал, что находился во власти этих людей, что только власть привела его сюда, что только власть давала им право требовать ответы на вопросы, что единственная цель этого собрания состояла в том, чтоб обвинить его. И поэтому, так как была власть и было желание обвинить, то не нужно было и уловки вопросов и суда. Очевидно было, что все ответы должны были привести к виновности. На вопрос, что он делал, когда его взяли, Пьер отвечал с некоторою трагичностью, что он нес к родителям ребенка, qu'il avait sauve des flammes [которого он спас из пламени]. – Для чего он дрался с мародером? Пьер отвечал, что он защищал женщину, что защита оскорбляемой женщины есть обязанность каждого человека, что… Его остановили: это не шло к делу. Для чего он был на дворе загоревшегося дома, на котором его видели свидетели? Он отвечал, что шел посмотреть, что делалось в Москве. Его опять остановили: у него не спрашивали, куда он шел, а для чего он находился подле пожара? Кто он? повторили ему первый вопрос, на который он сказал, что не хочет отвечать. Опять он отвечал, что не может сказать этого.
– Запишите, это нехорошо. Очень нехорошо, – строго сказал ему генерал с белыми усами и красным, румяным лицом.
На четвертый день пожары начались на Зубовском валу.
Пьера с тринадцатью другими отвели на Крымский Брод, в каретный сарай купеческого дома. Проходя по улицам, Пьер задыхался от дыма, который, казалось, стоял над всем городом. С разных сторон виднелись пожары. Пьер тогда еще не понимал значения сожженной Москвы и с ужасом смотрел на эти пожары.
В каретном сарае одного дома у Крымского Брода Пьер пробыл еще четыре дня и во время этих дней из разговора французских солдат узнал, что все содержащиеся здесь ожидали с каждым днем решения маршала. Какого маршала, Пьер не мог узнать от солдат. Для солдата, очевидно, маршал представлялся высшим и несколько таинственным звеном власти.
Эти первые дни, до 8 го сентября, – дня, в который пленных повели на вторичный допрос, были самые тяжелые для Пьера.
Х
8 го сентября в сарай к пленным вошел очень важный офицер, судя по почтительности, с которой с ним обращались караульные. Офицер этот, вероятно, штабный, с списком в руках, сделал перекличку всем русским, назвав Пьера: celui qui n'avoue pas son nom [тот, который не говорит своего имени]. И, равнодушно и лениво оглядев всех пленных, он приказал караульному офицеру прилично одеть и прибрать их, прежде чем вести к маршалу. Через час прибыла рота солдат, и Пьера с другими тринадцатью повели на Девичье поле. День был ясный, солнечный после дождя, и воздух был необыкновенно чист. Дым не стлался низом, как в тот день, когда Пьера вывели из гауптвахты Зубовского вала; дым поднимался столбами в чистом воздухе. Огня пожаров нигде не было видно, но со всех сторон поднимались столбы дыма, и вся Москва, все, что только мог видеть Пьер, было одно пожарище. Со всех сторон виднелись пустыри с печами и трубами и изредка обгорелые стены каменных домов. Пьер приглядывался к пожарищам и не узнавал знакомых кварталов города. Кое где виднелись уцелевшие церкви. Кремль, неразрушенный, белел издалека с своими башнями и Иваном Великим. Вблизи весело блестел купол Ново Девичьего монастыря, и особенно звонко слышался оттуда благовест. Благовест этот напомнил Пьеру, что было воскресенье и праздник рождества богородицы. Но казалось, некому было праздновать этот праздник: везде было разоренье пожарища, и из русского народа встречались только изредка оборванные, испуганные люди, которые прятались при виде французов.
