Башмакова, Изабелла Григорьевна

Изабелла Григорьевна Башмакова
Российский учёный, математик, историк науки
Место рождения:	Ростов-на-Дону
Место смерти:	Звенигород
Научная сфера:	история математики
Место работы:	МГУ
Учёная степень:	доктор физико-математических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	МГУ (мехмат)
Научный руководитель:	Яновская С. А.
Известные ученики:	Берёзкина Э. И., Славутин Е. И.

Изабелла Григорьевна Башмакова (3 января 1921 года, Ростов-на-Дону — 17 июля 2005 года, Звенигород) — советский историк науки, математик, доктор физико-математических наук (1961), профессор (1962), действительный член Международной академии истории науки (1971).

Биография

В 1932 году вместе с родителями переехала в Москву. Отец — Григорий Георгиевич Башмаков, ученик П. И. Новгородцева, главы московской школы философии права, работал в Москве адвокатом. Мама — Анна Ивановна, урожденная Аладжалова.

Изабелла Башмакова с детства увлекалась поэзией, особенно отдавая предпочтение Пушкину и Тютчеву. Была лично знакома с Б. Л. Пастернаком и многими другими, менее известными поэтами. Сама писала стихи и выбирала между математикой или поэзией. В 1938 году всё же поступила на механико-математический факультет Московского государственного университета.

После начала Великой Отечественной войны вместе с МГУ уехала в эвакуацию в Ашхабад. Работала медицинской сестрой в военном госпитале в Самарканде.

Вскоре после возвращения из эвакуации она познакомилась с математиком Андреем Ивановичем Лапиным, который стал её мужем и оказал на неё огромное влияние. От него переняла она глубокий интерес к античности, они вместе работали над рядом проблем и совместно публиковали статьи о результатах работы — почти все научные проблемы они обдумывали вместе. В это же время произошло её знакомство с С. А. Яновской, под руководством которой она стала заниматься историей математики. Центральной темой научной работы И. Г. Башмаковой стала история математики в России и в Древней Греции, история алгебры и теории чисел.

В 1944 году окончила МГУ, с 1948 года преподает в нём, прочитала курс лекций по истории математики, с 1949 года — доцент механико-математического факультета Московского университета. В 1948 году защитила кандидатскую диссертацию «Из истории теории делимости», в которой провела анализ математических книг «Начал» Евклида и показала, что Евклид различал «числа-кратности» и «числа-отрезки» и дал вполне строгое построение арифметики. Кроме того, рассмотрела дальнейшее развитие теории делимости до работ Р. Дедекинда, Л. Кронекера и Е. И. Золотарева, уделив особое внимание до сих пор недооцениваемым на Западе локальным методам Золотарева.

В дальнейшей работе провела исследования работ Архимеда, истории диофантова анализа, вместе с И. Н. Веселовским осуществила издание русского перевода «Арифметики» Диофанта, снабдив его подробными комментариями (1974).

Результаты И. Г. Башмаковой вошли в общие курсы по истории математики.

Цикл исследований по античной математике составил содержание докторской диссертации И. Г. Башмаковой, которую она защитила в 1961 году. В 1968 году ей присвоено звание профессор.

В 1966 году избрана членом-корреспондентом, а в 1971 году — действительным членом Международной академии истории науки.

Работала в научно-исследовательском семинаре по истории и методологии математики Московского государственного университета, со временем стала одним из его руководителей (вместе с С. А. Яновской, А. П. Юшкевичем и К. А. Рыбниковым), во многом определяла успешную работу этого семинара, с 1930-х годов ставшего центром историко-математических исследований в нашей стране.

Читала также специальные курсы по различным вопросам истории математики (по истории коммутативной алгебры, диофантова анализа и др.) для студентов механико-математического факультета МГУ. Подготовила более 20 кандидатов наук.

Награды и звания

В 1997 году присвоено звание Заслуженного профессора Московского университета.

Медаль А. Койре Международной академии истории науки (2001)

Библиография

• Лекции по истории математики в Древней Греции. 1958.
• Становление алгебры. М.: Знание. 1979. 64 с. ил.
• История диофантова анализа от Диофанта до Ферма. М.: Наука, 1984. 256 с. (В соавт. с Е. И. Славутиным)
• Диофант и диофантовы уравнения. М.: Наука, 1972. 68 с.

Ссылки

• [letopis.msu.ru/peoples/2168 Профиль на сайте Летопись Московского университета]
• [mech.math.msu.su/stuff/bashmak.htm Профиль на сайте мехмата МГУ] (недоступная ссылка с 23-05-2013 (3990 дней) — история, копия)
• [www.mathnet.ru/php/person.phtml?option_lang=rus&personid=18752 Профиль на сайте mathnet.ru]
• С. С. Демидов, А. Н. Паршин, С. С. Петрова, К. А. Рыбников, Г. С. Смирнова, В. М. Тихомиров, И. Р. Шафаревич Изабелла Григорьевна Башмакова (к восьмидесятилетию со дня рождения)// УМН, 2001, 56:4(340), с. 169—172
• Изабелла Григорьевна Башмакова. Некролог // Историко-математические исследования. — М.: Янус-К, 2005. — № 45 (10). — С. 8-12..

Отрывок, характеризующий Башмакова, Изабелла Григорьевна

С того дня, как Пьер, уезжая от Ростовых и вспоминая благодарный взгляд Наташи, смотрел на комету, стоявшую на небе, и почувствовал, что для него открылось что то новое, – вечно мучивший его вопрос о тщете и безумности всего земного перестал представляться ему. Этот страшный вопрос: зачем? к чему? – который прежде представлялся ему в середине всякого занятия, теперь заменился для него не другим вопросом и не ответом на прежний вопрос, а представлением ее. Слышал ли он, и сам ли вел ничтожные разговоры, читал ли он, или узнавал про подлость и бессмысленность людскую, он не ужасался, как прежде; не спрашивал себя, из чего хлопочут люди, когда все так кратко и неизвестно, но вспоминал ее в том виде, в котором он видел ее в последний раз, и все сомнения его исчезали, не потому, что она отвечала на вопросы, которые представлялись ему, но потому, что представление о ней переносило его мгновенно в другую, светлую область душевной деятельности, в которой не могло быть правого или виноватого, в область красоты и любви, для которой стоило жить. Какая бы мерзость житейская ни представлялась ему, он говорил себе:
«Ну и пускай такой то обокрал государство и царя, а государство и царь воздают ему почести; а она вчера улыбнулась мне и просила приехать, и я люблю ее, и никто никогда не узнает этого», – думал он.
Пьер все так же ездил в общество, так же много пил и вел ту же праздную и рассеянную жизнь, потому что, кроме тех часов, которые он проводил у Ростовых, надо было проводить и остальное время, и привычки и знакомства, сделанные им в Москве, непреодолимо влекли его к той жизни, которая захватила его. Но в последнее время, когда с театра войны приходили все более и более тревожные слухи и когда здоровье Наташи стало поправляться и она перестала возбуждать в нем прежнее чувство бережливой жалости, им стало овладевать более и более непонятное для него беспокойство. Он чувствовал, что то положение, в котором он находился, не могло продолжаться долго, что наступает катастрофа, долженствующая изменить всю его жизнь, и с нетерпением отыскивал во всем признаки этой приближающейся катастрофы. Пьеру было открыто одним из братьев масонов следующее, выведенное из Апокалипсиса Иоанна Богослова, пророчество относительно Наполеона.
В Апокалипсисе, главе тринадцатой, стихе восемнадцатом сказано: «Зде мудрость есть; иже имать ум да почтет число зверино: число бо человеческо есть и число его шестьсот шестьдесят шесть».
И той же главы в стихе пятом: «И даны быта ему уста глаголюща велика и хульна; и дана бысть ему область творити месяц четыре – десять два».
Французские буквы, подобно еврейскому число изображению, по которому первыми десятью буквами означаются единицы, а прочими десятки, имеют следующее значение:
a b c d e f g h i k.. l..m..n..o..p..q..r..s..t.. u…v w.. x.. y.. z
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160
Написав по этой азбуке цифрами слова L'empereur Napoleon [император Наполеон], выходит, что сумма этих чисел равна 666 ти и что поэтому Наполеон есть тот зверь, о котором предсказано в Апокалипсисе. Кроме того, написав по этой же азбуке слова quarante deux [сорок два], то есть предел, который был положен зверю глаголати велика и хульна, сумма этих чисел, изображающих quarante deux, опять равна 666 ти, из чего выходит, что предел власти Наполеона наступил в 1812 м году, в котором французскому императору минуло 42 года. Предсказание это очень поразило Пьера, и он часто задавал себе вопрос о том, что именно положит предел власти зверя, то есть Наполеона, и, на основании тех же изображений слов цифрами и вычислениями, старался найти ответ на занимавший его вопрос. Пьер написал в ответе на этот вопрос: L'empereur Alexandre? La nation Russe? [Император Александр? Русский народ?] Он счел буквы, но сумма цифр выходила гораздо больше или меньше 666 ти. Один раз, занимаясь этими вычислениями, он написал свое имя – Comte Pierre Besouhoff; сумма цифр тоже далеко не вышла. Он, изменив орфографию, поставив z вместо s, прибавил de, прибавил article le и все не получал желаемого результата. Тогда ему пришло в голову, что ежели бы ответ на искомый вопрос и заключался в его имени, то в ответе непременно была бы названа его национальность. Он написал Le Russe Besuhoff и, сочтя цифры, получил 671. Только 5 было лишних; 5 означает «е», то самое «е», которое было откинуто в article перед словом L'empereur. Откинув точно так же, хотя и неправильно, «е», Пьер получил искомый ответ; L'Russe Besuhof, равное 666 ти. Открытие это взволновало его. Как, какой связью был он соединен с тем великим событием, которое было предсказано в Апокалипсисе, он не знал; но он ни на минуту не усумнился в этой связи. Его любовь к Ростовой, антихрист, нашествие Наполеона, комета, 666, l'empereur Napoleon и l'Russe Besuhof – все это вместе должно было созреть, разразиться и вывести его из того заколдованного, ничтожного мира московских привычек, в которых, он чувствовал себя плененным, и привести его к великому подвигу и великому счастию.
Пьер накануне того воскресенья, в которое читали молитву, обещал Ростовым привезти им от графа Растопчина, с которым он был хорошо знаком, и воззвание к России, и последние известия из армии. Поутру, заехав к графу Растопчину, Пьер у него застал только что приехавшего курьера из армии.
Курьер был один из знакомых Пьеру московских бальных танцоров.
– Ради бога, не можете ли вы меня облегчить? – сказал курьер, – у меня полна сумка писем к родителям.
В числе этих писем было письмо от Николая Ростова к отцу. Пьер взял это письмо. Кроме того, граф Растопчин дал Пьеру воззвание государя к Москве, только что отпечатанное, последние приказы по армии и свою последнюю афишу. Просмотрев приказы по армии, Пьер нашел в одном из них между известиями о раненых, убитых и награжденных имя Николая Ростова, награжденного Георгием 4 й степени за оказанную храбрость в Островненском деле, и в том же приказе назначение князя Андрея Болконского командиром егерского полка. Хотя ему и не хотелось напоминать Ростовым о Болконском, но Пьер не мог воздержаться от желания порадовать их известием о награждении сына и, оставив у себя воззвание, афишу и другие приказы, с тем чтобы самому привезти их к обеду, послал печатный приказ и письмо к Ростовым.