Башня Азинелли
| башня | |
Башня Азинелли
La torre Asinelli | |
 Слева - башня Гаризенда, справа - Азинелли. | |
| Страна | Италия |
| Город | Болонья |
| Тип здания | башня |
| Первое упоминание | 1185 |
| Высота | 97,2 м |
| Состояние | Отличное |
Башня Азинелли (итал. La torre Asinelli) — средневековая башня в итальянском городе Болонья. Вместе с соседней башней Гаризенда (Garisenda), получившей огромную известность благодаря непреднамеренному наклону более чем на 2 метра, является символом города. К тому же, Башня Азинелли — самая высокая из всех падающих башен.[1]
Содержание
Характеристики
Башня Азинелли находится в самом центре города Болонья, на пересечении пяти улиц, в двух шагах от «сердца» Болоньи — Базилики Сан-Петронио. С высотой 97,2 м, башня является самым высоким строением исторического центра Болоньи и самой высокой из «падающих башен». Ещё при строении башня начала отклоняться, и сегодня этот наклон составляет 1,3 °, со смещением на 2,2 м в верхней части. А соседняя башня Гаризенда из-за своего наклона на 3 м трижды была укорочена, и на сегодняшний день её высота — 48 м. Наклон двух башен обусловлен тем, что при их постройке не были соблюдены технологии строительства[2].
Башня является туристической достопримечательностью, символом города, и открыта для туристов, в отличие от своей менее высокой соседки. На смотровую площадку ведет внутренняя деревянная лестница из 498 ступенек, закрученная спиралью вдоль стен[3].
История
В средние века среди богатых семей Болоньи было очень популярно строительство башен. Исследователи связывают возведение башен в Болонье с периодом Борьбы за инвеституру (наиболее значительный конфликт между церковью и светской властью в средневековой Европе). Кроме того, что башни символизировали мощь своего владельца, они также исполняли защитные и жилые функции. В XII — XIII веках в городе, согласно некоторым источникам, насчитывалось более 100 башен, с течением времени многие башни были разрушены или обрушились сами, и до наших дней сохранилось около двадцати строений. Азинелли (97 м) и Гаризенда (48 м) — наиболее известные из болонских башен[4].
Точной даты постройки башни Азинелли нет, но считается, что строительство началось между 1109 и 1119 годами. Однако первый документ, упоминающий башню Азинелли, датируется только 1185 годом, почти через семьдесят лет после предполагаемой даты строительства. Название башни происходит от семьи, которой традиционно приписывается строительство этого сооружения. В XIV веке владельцами башни Азинелли стали городские власти. C тех пор башня использовалась и как тюрьма, и как крепость. Между двумя башнями, на высоте 30 м над землёй, был построен деревянный переход (сгорел при пожаре 1398 года). В 1488 году у основания башни была построена маленькая крепость, служившая караульней для солдат. Ученый XVIII века Джованни Гульельмо проводил различные научные эксперименты на башне Азинелли, изучая гравитацию. В 20 веке, во время Второй мировой войны, башня использовалась в качестве пункта наблюдения, а позже в качестве телевизионной вышки[5].
Легенда
Существует и романтическая версия строительства башни Азинелли. В начале 11 века в Болонье жил один бедный юноша. У него было несколько вьючных ослов, за что его и звали Азинелли («asino» — осёл). Он доставлял с реки Рено щебень и песок для строительных работ в городе. Однажды он увидел в окне одного дворца прекрасную девушку и влюбился так сильно, что решился просить у её отца, богатого и знатного господина, разрешения на свадьбу. Отец ответил шуткой на просьбу юноши: «Когда построишь самую высокую башню в городе, отдам тебе в жёны мою дочь». Бедный молодой человек расстроился, жизнь ему стала не в радость. Но однажды, работая на реке, юноша обнаружил клад золотых монет. Не теряя времени, он нанял строителей, и когда через 9 лет в центре Болоньи выросла самая высокая башня, юноша Азинелли смог, наконец, жениться на своей избраннице[6].
Болонские башни в литературе
Соседняя башня Гаризенда упоминается в «Божественной комедии» Данте:[7]
|
Как Гаризенда, если стать под свес, Вершину словно клонит понемногу Навстречу туче в высоте небес...“ |
|
Напишите отзыв о статье "Башня Азинелли"
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Башня Азинелли
Примечания
- ↑ [travel.tochka.net/7084-putevoditel-po-bolone-chto-posmotret-za-24-chasa/ Путеводитель по Болонье: что посмотреть за 24 часа — Tochka.net]
- ↑ [www.tourgenius.ru/posts/13600/ 9 падающих башен мира]
- ↑ [www.italia-untouristic.com/учёная-толстая-красная-болонья-башни/ Неизведанная Италия " Учёная, толстая, красная Болонья. Башни Азинелли и Гаризенда]
- ↑ [www.avrvm.it/le-due-torri-ru Avrvm — Две Башни]
- ↑ [www.cult-turist.ru/place-interes/one-place/2413/?q=497&plint=2413 Две башни (Падающие башни; Due Torri; Torri Pendenti)]
- ↑ [meetgray.com/bolonya-gorod-bashen-i-vkusnoy-edy.html#sthash.8Gnc8VH1.dpuf MeetGray Болонья, город башен и вкусной еды › Meetgray]
- ↑ [www.infoliolib.info/flit/dante/ad31.html Данте А. Божественная комедия. Ад, 31]
Отрывок, характеризующий Башня Азинелли
Среди тех ничтожно мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило всё и парило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление – очевидно поддельно. Не только они, но лакеи, служившие за столом, казалось, чувствовали то же и забывали порядки службы, заглядываясь на красавицу Элен с ее сияющим лицом и на красное, толстое, счастливое и беспокойное лицо Пьера. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух счастливых лицах.Пьер чувствовал, что он был центром всего, и это положение и радовало и стесняло его. Он находился в состоянии человека, углубленного в какое нибудь занятие. Он ничего ясно не видел, не понимал и не слыхал. Только изредка, неожиданно, мелькали в его душе отрывочные мысли и впечатления из действительности.
«Так уж всё кончено! – думал он. – И как это всё сделалось? Так быстро! Теперь я знаю, что не для нее одной, не для себя одного, но и для всех это должно неизбежно свершиться. Они все так ждут этого , так уверены, что это будет, что я не могу, не могу обмануть их. Но как это будет? Не знаю; а будет, непременно будет!» думал Пьер, взглядывая на эти плечи, блестевшие подле самых глаз его.
То вдруг ему становилось стыдно чего то. Ему неловко было, что он один занимает внимание всех, что он счастливец в глазах других, что он с своим некрасивым лицом какой то Парис, обладающий Еленой. «Но, верно, это всегда так бывает и так надо, – утешал он себя. – И, впрочем, что же я сделал для этого? Когда это началось? Из Москвы я поехал вместе с князем Васильем. Тут еще ничего не было. Потом, отчего же мне было у него не остановиться? Потом я играл с ней в карты и поднял ее ридикюль, ездил с ней кататься. Когда же это началось, когда это всё сделалось? И вот он сидит подле нее женихом; слышит, видит, чувствует ее близость, ее дыхание, ее движения, ее красоту. То вдруг ему кажется, что это не она, а он сам так необыкновенно красив, что оттого то и смотрят так на него, и он, счастливый общим удивлением, выпрямляет грудь, поднимает голову и радуется своему счастью. Вдруг какой то голос, чей то знакомый голос, слышится и говорит ему что то другой раз. Но Пьер так занят, что не понимает того, что говорят ему. – Я спрашиваю у тебя, когда ты получил письмо от Болконского, – повторяет третий раз князь Василий. – Как ты рассеян, мой милый.
Князь Василий улыбается, и Пьер видит, что все, все улыбаются на него и на Элен. «Ну, что ж, коли вы все знаете», говорил сам себе Пьер. «Ну, что ж? это правда», и он сам улыбался своей кроткой, детской улыбкой, и Элен улыбается.
– Когда же ты получил? Из Ольмюца? – повторяет князь Василий, которому будто нужно это знать для решения спора.
«И можно ли говорить и думать о таких пустяках?» думает Пьер.
– Да, из Ольмюца, – отвечает он со вздохом.
От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную. Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен. Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя. Дипломат грустно молчал, выходя из гостиной. Ему представлялась вся тщета его дипломатической карьеры в сравнении с счастьем Пьера. Старый генерал сердито проворчал на свою жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старая дура, – подумал он. – Вот Елена Васильевна так та и в 50 лет красавица будет».
– Кажется, что я могу вас поздравить, – прошептала Анна Павловна княгине и крепко поцеловала ее. – Ежели бы не мигрень, я бы осталась.
Княгиня ничего не отвечала; ее мучила зависть к счастью своей дочери.
Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.
– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон , – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
