Беатификация

Беатифика́ция (лат. beatificatio < beatus — счастливый, благословенный) — обряд причисления умершего к лику блаженных в католической церкви.

Беатификацию следует отличать от канонизации, в ходе которой происходит причисление праведника к лику святых: беатификация понимается как этап, предваряющий канонизацию.

История

Разграничение между беатификацией и канонизацией было введено в 1642 году папой Урбаном VIII. С этого же времени беатификация является необходимым этапом для начала процесса канонизации.

Первая беатификация по новым канонам была проведена в отношении Франциска Сальского 8 января 1662 года папой Александром VII.

Папа Бенедикт XIV установил главный набор требований к процессу беатификации :

• проверка католической ортодоксальности сочинений, если таковые имеются,
• оценка проявленных добродетелей,
• наличие факта чуда, произошедшего после смерти кандидата по молитвам к нему (это требование необязательно для мучеников).

Реформы процесса беатификации также проводились папами Павлом VI и Иоанном Павлом II.

Ход процесса

Процесс беатификации начинает, как правило, епархия, на территории которой расположена могила праведника. Епархия представляет кандидатуру в Ватикан и получает от Святого Престола решение nihil obstat («отсутствуют возражения») на начало процесса беатификации. С этого момента умершего официально именуют титулом «слуга Божий». Обычно решение nihil obstat даётся не ранее чем через пять лет после смерти праведника, однако папа может своим решением сократить этот срок или вообще отменить. Наиболее известными случаями отмены пятилетнего срока были решения пап по кандидатурам блаженной Терезы Калькуттской и папы Иоанна Павла II.

Далее создается инициативная группа, начинающая сбор материалов о жизни умершего человека и свидетельств о его жизни и посмертных чудесах, своего рода досье на кандидата. Досье должно включать свидетельства о праведной жизни кандидата и о чудесах, совершившихся по его заступничеству. Информация о чудесах обязательно должна быть проверена специальной медицинской комиссией.

Также собираются доказательства об отсутствии незаконного культа, так как до провозглашения человека блаженным разрешены лишь личные формы почитания праведника.

Инициативная группа назначает постулатора — человека, компетентного в учении Церкви и богословии, который будет представлять кандидатуру будущего блаженного на епархиальном уровне и, позднее, в Ватикане.

Следующим этапом является епархиальный процесс, в ходе которого епископ и специальная комиссия рассматривают досье и, в случае положительного вердикта, передают его в Ватикан.

В Ватикане, в свою очередь, проводится некое подобие судебного процесса, на котором рассматриваются как доводы сторонников беатификации слуги Божьего, так и доводы её противников (последних до 1983 года назначали в обязательном порядке и называли «адвокатами дьявола»). Если процесс завершается в пользу кандидата, то дело рассматривает ватиканская конгрегация по делам святых. Окончательное решение о причислении слуги Божьего к лику блаженных принимает папа.

В ходе торжественного провозглашения нового блаженного, которое обычно (но не всегда) проходит в Соборе Святого Петра в ходе торжественного богослужения, открывается покрытая тканью икона блаженного и поётся гимн «Te Deum».

Литература

• Беатификация // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Беатификация

Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.