Бебут

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Бе́бут (перс. behbūd из тюрк. bekbut (bek + but (нога, бедро)) — один из основных (наряду с камой) типов кавказских кинжалов. Вероятнее всего тюркского (тюркского) происхождения. Клинок изогнутый, двусторонней или односторонней заточки, длиной до 50 см, чаще всего с долами.





Бебут образца 1907 года

В 1907 году приказом № 287 по Военному ведомству бебут (кинжал кривой солдатский образца 1907 года) принят на вооружение русской армии.

Принятие бебута на вооружение нижних чинов артиллерии вызвано поступлением с 1902 года в армию новых скорострельных орудий. Напряжённость работы обслуживающего орудия персонала значительно повысилась, а уставная артиллерийская шашка не позволяла совершать быстрые действия. Комиссия Главного артиллерийского управления, рассматривая вопрос о перевооружении артиллеристов, вынесла единодушное заключение о неудовлетворительности артиллерийской шашки. За введение кинжала высказалось 25 человек из 30. Основными доводами против кинжала были:

  • отсутствие традиции владения кинжалами в русской армии (кроме Кавказа),
  • ограниченные боевые возможности кинжала,
  • отсутствие функций шанцевого инструмента.

В качестве альтернативы бебуту предлагались укороченный тесак с пилой на обухе или топор. Доводы против кинжала командование посчитало серьёзными и перевооружение было отложено.

В 1907 году бебутом заменили шашки у всех жандармов, кроме вахмистров. С 1908 года бебут состоит на вооружении младших чинов пулемётных команд. В 1909 году приказом по Военному ведомству № 187 от 17 (4 по старому стилю) мая бебут заменил шашки у всех нижних чинов артиллерийских войск, кроме конной и конно-горной артиллерии, фельдфебелей и фейерверкеров в полевой пешей, горной и парковой артиллерии и трубачей в управлениях пешей артиллерии. В 1910 году принят на вооружение нижних чинов конных разведчиков пехотных полков.

C 1910 года бебуты вновь заменены шашками у нижних чинов жандармов.

В пешем строю бебут носился на поясе слева у портупейной пряжки, а в конном — сдвигался на левый бок[1].

Основная цель бебута — служить заменой шашке там, где её применение ограничено стеснённостью условий. Его длина позволяла уверенно использовать кинжал при рубке. Малая кривизна не препятствовала колющим действиям. Обоюдоострость клинка и симметричность рукояти позволяла производить режущие и секущие действия при разных хватах. Бебут официально находился на вооружении до революции 1917 года, но фактически использовался много дольше. Так, к примеру, бебут состоял на вооружении пеших сотрудников милиции (дружинников революционной охраны) с 13 августа 1918 года по решению съезда заведующих отделами наружной охраны КВД СКСО (конные сотрудники вооружались шашкой). В собрании Центрального музея вооружённых сил находится бебут красногвардейца — начальника штаба 1-й Стальной стрелковой дивизии А. М. Беленковича (в каталогах музея ошибочно назван «тесак обр. 1908 г.»).

Характеристики бебута образца 1907 года

Клинок стальной, слабо изогнутый, с двумя узкими долами с каждой стороны. Рукоять фигурная, узкая в средней части. Монтаж рукояти накладной: деревянные щёчки, окрашенные в чёрный цвет, приклёпаны двумя латунными заклёпками. Верхняя заклёпка также удерживает латунную втулку-оковку (появляется с 1912 года). Ножны деревянные, обтянутые кожей, с металлическим прибором. Прибор состоит из устья, скобы с кольцом для шнура, на котором осуществляется подвес кинжала к поясному ремню и наконечника (мысика), заканчивающегося шариком. На ножнах и оковке рукояти проставлялся номер войсковой части.

Кинжал кривой солдатский (бебут) образца 1907 года
Страна-производитель Россия
Длина общая (мм) до 600
Длина клинка (мм) около 440
Ширина клинка (мм) 35
Масса (г) до 750

Описания бебута в художественной литературе и кинематографе

Лев Абрамович Кассиль в лирической повести «Дорогие мои мальчишки» (1944) пишет, что юнги сражались с немецкими десантниками «морскими ножами — бебутами». Скорее всего, автор имел в виду курсантский палаш, не имеющий к бебуту никакого отношения (в Военно-морском Флоте СССР ношение палашей курсантами высших военно-морских училищ было введено с 1 января 1940 года).

Игорь Георгиевич Штокман в произведении «Дворы» описывает виденную в детстве картину:

…Но над ним, офицером этим, уж навис, занес руку с тесаком-«бебутом» наш моряк, морская пехота … матросский тесак вот-вот вопьется в горло врага…

Снова бебут связан с моряками, но на этот раз бебут — не «морской нож», а «тесак морской пехоты», что не соответствует действительности.

Алексей Николаевич Толстой в третьей книге «Хождений по мукам», романе «Хмурое утро», снова дает бебуты в руки морякам:

… Голый по пояс Латугин, хрипло вскрикнув, первый кинулся с кривым кинжалом-бебутом и всадил его под наборный пояс в чёрный казачий бешмет… Задуйвитер попал под коня, с досадой распорол ему брюхо и, не успел всадник соскользнуть на землю, ударил и его бебутом

Здесь бебут верно называется «кривым кинжалом», время действия (1918—1919) соответствует периоду применения бебутов, кроме того, схватка ведётся у артиллерийской батареи, а бебут — оружие артиллериста. То есть с некоторыми допущениями принять версию Толстого можно.

В произведениях Валентина Петровича Катаева бебут встречается часто и с верным описанием, что легко объясняется службой автора в артиллерийских частях в 1915—1917 годах. Например, в повести «Я, сын трудового народа»:

… Шел солдат с фронта. На войну уходил молодым канониром, возвращался в бессрочный отпуск бомбардир-наводчиком. На руках имел револьвер, наган солдатского образца, штук десять к нему патронов и бебут — кривой артиллерийский кинжал в шагреневых ножнах с медным шариком на конце.

В фильме «Эскадрон гусар летучих», повествующем о войне 1812 года, в сцене на колокольне русская крестьянка убивает французского офицера, пытавшегося её изнасиловать, русским бебутом образца 1907 года, который француз носил в сапоге.

Во время ВОВ и позже в 1950-х годах «бебутами» на флоте неофициально назывались ножи разведчика НР-40, носимые морскими пехотинцами практически постоянно. К настоящим бебутам отношения не имеют, причина возникновения такого названия неизвестна. Кассиль, видимо, имел в виду именно их.

В романе А. Лебеденко «Тяжёлый дивизион»: «Андрей нарубил кривым бебутом зелёных мохнатых ветвей, набросал на корнях сосны пушистую гору, лёг и укрылся шинелью».

В фильме «Две жизни», действия которого разворачиваются в 1917 году, солдаты пулемётного полка, в котором служит главный герой Востриков (актер Николай Рыбников), вооружены бебутами.

Напишите отзыв о статье "Бебут"

Примечания

  1. «Строевой устав пулемётных команд пехоты» Высочайше утв. 7-го Ноября 1912 года. — Издание Тв. В. В. Березовский, 1916.

Литература

  • Бебут // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
  • Кулинский А. Н. Русское холодное оружие военных, морских и гражданских чинов 1800—1917 годов. Определитель. СПб, 1994 ISBN 5-85233-006-X
  • «Строевой устав пулемётных команд пехоты». Высочайше утв. 7-го Ноября 1912 года. Издание Тв. В. В. Березовский, 1916 год.

Ссылки

  • [www.russianwarrior.com/STMMain.htm?1905weapon_Bebutpict.htm&1 The M-1907 Bebut Dagger in Pictures] (англ.)

Отрывок, характеризующий Бебут

– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.