Бегущий по лезвию

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Не следует путать с Бегущий человек (фильм).
Бегущий по лезвию
Blade Runner
Жанр

нео-нуарный триллер-антиутопия

Режиссёр

Ридли Скотт

Продюсер

Майкл Дили

Автор
сценария

Хэмптон Фэнчер
Дэвид Пиплз

В главных
ролях

Харрисон Форд
Шон Янг
Рутгер Хауэр

Оператор

Джордан Кроненвет

Композитор

Вангелис

Кинокомпания

Warner Bros.

Длительность

117 мин.

Бюджет

28 млн долларов

Сборы

33 млн долларов[1]

Страна

США

Год

1982

IMDb

ID 0083658

К:Фильмы 1982 года

«Бегу́щий по ле́звию» (англ. Blade Runner) — художественный фильм, снятый английским режиссёром Ридли Скоттом в марте-июле 1981 года по мотивам научно-фантастического романа Филипа Дика «Мечтают ли андроиды об электроовцах?» (1968). Существует в семи версиях, из которых базовыми считаются две — оригинальная версия с хэппи-эндом (1982), которая была плохо принята кинокритиками и провалилась в прокате, и режиссёрская версия (англ.)русск. с открытым финалом (1992), которая согласно опросу шестидесяти учёных, проведённому британской газетой «The Guardian», была признана лучшим научно-фантастическим фильмом в истории[2][3].





Сюжет

Контекст и название

Лос-Анджелес, ноябрь 2019 года. Человечество разделено на классы людей и репликантов — продуктов генной инженерии, искусственных людей, андроидов. Последние внешне неотличимы от людей, но находятся на положении их рабов и выполняют функции, либо рискованные для жизни (работа в шахтах), либо унижающие достоинство (проституция). Несмотря на их производность от людей и институциализированную второсортность, новейшие модели репликантов превосходят своих создателей физической силой и интеллектом.

Чтобы сохранить возможность контроля над репликантами, в них заложена генетическая программа, в соответствии с которой по истечении четырёх лет жизни репликанты умирают. Однако некоторые репликанты не желают мириться с подобным положением и пускаются в бега в поисках способа продления жизни, либо просто не желая быть рабами. Эти «сломанные роботы» подлежат физическому уничтожению, или «отправке в отставку». Данная функция возложена на особое подразделение правоохранительных органов — «блэйд-раннеров».

Термин «blade runner» был позаимствован Скоттом из рассказа Алана Ноурса «The Bladerunner» и одноимённого сценария Уильяма Берроуза, где означал распространителя контрабандных медицинских товаров[4]. Название фильма на русском языке возникло благодаря буквальному пословному переводу оригинального названия (англ. blade — лезвие, runner — бегун) — «Бегущий по лезвию».

Репликанты противятся истреблению и периодически поднимают восстания против людей. По этой причине их использование разрешено только во внеземных колониях. Для распознавания репликантов используется тест Войта-Кампфа на эмпатию, способность к сопереживанию. Именно с проведения такого теста над репликантом Леоном Ковальски и начинается фильм.

Фабула

Рик Декард (Харрисон Форд) готовится оставить работу «бегущего по лезвию», однако его отзывают из отпуска в связи с опаснейшим случаем побега из колонии репликантов модели «Nexus−6». Группа прибывших на Землю беглецов состоит из командира боевого отряда Роя Батти (Рутгер Хауэр), солдата Леона (Брайон Джеймс), проститутки-убийцы Зоры (Джоанна Кэссиди) и «базовой модели для удовольствия» Прис (Дэрил Ханна). Капитан Декарда раскрывает ему срок жизни модели «Nexus−6» (четыре года) и даёт в напарники Гаффа — карьериста, говорящего исключительно на «жаргоне» (англ. Cityspeak — язык, являющийся смесью всех основных языков окончательно глобализовавшейся планеты, попал в фильм из книги). Они должны отыскать и уничтожить беглецов.

Декард отправляется в корпорацию «Tyrell», где производятся репликанты, чтобы узнать, работает ли тест Войта-Кампфа на модели «Nexus−6». Президент корпорации Тайрел, чтобы испытать Декарда и возможности новой модели репликанта, вынуждает его вместо репликанта сначала провести тест Войта-Кампфа на своей секретарше Рейчел (Шон Янг). К удивлению Декарда, Рейчел не проходит тест, хотя Декарду потребовалось задать ей около ста вопросов, после чего Декарду сообщают, что Рейчел — экспериментальный репликант с имплантированной памятью и эмоциональностью, как у человека. Пытаясь доказать свою человеческую природу, Рейчел показывает ему свою детскую фотографию с матерью. Декард с ходу перечисляет Рейчел и другие её «воспоминания», на деле позаимствованные Тайрелом у своей племянницы и имплантированные в её сознание, чем приводит девушку в отчаяние.

Тем временем репликанты спешат выяснить даты своего изготовления и, соответственно, оставшийся срок жизни. В чайнатауне Рой и Леон посещают цех по производству глаз для репликантов. При допросе работающего там старого китайца им удаётся получить сведения о «генетическом дизайнере» по имени Джей Эф Себастьян (Уильям Сандерсон).

Декард и Гафф обыскивают гостиничный номер Леона. В его комнате Декард находит фотографию, а в ванной — искусственно синтезированную змеиную чешую. Декард видит сон с единорогом, проснувшись, он изучает фотографию. Зацепки приводят его к стрип-клубу, в котором работает «девушка со змеёй» — танцовщица Зора. При попытке к бегству Декард преследует её и убивает в итоге. После этого босс сообщает ему об исчезновении Рейчел из корпорации и поручает включить девушку в число своих мишеней. Вскоре после гибели Зоры «бегущий по лезвию» подвергается нападению со стороны Леона, ожесточённого смертью Зоры. В ходе схватки, когда Леон уже готовится убить полицейского, Декарду на помощь неожиданно приходит Рейчел и убивает Леона. Декард исключает её из числа своих жертв.

Прис заводит знакомство с Себастьяном и выясняет, что 25-летний изобретатель подвержен преждевременному старению. Его причудливая квартира в старинном здании заполнена живыми игрушками-репликантами, а в свободное время он играет в шахматы с Тайрелом. Себастьян хорошо понимает тягу репликантов к жизни и, поддавшись на их уговоры, вызывается проводить их в штаб-квартиру своего босса. Роя сводит с ума то, что ему, кому дано больше способностей, чем любому иному, отмерена столь короткая жизнь. Он надеется, что Тайрел способен что-то изменить. Но Тайрел бессилен, ибо краткость века репликанта определена ещё при его создании. «Вы горите ярче и сгораете быстрее», — произносит он. Потерявший надежду Рой целует в губы, а затем убивает своего создателя. Вероятно, следом за Тайрелом он убивает и Себастьяна (эта смерть не показана, однако в следующей сцене Рой спускается на лифте в одиночестве, а в окончательной версии фильма по полицейскому радио в машине Декарда сообщается, что тело Себастьяна обнаружено рядом с телом Тайрела).

Декард добирается до квартиры Себастьяна, ставшей убежищем для Роя и Прис. Прис нападает на полицейского, но погибает от выстрелов Декарда. По физической силе и боевым навыкам Рой намного превосходит Декарда и, несмотря на то, что процесс умирания андроида уже запущен, Рой калечит своего преследователя, ломая ему два пальца. Пытаясь уйти от Роя, Декард делает неудачный прыжок с одного здания на другое и начинает соскальзывать в бездну. Отчаянно цепляясь за железную балку, он повисает над пропастью, и тут над ним вырастает фигура Роя.

Рой спасает Декарда, вытаскивая своего врага из пропасти. Рой, репликант, созданный для убийства, столь сильно ценил человеческую жизнь, в которой самому ему было отказано, что в последнее своё мгновение решил сохранить жизнь человека, который хотел его убить. Из окровавленной руки андроида торчит металлический шип — теперь Рой уподобляется не Иуде, а Христу[5]. Отпустив в просветлевшее небо белого голубя, он умирает с цитатой из Ницше на устах[6], а Декард с Рейчел отправляются в Канаду, чтобы жить вместе «долго и счастливо». Фильм завершается монологом Декарда о том, что он не знает, когда будет запущен процесс умирания андроида у Рейчел, но надеется, что никогда.

Позднее «хэппи-энд» был исключён из режиссёрской версии фильма, и фильм получил открытый финал: Декард вместе с Рейчел покидают квартиру и на площадке перед дверью он находит оригами в форме единорога, которые непрерывно мастерит из обрывков бумаги Гафф. Декард понимает, что Гафф был здесь, но пощадил Рейчел. В ушах у него звучит прощальная фраза Гаффа:

Жаль, ей не дано пожить. А впрочем, кто живёт?

В сценарии 1981 года начало фразы Гаффа было иным[7]:

Жаль, у неё недолгий срок, а! А у кого не так?

Создатели фильма

В ролях

Актёр Роль
Харрисон Форд Рик Декард Рик Декард
Рутгер Хауэр Рой Батти Рой Батти
Шон Янг Рейчел Рейчел
Эдвард Джеймс Олмос Гафф Гафф
Дэрил Ханна Прис Прис
М. Эммет Уолш Брайант капитан Брайант
Джо Тёркел Элдон Тайрел доктор Элдон Тайрел
Уильям Сандерсон Дж. Ф. Себастьян Дж. Ф. Себастьян
Брайон Джеймс Леон Ковальски Леон Ковальски
Джоанна Кэссиди Зора Зора
Морган Полл Холден Холден («бегущий по лезвию», тестирующий Леона)
Джеймс Хонг Ганнибал Чу изготовитель искусственных глаз Ганнибал Чу
Хай Пайк Тэффи Льюис владелец бара Тэффи Льюис

Съёмочная группа

История создания

Интерес Ридли Скотта к вопросам жизни и смерти был порождён смертью старшего брата Фрэнка от рака кожи[8]. Мучительное умирание брата травмировало психику режиссёра до такой степени, что на протяжении нескольких лет его мучили кошмары[8]. Пытаясь отвлечься от этих неприятностей, он заинтересовался сценарием по макабрическому роману Филипа Дика. Саму книгу он, впрочем, так и не прочитал[9].

Роль Декарда первоначально планировалось отдать Дастину Хоффману[10]. Рассматривались также и другие претенденты, включая Джека Николсона и Джеймса Каана[10]. Кандидатуру Форда «пролоббировал» Стивен Спилберг, в то время как раз закончивший снимать его в первом фильме про Индиану Джонса[9].

Съёмки фильма проходили главным образом в калифорнийской студии Warner Brothers, что довольно нетипично для Скотта[11]. Поначалу съёмочная группа выезжала на натурные съёмки в Нью-Йорк, Лондон, Бостон и Атланту, однако довольно скоро стало ясно, что ни один современный город не сможет передать облик города будущего так, как «тепличные» условия голливудской студии[11].

Харрисон Форд не смог найти общего языка со Скоттом, и во время съёмок дело чуть было не дошло до потасовки[12]. Тяжёлый нрав режиссёра вызывал у съёмочной группы такой стресс, что все носили майки с надписью «Уилл Роджерс никогда не встречался с Ридли Скоттом» — это намёк на знаменитую фразу Роджерса: «Никогда не встречал никого, кто бы мне не нравился»[9].

Одним из первых зрителей фильма стал тяжелобольной[13] Филип Дик. Фильм произвёл на него большое впечатление[9]. В Рутгере Хауэре он увидел идеальное воплощение ницшеанского сверхчеловека — «ледяное, арийское, безупречное»[14]. Актёр и сейчас считает роль репликанта Роя наиболее значимой в своей карьере[15].

Премьера

После окончания съёмок над фильмом в течение года работали специалисты по спецэффектам. Студия Warner Brothers требовала выпустить картину в прокат к летнему сезону, чтобы иметь возможность конкурировать с блокбастерами Universal Pictures («Инопланетянин») и Paramount Pictures («Звёздный путь: Гнев Хана»).

Предложенный режиссёром открытый финал вызвал недоумение аудитории тестовых просмотров, поэтому продюсеры настояли на его замене традиционным хэппи-эндом. Кроме того, для большей связности к фильму был в спешке добавлен текст «от повествователя», озвучивать который пришлось Харрисону Форду[16]. Актёр с трудом заставил себя приехать в студию на озвучку, ибо ему казалось, что авторы текста, который он вынужден был зачитывать, не понимали режиссёрского замысла[17].

Фильм вышел на экраны кинотеатров 25 июня 1982 года — этот день считался в студии счастливым, так как именно 25-го числа (25 мая 1977 и 1979) состоялись премьеры таких рекордсменов кассовых сборов, как «Звёздные войны» и «Чужой»[14]. В прокате «Бегущий по лезвию» провалился, собрав в первый уик-энд всего 6,15 млн долларов[18].

Критика

Мнения критиков о картине разделились. Некоторые из них посчитали, что история в угоду спецэффектам вытеснена на задний план, а сам фильм не относится к жанру приключенческого боевика, как его продвигала студия. Другие же признали сложность и многогранность фильма и предсказали его способность выдержать испытание временем[14].

В США критике в основном подвергся неспешный темп повествования, который мешал сконцентрироваться на сильных сторонах фильма[19]: Шейле Бенсон (Sheila Benson) из газеты Los Angeles Times развитие сюжета показалось до того медленным, что она иронически переиначила название ленты в «Ползущий по лезвию»[14], а обозреватель газеты The State Пэт Берман (Pat Berman) определил жанр фильма как «научно-фантастическая порнография»[14]. Полин Кейл в своей рецензии выразила мысль, что «„Бегущий по лезвию“ благодаря своим поразительным видам гнетущего мегаполиса, то есть будучи визионёрской научно-фантастической картиной, обладающей собственным стилем, который нельзя не принимать во внимание, займёт достойное место в истории кинематографа», однако она также отметила, что фильм «не продуман в смысле человеческих взаимоотношений»[20]. Кинокритик Роджер Эберт тоже похвалил визуальный стиль ленты (как оригинала, так и режиссёрской версии) и порекомендовал её к просмотру хотя бы поэтому; тем не менее, сюжет фильма показался ему поверхностным и клишированным[21]. Однако позднее, в 2007 году, с выходом окончательной версии Эберт пересмотрел свою позицию в отношении картины и внёс её в свой лист Великих Фильмов, объяснив своё решение следующей репликой: «Я был уверен, что мои проблемы с восприятием „Бегущего по лезвию“ в прошлом являлись следствием моего собственного недостатка вкуса и воображения, но если уже тогда фильм был идеальным, почему же Сэр Ридли продолжал корпеть над ним?»[22].

Более благосклонную, чем в США, прессу фильм получил в Великобритании. Он был номинирован на премию Британской киноакадемии в восьми номинациях и выиграл в трёх — «лучшая операторская работа», «лучшие костюмы» и «лучшая работа художника»[9]. На «Оскар» фильм был выдвинут во второстепенных номинациях «лучшие декорации» и «лучшие визуальные эффекты», но проиграл в обеих. Звуковая дорожка, написанная греческим композитором Вангелисом, выдвигалась на соискание «Золотого глобуса»[23].

Версии и продолжения

Существует семь версий «Бегущего по лезвию»:

  • Рабочая версия (Workprint Version, 1982, 113 минут), которая вызвала отторжение тестовой аудитории в Денвере и Далласе в марте 1982 года, что привело к спешному перемонтированию ленты перед выпуском в широкий прокат. В 1991 году позитивная реакция тестовой аудитории на показ рабочей версии в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско сподвигла студию на выпуск скорректированной рабочей версии под названием режиссёрской[18].
    Расширенная рабочая версия (San Diego Sneak Preview) однажды демонстрировалась в Сан-Диего в мае 1982 года и по сравнению с рабочей включала в себя три дополнительные сцены[14].
  • Первоначальная версия (Domestic Cut, 1982, 116 минут) вышла в американский прокат в июне 1982 года и стала доступна на видео год спустя.
    Международная версия (International Cut, 1982, 117 минут) — первоначальная версия с добавлением нескольких моментов насилия, которые были сочтены неприемлемыми для американской аудитории.
    Телевизионная версия (Broadcast Version, 1986, 114 минут) — версия, которая демонстрировалась по телеканалу Си-би-эс. Из неё были изъяты все сцены насилия и непечатные выражения[14].
  • Появление на рынке в 1990 году пиратских копий рабочей версии поставило на повестку дня вопрос о её официальном выпуске. К 10-летнему юбилею премьеры фильма в большой спешке и практически без участия режиссёра была подготовлена режиссёрская версия (Director’s Cut, 1992, 116 минут), из которой были исключены счастливый финал и текст от рассказчика, но зато добавлен ключевой сон о единороге. К 15-летию релиза режиссёрская версия фильма, с дополнительными материалами и иначе смонтированная, появилась на DVD. Тогда, в 1997 году, это был один из первых фильмов, доступных в новом формате[24]. В том же году вышел телевизионный фильм о том, как снимался «Бегущий по лезвию».
  • К 25-летию премьеры «Бегущего по лезвию» Скотт представил на Венецианском кинофестивале 2007 года свой наиболее полный и личный фильм[25] в окончательной версии (Final Cut). На экраны США эта версия вышла в ноябре 2007 года.

Сюжетные перипетии «Бегущего по лезвию» не раз обыгрывались в массовой культуре. В год выхода фильма на большой экран по его мотивам был подготовлен один выпуск марвеловских комиксов[26]. На сюжетных перипетиях фильма основаны две компьютерные игры под названием «Blade Runner». Первая из них вышла в 1985 году и не снискала успеха у игроков, вторая появилась 12 лет спустя и продвигалась компанией Westwood Studios под слоганом «первая трёхмерная приключенческая игра реального времени»[27].

Поклонники фильма давно гадают о вероятности съёмок сиквела, тем более что Ридли Скотт никогда не исключал такой возможности[28]. Американский фантаст Кевин У. Джетер, хорошо знавший Дика, опубликовал три романа, продолжающих сюжетную линию «Бегущего по лезвию» (1995, 1996, 2000)[29].

Сиквел фильма получил название «Бегущий по лезвию 2049». В нем роль Рика Декарда вновь сыграет Гаррисон Форд. В ленте также снимутся Райан Гослинг, Дейв Батиста и Джаред Лето. За режиссуру отвечает Дени Вильнёв. Фильм «Бегущий по лезвию 2049» выйдет 5 октября 2017 года[30].

Основные темы и мотивы

Человек или робот?

Восприятие фильма во многом зависит от того, кем является его главный герой Декард — человеком или роботом. В романе он мучается сомнениями по этому поводу. В фильме, особенно в его первоначальной версии, этот мотив сглажен, однако, по свидетельству Форда, именно нерешённый вопрос о природе его героя привёл к разладу с режиссёром[17]. Форд настаивал на том, что Декард должен быть человеком, в то время как режиссёр считал его репликантом[31]. В конечном счёте, сценаристы предпочли оставить решение этого вопроса на усмотрение зрителя[14].

В режиссёрской версии фильма вопрос о природе Декарда становится центральным. Этому способствует введение мотива единорога, которого Декард видит во сне. В последних кадрах фильма на пороге своего дома он обнаруживает миниатюрную бумажную фигурку (оригами) в виде единорога — именно такие складывает из фольги его напарник Гафф. Напрашивается вывод: подобно тому, как Декард знает об искусственных «воспоминаниях» Рэйчел, Гаффу известно содержание «снов» Декарда — потому, что они имплантированы ему искусственно. Единорог — средневековый символ чистоты, искренности и воли — показался режиссёру тем образом, который может явиться человеку (или его подобию) во сне:

Я заранее выделил сцену с единорогом как довольно определённый намёк на то, что Декард, охотник за репликантами, может сам быть искусственным человеком. Но я также чувствовал, что сновидение должно быть зыбким, расплывчатым. Я был не прочь представить его в несколько таинственном свете, так чтобы вам пришлось о нём задуматься. Тем более что через весь фильм последовательно проходит нить, объясняющая его значение[11].

В начале фильма Декард узнаёт от полицейского Брайанта, что на Землю проникло шесть репликантов (трое мужского пола и трое женского). Последний сообщает также, что один из них сгорел в электрическом защитном поле. А охотиться Декарду приходится за четырьмя. Это несоответствие иногда трактуется как указание на то, что сам Декард и был шестым репликантом[32]. Возможность последнего признавал и Скотт[32], хотя его целью было скорее побуждение зрителя к заданию такого вопроса, чем указание однозначного ответа на него[33]. Однако в финальной версии 2007 года нестыковка была исправлена (в ней говорится о двух погибших при попытке проникновения в корпорацию Тайрел репликантах)[34].

Подобно репликантам Леону и Рейчел, Декарда завораживают фотографии предполагаемых родственников как подтверждение принадлежности к человеческому роду. При увеличении фотографии из комнаты Леона он обнаруживает на ней человека, похожего на себя, и алкогольный напиток, к которому неравнодушен он сам. Фотография, кажется, сделана до «перепрограммирования» Декарда, когда он ещё выступал на стороне репликантов[35]. О предыдущем их знакомстве свидетельствует и то, что при первой встрече с Роем тот сразу называет его по имени, а Прис цитирует слова одноимённого с ним французского философа.

По поводу сцены с единорогом режиссёр отмечает, что Декард находится в состоянии подпития[11]. Он перебирает старые фотографии, служащие репликантам суррогатом воспоминаний. Первым звеном в цепи ассоциаций, ведущих к образу единорога, становится музыка. Единорог показан скачущим по ярко освещённому лесу — это мир, совершенно отличный от того унылого городского пейзажа, который мы видим в фильме. Уже это одно указывает на нереальность сновидения[11]. Не исключено, что сон о единороге — стандартный имплантат в сознание репликантов, на что указывает и фигура единорога, промелькнувшая перед зрителем среди прочих игрушек в квартире дизайнера репликантов Себастьяна[36].

Декард и Декарт

Далеко не все зрители отдают себе отчёт в философской подоплёке конфликта людей и их подобий. Само имя главного героя отсылает к фигуре родоначальника рационализма — Рене Декарта, в то время как с губ репликанта Роя в финале картины слетают слова основоположника иррационализма — Ницше[6]. Ницше предсказывал и воспевал явление сверхчеловека, и именно такой фигурой предстаёт в фильме репликант Рой, созданный корпорацией под девизом: «More human than human». Его имя в переводе с французского означает «властитель, царь». Он не только физически сильнее обычных людей, он их великодушнее, ибо оказывается способным спасти жизнь своего врага. Кроме того, он лишён классовых иллюзий, делящих человеческие существа на истинные («право имеющие», в категориях Достоевского) и «мнимые», по определению подлежащие уничтожению[6].

Философ Славой Жижек отмечает, что начало фильма метафорически срастается с его концом: в первых кадрах Декард прослушивает плёнку допроса репликанта Леона, не подозревая, что к концу фильма окажется на его месте — в положении преследуемого[37]. Заключение об искусственном происхождении Декарда бросает новый свет на фабулу фильма и порождает вереницу новых вопросов. Если Декард не в состоянии отличить свои сны от подделок — насколько в состоянии сделать это зрители? И если Декард — всего лишь порождение человеческого разума, то тогда кто такие мы? Таким образом, в режиссёрской версии «Бегущего по лезвию», более философской, чем первоначальная, центральным оказывается вопрос о природе человека.

Наблюдая за людьми, проходящими вдоль улицы под его окном, французский философ видел только «шляпы и плащи, за которыми могут скрываться искусственные машины, действия которых продиктованы пружинами»[38]. Декарт полагал, что открыл ключ к природе человека — существует не тот, кто двигается, а тот, кто мыслит («Cogito ergo sum»). Эту знаменитую максиму походя повторяет в обоснование своей борьбы за жизнь репликантка Прис. Раз репликанты способны к мышлению — они тоже люди и, следовательно, обладают правом на жизнь[39].

В плену иллюзии

Пропущенные через сознание Декарда образы «Бегущего по лезвию» демонстрируют, как воспоминания, эмоции и желания образуют коллаж, который зовётся сознанием, и что именно тяга освободиться от всяческих ограничений, духовных и физических, делает нас людьми[35]. Линия различия между людьми и репликантами в фильме узка, как лезвие бритвы. Защитник исключительности людей и истребитель репликантов сам оказывается репликантом. Один из создателей репликантов по имени Себастьян, начиная преждевременно стареть, попадает в положение своих изделий и переходит на их сторону. Биологическая и психологическая природа этих индивидов вступают в конфликт друг с другом. Комментируя это несоответствие биологии и психологии, Жижек приводит фразу журналиста из еженедельника «Тайм»:

У каждого должна быть своя история, собственный нарратив. Такие рассказы ценны, незаменимы. Мы не знаем, кто мы такие, до тех пор, пока у нас не появится воображаемая версия самих себя. Без неё мы практически не существуем[37].

Репликанты в фильме разбиты на группы тех, кто в отсутствие такого нарратива бросает открытый вызов своим создателям (группа Роя), и тех, кто питает иллюзии относительно своей истинной природы (Декард и Рейчел). Ничто человеческое оказывается не чуждо этим подобиям людей — ни эмоции, ни любовь, ни даже Эдипов комплекс. Так, Рой раздробляет давший ему жизнь череп своего создателя, предварительно поставив ему мат в шахматной игре, которую многие поклонники фильма ошибочно принимают за «бессмертную партию»[11]. Тем самым он показывает своё превосходство над Тайрелом — не только физическое, но и интеллектуальное[40].

Декард и Рейчел ещё ближе к людям, чем группа Роя: они снабжены маскирующим их механическую природу нарративом — аналогом таких сугубо человеческих качеств, как воображение и память. В финале фильма главный герой осознаёт свою природу — он сам и самое близкое ему существо принадлежат к той группе, истреблению которой он посвятил свою жизнь[11]. Теперь он сам оказывается в положении преследуемого, и в его ушах раздаётся зловещее эхо последних слов Гаффа насчёт его возлюбленной: «И ей не суждено жить! Но ведь каждый когда-то умирает…»[41].

Метафорическое прозрение Декарда в последних кадрах замыкает лейтмотив глаза, который рефреном проходит сквозь образный строй фильма. По словам режиссёра, прав тот, кто сказал, что глаза — зеркало души, с одним уточнением: «Я бы назвал их окнами головы»[11]. Мотив зрачка как воплощение значимых для фильма тем иллюзии и зрения проходит через него красной нитью[42]:

  • В первых же кадрах зрачок Большого брата отражает грандиозный в своей безбрежности индустриальный пейзаж[11].
  • Тест Войта-Кампфа основан на наблюдении за зрачком опрашиваемого.
  • Из-за недостатка оптической технологии глаза репликантов — от совы Тайрела до самого Декарда — иногда вспыхивают зловещим, таинственным блеском[11].
  • На фотографии Леона репликантка Зора запечатлена в зеркале, имеющем форму глаза.
  • Декард спрашивает Зору, не подглядывают ли мужчины за её уборной через просверленные в стенах дырки.
  • В одной из сцен репликанты допрашивают изготовителя глаз в цехе по их производству.
  • Прис обводит свои глаза чёрной тушью. Леон погружает руку в сосуд с глазами. Рой в виде шутки приставляет стеклянные глаза к своим собственным.
  • Тайрел носит мощные очки, однако лишается глаз — их выдавливает Рой. То же самое Леон пытается проделать с Декардом.

Эхо «Соляриса»

Было бы ошибкой считать проблематику «Бегущего по лезвию» новым словом в истории кинематографа[43]. Незыблемость понятий человека о своей природе одним из первых в фантастической литературе поставил под сомнение Станислав Лем в романе «Солярис» (1961). В мире Лема нет знания абсолютного, истинность любого суждения зависит от контекста[44]. «Тогда как Дик (и режиссёр Ридли Скотт) не идут дальше жутковатого триллера, Лем лукаво сшивает психологию с философией до тех пор, пока не рассыпается в прах любое доступное здравому смыслу представление о том, что лежит в основе личности»[45].

В осуществлённой Тарковским в 1972 году экранизации «Соляриса», как и у Ридли Скотта в «Чужом», действие происходит на затерянной в просторах космоса планете. В кульминационной сцене фильма порождённая океаном планеты девушка Хари отстаивает свою человеческую природу от нападок учёного Сарториуса, который называет её «копией», «механической репродукцией» и «матрицей»[46]. Переиначивая картезианскую максиму, Хари видит свою человеческую природу в том, что ей доступны воспоминания[43]. За спиной героини маячит копия статуи Венеры Милосской, поднимая калибр спора до вопросов о грани, разделяющей человеческое и механическое начала, реальность и галлюцинацию, искусство и технологию[46].

Стилистика

Нуар будущего

На момент выхода в прокат «Бегущий по лезвию» не вписывался в расхожие схемы классификации фильмов. Парадокс состоял в том, что визуальный ряд картины о технологиях следующего века был замешан на нуаровых образах 1940-х. Из интервью режиссёра следует, что он изначально хотел бросить вызов Голливуду, поставив в центр крупнобюджетного блокбастера фигуру пресыщенного жизнью антигероя, «почти бездушного человека, которому плевать, стреляет ли он в спину или в лицо», становятся ли его жертвами мужчины или женщины[11]. Режиссёр стремился придать фигуре Декарда сходство с Марлоу — циничным героем «Глубокого сна» (1946) и других детективов Чандлера[11].

С высоты сегодняшнего дня в фильме видят один из первых образцов «нуара будущего», или нео-нуара[47]. «Бегущий по лезвию» насыщен отсылками к проникнутым цинизмом и пессимизмом фильмам сороковых. Так, Брэдбери-билдинг — неоренессансное здание 1893 года постройки, которое представлено в фильме обиталищем дизайнера репликантов, — прежде фигурировало в классических нуарах «Двойная страховка» (1944) и «Мёртв по прибытии» (1950)[41]. Декард носит плащ спортивного покроя — непременный атрибут детективов в фильмах сороковых, а Рейчел — классическая «роковая женщина» в традиции Гилды[11][47]. Она предпочитает помаду яркого красного цвета, её тёмные волосы туго собраны в узел, она носит жакеты с объёмными подплечниками а-ля Джоан Кроуфорд.

По всему фильму Скотта разлит свойственный жанру нуара дух циничного пессимизма. Создателям «Бегущего по лезвию» чужда идея прогресса: через переливы холодных неоновых огней прорываются распад и разложение материи, а сцена убийства главы фирмы-производителя киборгов снята при свечах, как будто в костюмной драме. Для обозначения антиутопии, в которой высокие технологии XXI века сходятся с приметами зари индустриальной эры (социальное бесправие, кризис гуманности, уличный беспредел), впоследствии возник особый термин — киберпанк. «Бегущий по лезвию» считается одним из первых и наиболее характерных примеров этого стилистического направления[48].

Ночной город

Сияющий бесчисленными огнями, но от того не менее мрачный мегаполис «Бегущего по лезвию» представляет собой синтетический сплав разнородных влияний, среди которых исследователи выделяют «Метрополис» Фрица Ланга (1927)[18]. Прямые аллюзии к фильму Ланга — порхающие над городом летательные аппараты полицейских (спиннеры) и Декард, карабкающийся по карнизу дома в стиле ар-деко[41].

Помимо выдержанных в нарочито контрастных тонах фильмов в жанре нуар, на облик этого города повлияли и графические прототипы — хрестоматийная картина Эдварда Хоппера «Полуночники» и печатавшиеся во французском журнале «Кричащий металл» (Métal Hurlant) комиксы Мёбиуса[14]. Последнему было предложено принять участие в работе над фильмом, однако он отказался со ссылкой на занятость, о чём впоследствии сожалел[49].

Смоделированный для «Бегущего по лезвию» образ загнивающего футуристического мегаполиса оказался весьма востребован в Голливуде конца XX века. И это неудивительно — создателям фильма удалось предсказать актуальные для рубежа тысячелетий проблемы перенаселения, глобализации, генной инженерии и климатических изменений[50]. Картина Скотта послужила одним из визуальных прообразов трилогии братьев Вачовски «Матрица» (1999—2003)[51]. В схожих урбанистических декорациях с преобладанием ночных сцен и сумрачных фонов поставлены такие блокбастеры, как «Бэтмен» (1989), «Пятый элемент» (1997), «Тёмный город» (1998) и «Искусственный разум» (2001)[52].

Стиль майя

В фильме также сильны отсылки к стилю майя: в нём оформлен интерьер квартиры в доме «Эннис Хаус[en]» (архитектор Фрэнк Ллойд Райт), в которой живёт Декард[53], также над городским ландшафтом Лос-Анджелеса будущего доминируют две пирамиды корпорациии Tyrell. Пирамиды известны как символ человеческих жертвоприношений. Возможно также, что режиссёр напоминает на социальный строй, новое рабовладельческое общество, в котором роль рабов (и жертв) играют репликанты. В этом смысле, Декард является «слугой режима»[54][55].

Сиквел

В 2016 году были анонсированы съёмки «Бегущего по лезвию 2». Ключевые роли в проекте исполнят Харрисон Форд, Райан Гослинг, Робин Райт и Дэйв Батиста. О сюжете известно, что действие будет происходить через несколько десятилетий после событий оригинального фильма. Постановщик картины Дени Вильнев, а продюсером назначен Ридли Скотт. Композитором сиквела будет Йохан Йоханссон[56]. Картина будет представлена зрителям 4 октября 2017 года[57].

Саундтрек

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 В этом разделе не хватает ссылок на источники информации.
Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники.
Эта отметка установлена 14 октября 2015 года.
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Музыка для фильма написана греческим композитором Вангелисом на его собственной студии Nemo Studios в 1982 году. Творчеству способствовал просмотр видеозаписей сцен из фильма. В записи наиболее часто использовался синтезатор Yamaha CS-80. Саундтрек в жанре Ambient сам по себе стал весьма популярной и даже культовой записью. Неоднократно выпускался в виде бутлегов, происходивших из пленочной записи крайне низкого качества, которая предположительно была сделана одним из звукорежиссеров в процессе работы над фильмом. Наконец, официально вышел на CD в 1994 году.

Саундтрек открывается голосом Рика Декарда, отдающим команды компьютеру на увеличение отдельных мест на фотографии. Музыкальный накал постепенно увеличивается, превращаясь в величественный гимн, создавать которые умеет, пожалуй, только лишь Вангелис. Далее в Blush Response следует тягучая мелодия, разливающаяся в пространстве под голоса Декарда, Рэйчел в сцене с совой и последующем и последующим появлением Тайрела, сменяющаяся более активной и тревожной темой. Красивейшая и лирическая мелодия Wait for Me, сопровождаемый голосом Рейчел в постели с Декардом, иллюстрирует романтические отношения героев. Баллада Rachel's Song навевает задумчивое, грустное настроение. Саксофонная тема в Love Theme расслабляет и почти усыпляет слушателя. One More Kiss, Dear несколько выбивается из общего ряда, представляя собой легкомысленную и немного забавную песню в стиле 20-х годов XX века. Мелодичная электронная композиция Blade Runner Blues продолжает создавать темную атмосферу грусти и умиротворения. Игра на пианино в Memories of Green сопровождается неземными, созданными на синтезаторах звуками работы каких-то высокотехнологичных устройств. В Tales of the Future обволакивающий электронный звук и арабские мотивы сопровождается завываниями муэдзина. Damask Rose продолжает восточную тему уже без голоса. И в конце слушатель вознаграждается мощной, динамичной, стремительной темой бегущего по лезвию. Энергетика этой композиции просто зашкаливает, создавая яркий контраст с предыдущими спокойными мелодиями. Замыкает саундтрек дождь и финальный монолог умирающего Роя под лирическую электронную мелодию (Tears in Rain).

См. также

  • Мечтают ли андроиды об электроовцах? — литературный первоисточник фильма.
  • Вспомнить всё 2070 — канадский телесериал по мотивам того же романа Филипа Дика.
  • Сияние — фильм Стэнли Кубрика, неиспользованные кадры из которого вошли в концовку «Бегущего по лезвию».
  • Город натуральных (англ.) — южно-корейский фильм, чья основная сюжетная линия следует сюжету «Бегущего по лезвию»
  • Остров — научно-фантастический художественный фильм, в котором рассматриваются разные аспекты отношений между людьми и искусственными людьми, а также рассматриваются претензии искусственных людей на равные гражданские права
  • Я, робот — научно-фантастический художественный фильм, поставленный по мотивам цикла произведений Айзека Азимова «Три закона роботехники».
  • Искусственный разум — научно-фантастический художественный фильм о роботе-ребенке, который был способен любить. Этот фильм Стивен Спилберг посвятил Стэнли Кубрику.
  • Короткое замыкание — научно-фантастический художественный фильм о роботе, который хоть и выглядел внешне как механизм, но имел собственное мнение (или душу).
  • Двухсотлетний человек — экранизация рассказа Айзека Азимова о роботе, в котором пробуждаются чувства
  • Терминатор 2: Судный день — научно-фантастический художественный фильм, в котором, по сути, робот спасает человечество в лице одного человека. Помимо динамического сюжета фильма, интересен момент, когда один из главных героев фильма поднимает тему о способности машин испытывать человеческие эмоции.
  • Призрак в доспехах — аниме, экранизация одноименной манги Масамунэ Сиро. В фильме остается открытым вопрос, что делает человека человеком в мире, где граница между человеком и машиной почти незаметна.

Напишите отзыв о статье "Бегущий по лезвию"

Примечания

  1. ↑ [www.boxofficemojo.com/movies/?id=bladerunner.htm Boxofficemojo.com] (англ.). — Кассовые сборы «Бегущего по лезвию». Проверено 27 сентября 2014. [www.webcitation.org/64vvD9Gzz Архивировано из первоисточника 24 января 2012].
  2. ↑ Jha, Alok. [www.guardian.co.uk/science/2004/aug/26/sciencenews.sciencefictionspecial Scientists vote Blade Runner best sci-fi film of all time] (англ.), The Guardian (26 August 2004). Проверено 27 сентября 2014.
  3. ↑ [news.bbc.co.uk/2/hi/entertainment/3600802.stm Blade Runner tops scientist poll] (англ.), Би-би-си (26 August 2004). Проверено 27 сентября 2014.
  4. ↑ [www.brmovie.com/FAQs/BR_FAQ_Blade_Runners.htm The Blade Runner FAQ] (англ.). — Часто задаваемые вопросы о «Бегущем по лезвию». Проверено 28 октября 2008. [www.webcitation.org/611O0irZb Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].
  5. ↑ Caroline Joan Picart, Frank Smoot, Jayne Blodgett. The Frankenstein Film Sourcebook. Greenwood Publishing Group, 2001. ISBN 0-313-31350-4. Page 201.
  6. ↑ 1 2 3 Jürgen Müller, Herbert Klemens. Movies of the 80s. Taschen, 2002. ISBN 3-8228-1737-6. Pages 6-7.
  7. ↑ [www.dailyscript.com/scripts/blade-runner_shooting.html BLADE RUNNER] (англ.) (23 February 1981). — Screenplay by HAMPTON FANCHER and DAVID PEOPLES. Проверено 14 июля 2013. [www.webcitation.org/6I7EdbnNj Архивировано из первоисточника 15 июля 2013].
  8. ↑ 1 2 Barber, Lynn (2002-01-06), «[film.guardian.co.uk/interview/interviewpages/0,,628186,00.html Scott’s Corner]», The Observer.
  9. ↑ 1 2 3 4 5 «Бегущий по лезвию» (англ.) на сайте Internet Movie Database
  10. ↑ 1 2 Dangerous Days: Making Blade Runner [Blade Runner: The Final Cut DVD]. Warner Bros., 2007.
  11. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 Ridley Scott: Interviews. Univ. Press of Mississippi, 2005. ISBN 1-57806-726-X. Pages 90-93, 98-102.
  12. ↑ Shone, Tom (2004), Blockbuster, Simon & Schuster, ISBN 0-7432-3990-3
  13. ↑ Kucukalic L. [books.google.by/books?id=04HuCJF6P3IC&dq=Philip+K+Dick&hl=ru&source=gbs_navlinks_s Philip K. Dick: Canonical Writer of the Digital Age]. — New York—London: Routledge; Taylor & Francis, 2009. — P. 46
  14. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Sammon, Paul M. Future Noir: the Making of Blade Runner. London: Orion Media, 1996. ISBN 0-06-105314-7. Pages 74, 306, 309, 313, 296, 362, 407—408, 432.
  15. ↑ [www.rutgerhauer.org/chatroom/transcript05.php Live Chat - February 7, 2001] (англ.). — Интервью с Рутгером Хауэром на его официальном сайте.. Проверено 26 октября 2008. [www.webcitation.org/64vvDgTrd Архивировано из первоисточника 24 января 2012].
  16. ↑ [www.moono.com/news/news05091.html Ford: «'Blade Runner' Was a Nightmare»]
  17. ↑ 1 2 [media.bladezone.com/contents/ford-BR.mov Интервью Би-би-си с Харрисоном Фордом]
  18. ↑ 1 2 3 Bukatman, Scott (1997). BFI Modern Classics: Blade Runner. BFI (British Film Institute). ISBN 0-85170-623-1. Pages 34, 61-63.
  19. ↑ Hicks, Chris (September 11, 1992), [www.deseretnews.com/article/700000200/Blade-Runner.html Movie review: Blade Runner], Deseret News Publishing Co, <www.deseretnews.com/article/700000200/Blade-Runner.html>. Проверено 14 декабря 2012. 
  20. ↑ Kael Pauline. Taking It All In. — Holt, Rinehart and Winston, 1984. — P. 360–365. — ISBN 0-03-069361-6.
  21. ↑ Ebert, Roger (September 11, 1992), [rogerebert.suntimes.com/apps/pbcs.dll/article?AID=/19920911/REVIEWS/209110301/1023 Blade Runner: Director's Cut], rogerebert.com, <rogerebert.suntimes.com/apps/pbcs.dll/article?AID=/19920911/REVIEWS/209110301/1023>. Проверено 14 декабря 2012. 
  22. ↑ Ebert, Roger (November 3, 2007), [rogerebert.suntimes.com/apps/pbcs.dll/article?AID=%2F20071103%2FREVIEWS08%2F71103001%2F1023 Blade Runner: The Final Cut (1982)], Chicago Sun-Times, <rogerebert.suntimes.com/apps/pbcs.dll/article?AID=%2F20071103%2FREVIEWS08%2F71103001%2F1023>. Проверено 14 декабря 2012. 
  23. ↑ [www.goldenglobes.org/browse/member/30393 VANGELIS PAPATHANASSIOU] (англ.). HFPA. — Официальный вебсайт "Золотого глобуса". Проверено 25 октября 2012. [www.webcitation.org/6BvcNssWW Архивировано из первоисточника 4 ноября 2012].
  24. ↑ Hunt, Bill (2007-12-12), [www.thedigitalbits.com/reviewshd/bladerunnerfinalallver01.html Blade Runner: The Final Cut — All Versions] (недоступная ссылка с 05-09-2013 (3885 дней) — история, копия), The Digital Bits, Inc.
  25. ↑ [archive.is/20121209021045/www.wired.com/entertainment/hollywood/magazine/15-10/ff_bladerunner_full?currentPage=all Wired’s Interview with Ridley Scott]
  26. ↑ [www.rowsdowr.com/2012/06/24/blade-runner-cover-art-by-jim-steranko-comics/ Blade Runner Cover Art by Jim Steranko [Comics]] (англ.). Rowsdowr. Проверено 16 ноября 2012.
  27. ↑ Alex Riviello. [guyspeed.com/best-adventure-games-ever/ 10 BEST ADVENTURE GAMES EVER] (англ.). GuySpeed.com. Проверено 16 ноября 2012. [www.webcitation.org/6CIJumWIv Архивировано из первоисточника 19 ноября 2012].
  28. ↑ [brmovie.com/FAQs/BR_FAQ_BR_2.htm The Blade Runner FAQ] (англ.). — Часто задаваемые вопросы о «Бегущем по лезвию». Проверено 28 октября 2008. [www.webcitation.org/611O5PhHU Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].
  29. ↑ [www.fantlab.ru/work44954 Blade Runner sequels] на сайте «Лаборатория Фантастики»
  30. ↑ [www.igromania.ru/news/kino/585140/Sikvel_Begushego_po_lezviyu_obzavelsya_nazvaniem.htm Сиквел «Бегущего по лезвию» обзавелся названием]
  31. ↑ Peary, Danny (1984). «Directing Alien and Blade Runner: An Interview with Ridley Scott», Omni’s Screen Flights/Screen Fantasies: The Future According to Science Fiction. Garden City: Dolphin, pp. 293—302.
  32. ↑ 1 2 [news.bbc.co.uk/2/hi/entertainment/825641.stm Blade Runner riddle solved]
  33. ↑ [www.brmovie.com/FAQs/BR_FAQ_Deck-a-Rep.htm IMDB: The Blade Runner FAQ: Is Deckard a Replicant?]
  34. ↑ [www.imdb.com/title/tt0083658/goofs IMDB: Blade Runner (1982) — Goofs]
  35. ↑ 1 2 Leong, Anthony. [www.mediacircus.net/bladerunner.html Blade Runner: A Retrospective]. // Frontier Magazine, 2000, № 19.
  36. ↑ L. Raw. The Ridley Scott Encyclopedia. Scarecrow Press, 2009. ISBN 978-0-8108-6951-6. Page 44.
  37. ↑ 1 2 Žižek, Slavoj. Tarrying with the Negative: Kant, Hegel, and the Critique of Ideology. Duke University Press, 1993. ISBN 0-8223-1395-2. Page 11.
  38. ↑ Roderick Firth, John Troyer. In Defense of Radical Empiricism: Essays and Lectures. Rowman & Littlefield, 1998. ISBN 0-8476-8766-X. Page 181.
  39. '↑ Marco Sievers. Blade Runner and Film Education. GRIN Verlag, 2008. ISBN 3-640-16445-8. Page 21.
  40. ↑ Фигуры на доске Себастьяна выполнены в виде птиц, поскольку он делает репликантов-животных. Фигуры на доске Тайрела имеют форму людей, поскольку он дизайнер человекоподобных репликантов. Когда Рой ставит мат своему создателю, получается, что партию выигрывает одна из фигур с шахматной доски.
  41. ↑ 1 2 3 Kerman, Judith. Retrofitting Blade Runner. Popular Press, 1997. ISBN 0-87972-510-9. Pages 113—114, 128—129.
  42. ↑ Clarke, David B. The Cinematic City. Routledge, 1997. ISBN 0-415-12745-9. Page 158.
  43. ↑ 1 2 Gonzalez, Pedro Blas. [archive.sensesofcinema.com/contents/08/49/tarkovsky-ortega-y-gasset.html Andrei Tarkovsky: Truth Endorsed by Life] (англ.), Senses of Cinema (2008). Проверено 1 апреля 2009.
  44. ↑ J. R. Martin, Robert Veel. Reading Science: Critical and Functional Perspectives on Discourses of Science. Routledge, 1998. Page 72.
  45. ↑ Wolf, Gary. [www.wired.com/wired/archive/10.12/solaris.html Solaris, Rediscovered] (англ.), Wired (December 2002). Проверено 1 апреля 2009.
  46. ↑ 1 2 Dillon, Steven. The Solaris Effect: Art & Artifice in Contemporary American Film. University of Texas Press, 2006. ISBN 0-292-71345-2. Pages 13-15.
  47. ↑ 1 2 Conard, Mark T. [www.kentuckypress.com/viewbook.cfm?Group=42&ID=1339 The Philosophy of Neo-Noir] (недоступная ссылка с 05-09-2013 (3885 дней)). University Press of Kentucky, 2006. Page 27.
  48. ↑ Milner, Andrew. Literature, Culture and Society. Routledge, 2005. ISBN 0-415-30785-6. Page 266.
  49. ↑ Giraud, Jean. (1988) The Long Tomorrow & Other SF Stories. ISBN 0-87135-281-8.
  50. ↑ Beck, Marilyn. [www.gateway.net/celebrity/celebgossip.jsp?feature=ce_cel_12112007 Bad 'Blade Runner' Shoot Recalled].
  51. ↑ [books.google.com/books?q=matrix+%22blade+runner&as%5fbrr=0 Книги о «Матрице» в онлайн-библиотеке Google Books]
  52. ↑ Brooker, Will. The Blade Runner Experience. Wallflower Press, 2005. ISBN 1-904764-30-4. Page 203.
  53. ↑ Jidith B. Kerman. Post-Millenium Blade Runner // [books.google.ru/books?id=KE0XEBs2keQC&pg=PA15#v=onepage&q&f=false The Blade Runner Experience: The Legacy of a Science Fiction Classic]. — Wallflower Press, 2005. — С. 15. — 250 с. — ISBN 1-90476-30-4.(Google Books) (англ.)
  54. ↑ Majid Salim. [www.br-insight.com/a-study-of-blade-runner A Study of Ridley Scott's Blade Runner]. Blade Runner Insight (1998). Проверено 21 сентября 2016. [web.archive.org/web/20160921091308/www.br-insight.com/a-study-of-blade-runner Архивировано из первоисточника 21 сентября 2016]. (англ.)
  55. ↑ Berys Gaut. Elegy in LA: Blade Runner, Empathy and Death // [books.google.ru/books?id=XOMjCQAAQBAJ&pg=PT34&lpg=#v=onepage&q&f=false Blade Runner: Philosophers on Film]. — Routledge, 2015. — С. 34. — 174 с. — ISBN 978-0-415-48584-5.(Google Books) (англ.)
  56. ↑ [cyberpunkworld.net/news/kompozitorom_sikvela_begushhego_po_lezviju_stal_jokhann_jokhannsson/2016-08-25-895 CyberpunkWorld - Композитор сиквела «Бегущего по лезвию»]
  57. ↑ [www.film.ru/movies/untitled-blade-runner-project Film.ru - Бегущий по лезвию 2]

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Бегущий по лезвию
Обзоры
  • [www.rottentomatoes.com/m/blade_runner/ «Бегущий по лезвию»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
  • [www.rottentomatoes.com/m/blade_runner_the_directors_cut/ «Бегущий по лезвию: Режиссёрская версия»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
  • [www.rottentomatoes.com/m/blade_runner_the_final_cut/ «Бегущий по лезвию: Окончательная версия»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
  • [www.afisha.ru/movie/167350/ «Бегущий по лезвию»] на сайте Афиша
Прочие сайты
  • [runnerzone.narod.ru/ runnerzone] — сайт посвященный вселенной Blade Runner (Игра, Фильм, Книга, Музыка)
  • [www.bladezone.com/ BladeZone] (англ.) — онлайн фан-клуб и музей фильма
Бегущий по лезвию
Романы
Игры/комикс
Персонажи
Места
Другие темы
Статьи по теме

Отрывок, характеризующий Бегущий по лезвию

Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.


3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
«Славь Александра век
И охраняй нам Тита на престоле,
Будь купно страшный вождь и добрый человек,
Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.


Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»
Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Бегущий_по_лезвию&oldid=81362025»