Бег на месте
Поделись знанием:
К:Фильмы 1988 года
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
(перенаправлено с «Бег на месте (фильм)»)
| Бег на месте | |
| Running on Empty | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Гриффин Данн |
| Автор сценария |
Наоми Фонер |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Джерри Фишер |
| Композитор |
Тони Моттола |
| Кинокомпания |
Double Play, |
| Длительность |
116 мин. |
| Сборы |
$2,8 млн. (США) |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Бег на месте» (другие названия «На холостом ходу», «Бегство в никуда»; англ. Running on Empty) — американская драма режиссёра Сидни Люмета. Премьера фильма состоялась 7 сентября 1988 года.
Содержание
Сюжет
В начале 1970-х годов главы семейства Поуп подожгли оружейную лабораторию, чтобы попытаться остановить разворачиваемую Правительством военную кампанию во Вьетнаме. С тех пор Поупы скрываются от властей и вынуждены жить под вымышленными именами. Их старший сын Дэнни мечтает о карьере музыканта и желает жить собственной жизнью, осознавая, тем не менее, что это может привести к поимке его родителей или невозможности больше увидеться с ними.
В ролях
- Ривер Феникс — Дэнни Поуп / Майкл Менфилд
- Кристин Лахти — Анни Поуп / Синтия Менфилд
- Джадд Хирш — Артур Поуп / Пол Менфилд
- Джонас Эбри — Гарри Поуп / Стивен Менфилд
- Марта Плимптон — Лорна Филлипс
- Эд Кроули — мистер Филлипс
- Л. М. Кит Карсон — Гас Уинант
- Стивен Хилл — Дональд Паттерсон
- Огаста Дэбни — Эбигейл Паттерсон
- Дэвид Маргулис — доктор Йона Рейфф
- Слоан Шелтон — миссис Филлипс
- Херб Ловелл — Спаулдинг
- Элис Драммонд — миссис Пауэлл
- Эльжбета Чижевская — женщина из Джульярдской музыкальной школы
Создание
В своей книге «Как делается кино» режиссёр Сидни Люмет описывает спор между актёром Ривером Фениксом и сценаристкой Наоми Фонер. В фильме прерывают классическое соло героя Феникса на пианино, тогда как по сценарию в момент задержания Дэнни Поуп должен был исполнять джазовую композицию, чтобы скрыть своё замешательство. Ривер был категорически против этого, чувствуя, что его персонаж никогда бы не испытал замешательства при игре на пианино. Люмет был очень впечатлён настойчивостью молодого актёра и, в конечном итоге, снял сцену так, как хотел Феникс.
Несмотря на то, что Ривер Феникс выучил все движения пальцев при игре на пианино, в окончательном монтаже звучит музыка, сыгранная профессиональным пианистом.
Награды
- 1988 — Приз Ассоциации кинокритиков Лос-Анджелеса лучшей актрисе — Кристин Лахти
- 1988 — Приз Национального совета кинокритиков США лучшему актёру второго плана — Ривер Феникс
- 1989 — Премия «Золотой глобус»:
- лучший оригинальный сценарий — Наоми Фонер
- номинация на лучшую режиссёрскую работу — Сидни Люмет
- номинация на лучший фильм — Сидни Люмет и Гриффин Данн
- номинация на лучшую мужскую роль второго плана — Ривер Феникс
- номинация на лучшую женскую роль — Кристин Лахти
- 1989 — Литературная премия Американского центра сценаристов за лучший киносценарий — Наоми Фонер
- 1989 — Премия «Оскар»:
- номинация на лучшую мужскую роль второго плана — Ривер Феникс
- номинация на лучший оригинальный сценарий — Наоми Фонер
- 1989 — Премия молодым актёрам:
- номинация на лучший семейный фильм
- номинация на лучшую юную актрису — Марта Плимптон
Саундтрек
- «Fire And Rain» в исполнении Джеймса Тейлора
- «Lucky Star» в исполнении Мадонны
- «Happy Birthday to You» Милдред Дж. Хилл и Патти С. Хилл
- «Oh, Pretty Woman» Роя Орбисона и Билла Дееса
Напишите отзыв о статье "Бег на месте"
Ссылки
- «Бег на месте» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v42374 «Бег на месте»] (англ.) на сайте allmovie
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Бег на месте
– Поймала? – сказал Николай.– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
