Бег на 10 000 метров

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Бег на 10000 метров»)
Перейти к: навигация, поиск

Бег на 10 000 метров — стадионная дисциплина лёгкой атлетики, относится к бегу на длинные дистанции[1].

Требует от спортсменов выносливости, тактического мышления и скорости — бег часто заканчивается финишным спринтом. Является олимпийской дисциплиной лёгкой атлетики для мужчин с 1912 года, для женщин с 1988 года.

«Бег на 10 км» — так обозначается другая дисциплина лёгкой атлетики — бег по шоссе и, реже, бег по пересечённой местности. Отдельно устанавливаются и ратифицируются мировые рекорды на 10 000 метров и на 10 км.





Правила

Спортсмены в беге на 10 000 метров начинают с высокого старта и общей стартовой позиции. Чемпионат мира 1997 года стал последним, когда на дистанции проводились квалификационные забеги, начиная с чемпионата мира 1999 года проводится сразу финальный забег. На олимпийских играх дистанция стала проводится в один круг начиная с 2004 года. Это вызвано тем, что дистанция очень энергозатратная, и участникам сложно бежать два забега, особенно в жаркую погоду. На стадионе с дорожкой 400 метров 10 000 метров составляют 25 полных кругов.

Когда в старте принимает большое количество участников (более 20) то их разделяют на две группы, которые выходят на общую дорожку после 115 метров.

Тактика и тренировка

Для дистанции 10 000 метров характерны все тактические приёмы обычные для длинных легкоатлетических дистанций. Для достижения результатов на уровне рекорда мира спортсмен должен уметь проходить круг в среднем менее чем за 65—66 с (мужчины) и 71—72 с (женщины).

История

До применения метрической системы дистанция была шесть миль (9 656 м). Дистанцию 6[2] миль (9636 метров), популярную в Англии, можно считать предшественницей дистанции 10 000 метров.

В 1910-е1930-е годы на этой дистанции не было равных финским атлетам (Ханнес Колехмайнен, Пааво Нурми). С 1930-х годов на 10 000 метров доминировали европейские спортсмены (СССР, Великобритания, Финляндия). Начиная с 1970-х гг. на длинных дистанциях господствуют африканские спортсмены (Кения, Эфиопия, Эритрея). Первым белокожим спортсменом, выбежавшим 10 000 м из 27 минут, стал американец Крис Солински (США, 2010).[3]

В историю этой дисциплины вошли следующие противостояния:

Долгое время считалось, что бег на длинные дистанции плохо подходит для женского организма. Начиная с 1970-х годов 10 000 метров становится популярной и у женщин. Большую популярность этой дистанции придали успехи выдающейся норвежской бегуньи Ингрид Кристиансен, несколько раз обновлявшей мировой рекорд в 1980-е годы. До 1990-х годов в этой дисциплине лидировали спортсменки Норвегии и СССР. В программе летних чемпионатов мира женская дистанция 10 000 м присутствует с 1987 года. В настоящее время на дистанции 10 000 метров у женщин доминируют спортсменки Эфиопии, Китая, Великобритании.

В настоящее время

В настоящее время в мире проводится не так много коммерческих соревнований на этой дистанции. В 2014 году крупнейшими из них стали Prefontaine Classic в Юджине и Hyogo Relays в Кобе.

Вехи

Мужчины

Женщины

Мировые рекорды на 10000 метров

Рекорд Спортсмен Страна Дата Место
26.17.53 Кенениса Бекеле Эфиопия 26 августа 2005 Брюссель,

Бельгия

29.17.45 Алмаз Аяна Эфиопия 12 августа 2016 Рио-де-Жанейро, Бразилия

Мировые рекорды на 10 км (шоссе)

Рекорд Спортсмен Страна Дата Место
26.44 Леонард Комон Кения 29 сентября 2010 Утрехт, Нидерланды
30.21 Пола Рэдклиф Великобритания 23 февраля 2003 Сан-Хуан, Пуэрто-Рико

Известнейшие атлеты на этой дистанции


См. также

Напишите отзыв о статье "Бег на 10 000 метров"

Примечания

  1. [www.iaaf.org/download/download?filename=06fc097a-d4d3-4261-a277-a8ae96648954.pdf&urlslug=Competition%20Rules%202012-13] Правила соревнований ИААФ на 2012—2013
  2. На Играх 1908 — 5 миль
  3. [skirun.ru/2010/05/02/solinsky-record/ Крис Солински стал первым белым человеком, выбежавшим 10000 м из 27 минут — 26:59.60! Результаты забега]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Бег на 10 000 метров



Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.