Бедене, Аляж
Поделись знанием:
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.
12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
| Аляж Бедене | |
| Гражданство |  Словения Великобритания (с апреля 2015)
|
| Место проживания | Лондон, Великобритания |
| Рост | 183 см |
| Вес | 72 кг |
| Начало карьеры | 2009 |
| Рабочая рука | правая |
| Удар справа | двуручный |
| Тренер | Джеймс Дэвидсон |
| Призовые, долл. | 946 394 |
| Одиночный разряд | |
| Наивысшая позиция | 45 (16 ноября 2015) |
| Турниры серии Большого шлема | |
| Австралия | 1-й раунд (2013-15) |
| Франция | 1-й раунд (2013, 2015) |
| Уимблдон | 2-й раунд (2015) |
| США | 1-й раунд (2013) |
| Парный разряд | |
| Наивысшая позиция | 127 (7 октября 2013) |
| Турниры серии Большого шлема | |
| Франция | 2-й раунд (2013) |
| Уимблдон | 1-й раунд (2013, 2015) |
| Последнее обновление: 13 июля 2015 года | |
Аляж Бедене (словен. Aljaž Bedene; родился 18 июля 1989 года в Любляне, СФРЮ) — теннисист, по ходу своей карьеры представлявший на соревнованиях Словению и Великобританию. Полуфиналист одного юниорского турнира Большого шлема в парном разряде (Roland Garros-2007).
Содержание
Общая информация
Аляж — один из двух сыновей-близнецов Дарлен и Бранко Бедене; его брата зовут Андраж.
Братья в теннисе с семи лет,[1] начав играть пластиковыми ракетками.
Любимое покрытие Аляжа — хард, лучший удар — подача.
Спортивная карьера
Профессиональную карьеру Аляж начал в 2009 году. В дебютном сезоне он смог выиграть пять титулов в одиночном и два в парном разряде на турнирах серии «фьючерс». В марте 2011 года выигрывает первый турнир из серии «челленджер» в Барлетте. В октябре того же года дебютирует в основных соревнованиях в рамках Мирового тура ATP, пробившись через квалификацию на турнир в Вене. В первом раунде тех соревнований он сумел победить теннисита из Топ-100 Иво Карловича. За 2012 год смог выиграть четыре «челленджера»: в Касабланке, Барлетте, Кошице и Ухане. В том сезоне ему впервые удалось войти в Топ-100 мирового рейтинга. В октябре на турнире в Вене Бедене удалось пройти в четвертьфинал.
В начале 2013 году на турнире в Ченнае Аляж проходит уже в полуфинал и обыгрывает для этого в четвертьфинале Станисласа Вавринку, который на тот момент занимал 17-е место в мире. Также он дебютирует на турнире серии Большого шлема, сыграв на Открытом чемпионате Австралии, где в первом же раунде уступил. В мае он выиграл «челленджер» в Риме и сыграл на Открытом чемпионате Франции, где в первом раунде уступил игроку Топ-10 Жо-Вильфриду Тсонге. Также на старте он проигрывает и на Уимблдонском турнире. В июле Бедене выходит в четвертьфинал турнира в Умаге. На Открытом чемпионате США в первом раунде он проиграл россиянину Дмитрию Турсунову. В сентябре ему удается выиграть «челленджер» в Баня-Луке.
На старте 2014 года вновь играет в четвертьфинале турнира в Ченнае со Станисласом Вавринкой, но в отличие от прошлого года проигрывает швейцарцу. На Открытом чемпионате Австралии проигрывает в первом же раунде. Такой же результат у Бедене и на Уимблдонском турнире, куда он пробился через квалификацию. В июле он выиграл «челленджер» в Тоди. В январе 2015 года на турнире в Ченнае, куда он пробился пройдя квалификационный отбор, Бедене впервые в карьере выходит в финал соревнований ATP. На пути к нему он смог обыграть Лукаша Лацко, Фелисиано Лопеса, Гильермо Гарсию-Лопеса и Роберто Баутисту-Агута. В решающем матче за титул он встретился со Станисласом Варвинкой, с которым жребий его сводит на разных стадия местных соревнований третий год подряд; в итоге Аляж уступает швейцарцу 3-6 4-6. Пробившись через квалификацию на Открытый чемпионат Австралии, в первом раунде его соперником становится № 1 в мире Новак Джокович и словенец уступает, не оказав сербу сильного сопротивления, в трёх сетах. В апреле Бедене завершает оформление соглашения с LTA, принимая гражданство Великобритании, а на одном из первых турниров — на грунте в Касабланке — проходит отбор на местном соревновании основного тура и, в итоге, доходит до четвертьфинала. В мае Бедене выиграл «челленджер» в Риме. На Открытом чемпионате Франции 2015 года он выбывает в первом раунде, а на Уимблдонском турнире смог пройти во второй, обыграв в пяти сетах Радека Штепанека.
Рейтинг на конец года
| Год | Одиночный рейтинг |
Парный рейтинг |
| 2015 | 45 | 532 |
| 2014 | 145 | |
| 2013 | 95 | 150 |
| 2012 | 86 | 361 |
| 2011 | 165 | 349 |
| 2010 | 540 | |
| 2009 | 303 | 667 |
| 2008 | 1 665 |
Выступления на турнирах
Выступления в одиночном разряде
Финалы турниров ATP в одиночном разряде (1)
Поражения (1)
| Титулы |
|---|
| Турниры Большого Шлема (0) |
| Финал ATP-тура (0) |
| Олимпиада (0) |
| ATP Masters 1000 (0) |
| ATP 500 (0) |
| ATP 250 (0) |
| Титулы по покрытиям |
Титулы по месту проведения матчей турнира |
|---|---|
| Хард (0) | Зал (0) |
| Грунт (0) | |
| Трава (0) | Открытый воздух (0) |
| Ковёр (0) |
| № | Дата | Турнир | Покрытие | Соперник в финале | Счёт |
| 1. | 11 января 2015 | Ченнаи, Индия | Хард |  Станислас Вавринка
|
3-6 4-6[2] |
Финалы челленджеров и фьючерсов в одиночном разряде (21)
Победы (16)
| Титулы |
| Челленджеры (11+1) |
| Фьючерсы (5+2) |
| Титулы по покрытиям |
Титулы по месту проведения матчей турнира |
|---|---|
| Хард (2) | Зал (0+1) |
| Грунт (14+2) | |
| Трава (0) | Открытый воздух (16+2) |
| Ковёр (0+1) |
| № | Дата | Турнир | Покрытие | Соперник в финале | Счёт |
| 1. | 16 августа 2009 | Пьештяни, Словакия | Грунт |  Мартин Фафль
|
6-0 2-0 — отказ |
| 2. | 22 августа 2009 | Санкт-Пёльтен, Австрия | Грунт |  Бенуа Пер
|
6-4 6-0 |
| 3. | 6 сентября 2009 | Вельс, Австрия | Грунт |  Николас Райзиг
|
6-1 6-2 |
| 4. | 18 октября 2009 | Дубровник, Хорватия | Грунт |  Аттила Балаж
|
6-2 7-6(11) |
| 5. | 15 ноября 2009 | Анталья, Турция | Грунт |  Алдин Сеткич
|
6-2 6-1 |
| 6. | 3 апреля 2011 | Барлетта, Италия | Грунт |  Филиппо Воландри
|
7-5 6-3 |
| 7. | 3 марта 2012 | Касабланка, Марокко | Грунт | Николя Девильде
|
7-6(6) 7-6(4) |
| 8. | 8 апреля 2012 | Барлетта, Италия | Грунт | Потито Стараче
|
6-2 6-0 |
| 9. | 17 июня 2012 | Кошице, Словакия | Грунт |  Симон Гройль
|
7-6(1) 6-2 |
| 10. | 29 июля 2012 | Ухань, Китай | Хард | Жослан Уанна
|
6-3 4-6 6-3 |
| 11. | 12 мая 2013 | Рим, Италия | Грунт | Филиппо Воландри
|
6-4 6-2 |
| 12. | 15 сентября 2013 | Баня-Лука, Босния и Герцеговина | Грунт |  Диего Шварцман
|
6-3 6-4 |
| 13. | 6 июля 2014 | Тоди, Италия | Грунт | Мартон Фучович
|
2-6 7-6(4) 6-4 |
| 14. | 22 марта 2015 | Ирвинг, США | Хард |  Тим Смычек
|
7-6(3) 3-6 6-3 |
| 15. | 9 мая 2015 | Рим, Италия | Грунт | Адам Павлашек
|
7-5 6-2 |
| 16. | 12 июля 2015 | Тоди, Италия | Грунт | Николас Киккер
|
7-6(3) 6-4 |
Поражения (5)
| № | Дата | Турнир | Покрытие | Соперник в финале | Счёт |
| 1. | 7 июня 2009 | Марибор, Словения | Грунт | Марко Ткалец
|
7-5 3-6 4-6 |
| 2. | 18 июля 2009 | Тельфс, Австрия | Грунт | Йоханнес Агер
|
3-6 6-7(2)[2] |
| 3. | 9 мая 2010 | Добой, Босния и Герцеговина | Грунт | Михал Шмид
|
7-5 2-6 6-7(4) |
| 4. | 16 октября 2011 | Солин, Хорватия | Грунт |  Ник ван дер Мер
|
6-3 4-6 2-6 |
| 5. | 22 июля 2012 | Аньнин, Китай | Грунт | Грега Жемля
|
6-1 5-7 3-6 |
Выступления в парном разряде
Финалы челленджеров и фьючерсов в парном разряде (6)
Победы (3)
| № | Дата | Турнир | Покрытие | Партнёр | Соперники в финале | Счёт |
| 1. | 25 января 2009 | Зальцбург, Австрия | Ковёр(i) |  Андрей Мартин
|
Геральд Мельцер Николас Райзиг
|
6-3 6-2 |
| 2. | 22 августа 2009 | Санкт-Пёльтен, Австрия | Грунт | Андраж Бедене
|
Паскаль Брюннер Михаэль Линцер
|
6-4 6-3 |
| 3. | 25 сентября 2011 | Любляна, Словения | Грунт | Грега Жемля
|
 Роберто Баутиста-Агут Иван Наварро
|
6-3 6-7(10) [12-10] |
Поражения (3)
| № | Дата | Турнир | Покрытие | Партнёр | Соперники в финале | Счёт |
| 9. | 1 июня 2012 | Блед, Словения | Грунт | Грега Жемля
|
 Мислав Хижак Тристан-Самуэль Вайзборн
|
Без игры |
| 2. | 7 июля 2013 | Порторож, Словения | Хард | Блаж Рола
|
Марин Драганя Мате Павич
|
3-6 6-1 [5-10] |
| 3. | 22 сентября 2013 | Трнава, Словакия | Грунт | Ярослав Поспишил
|
Марин Драганя Мате Павич
|
5-7 6-4 [6-10] |
История выступлений на турнирах
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Напишите отзыв о статье "Бедене, Аляж"
Примечания
Ссылки
- [www.atpworldtour.com/en/players/wikidata//overview Профиль на сайте ATP] (англ.)
- [www.itftennis.com/procircuit/players/player/profile.aspx?playerid= Профиль на сайте ITF] (англ.)
- [www.daviscup.com/en/players/player.aspx?id= Профиль на сайте Кубка Дэвиса] (англ.)
Отрывок, характеризующий Бедене, Аляж
Петя молча ходил по комнате.– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.
12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
