Бездетко, Андрей Павлович

Андрей Павлович Бездетко Андрей Павлович Бездітко<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель Харьковского облисполкома
январь 1969 — 9 марта 1983
Предшественник:	Дмитрий Петрович Писнячевский
Преемник:	Масельский Александр Степанович
Рождение:	8 июня 1919(1919-06-08) Резуненково, Валковский уезд, Харьковская губерния, УССР, СССР
Смерть:	26 декабря 2000(2000-12-26) (81 год) Харьков, Украина
Партия:	КПСС
Награды:

Андрей Павлович Бездетко (укр. Бездітко Андрій Павлович; 8 июня 1919 года, Резуненково, Харьковская область — 26 декабря 2000 года, Харьков, Украина) — партийный деятель, политик, чиновник, агроном. Первый секретарь Чугуевского райкома партии. Председатель Харьковского облисполкома, депутат Верхового Совета УССР и СССР. Почётный гражданин Харькова.

Биография

Андрей Павлович родился 8 июня 1919 года в селе Резуненково Харьковской области в крестьянской семье. Закончил Коломакскую среднюю школу и в 1938 году поступил в Харьковский сельхозинститут им. Докучаева на агрономический факультет.

Участвовал в Великой Отечественной войне: воевал на Калининском, Степном, 2-м Украинском, 1-м Белорусском фронтах. Участвовал в освобождении Белоруссии, Харькова и Полесья.

В 1943 году в боях под Чугуевом погиб его брат, и после этого Андрей стал помогать его семье.

На всесоюзной выставки Андрею премировали мотоцикл марки «Ковровец» за достижение района, на нём он ездил по полям, на ферму, в МТС, на стройку.

После войны работал агрономом, а также учился в сельхозинституте и закончил его в 1947 году.

В 1955 году Бездетко избрали первым секретарем Чугуевского райкома Коммунистической партии Украины. С 1962 года он — первый заместитель председателя облисполкома и начальник областного управления производства и заготовки сельхозпродуктов.

В 1968 году избран депутатом Верхового Совета УССР. С 1968 года по 1983 год — председатель Харьковского облисполкома.

В период с 1970-х по 1980-е три раза избирался депутатом Верховного Совета СССР.

С 1983 года на пенсии.

Умер 26 декабря 2000 года в Харькове.

Личная жизнь

Был женат, отец двоих сыновей. Также вырастил двух сынов погибшей сестры и помогал детям погибшего на фронте брата, а ещё у него есть внучка Арина Бездетко студентка национального университета «Юридическая академия Украины имени Ярослава Мудрого».

Достижения

При Андрее Павловиче Бездетко в Харькове появились новые станции метро, театр, новые дома, фабрики и пивзаводы.

Награды

Был награждён 39 государственными наградами, в том числе восемью орденами: Красной Звезды, Отечественной войны первой степени и двумя орденами Ленина, Трудового Красного Знамени и Октябрьской Революции.

C 1999 года почётный гражданин Харькова.

Память

В 2009 года в Коломацке на стене школы, где он учился установлена мемориальная доска.

Отрывок, характеризующий Бездетко, Андрей Павлович

На другой день князь ни слова не сказал своей дочери; но она заметила, что за обедом он приказал подавать кушанье, начиная с m lle Bourienne. В конце обеда, когда буфетчик, по прежней привычке, опять подал кофе, начиная с княжны, князь вдруг пришел в бешенство, бросил костылем в Филиппа и тотчас же сделал распоряжение об отдаче его в солдаты. «Не слышат… два раза сказал!… не слышат!»
«Она – первый человек в этом доме; она – мой лучший друг, – кричал князь. – И ежели ты позволишь себе, – закричал он в гневе, в первый раз обращаясь к княжне Марье, – еще раз, как вчера ты осмелилась… забыться перед ней, то я тебе покажу, кто хозяин в доме. Вон! чтоб я не видал тебя; проси у ней прощенья!»
Княжна Марья просила прощенья у Амальи Евгеньевны и у отца за себя и за Филиппа буфетчика, который просил заступы.
В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.


В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.