Безикович, Абрам Самойлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Абрам Самойлович Безикович
Место рождения:

Бердянск, Российская империя

Место смерти:

Кембридж, Великобритания

Научная сфера:

математика

Научный руководитель:

А. А. Марков

Награды и премии:

Медаль де Моргана (1950)
Медаль Сильвестра (1952)

Абра́м Само́йлович Безико́вич (11 (23) января 1891, Бердянск, Российская империя — 2 ноября 1970, Кембридж, Великобритания) — русский и британский математик караимского происхождения, лауреат медали Сильвестра (1952) «за выдающиеся работы по почти периодическим функциям, по теории меры и интегрирования, и во многих других областях теории функций». Ректор Пермского университета (1919).





Биография

Абрам Безикович был четвёртым ребёнком в многодетной семье караимов Самуила Безиковича и Евы Савускан. Отец был ювелиром, владел собственным магазином, но после ограбления стал работать кассиром.

В 1908 году Безикович окончил Бердянскую гимназию и поступил на математическое отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета, где одним из его учителей был А. А. Марков. Окончив университет с дипломом 1-й степени в 1912 году, А. С. Безикович по предложению А. А. Маркова и В. А. Стеклова стал готовиться к получению профессорского звания.

В марте 1915 года Безикович закончил сдачу магистерских экзаменов и опубликовал свою первую печатную научную работу по теории вероятностей.

В 1916 году он женился на Валентине Витальевне Дойниковой, для чего перешел в православие.

Став в 1917 году приват-доцентом Петроградского университета, А. С. Безикович был направлен в учрежденный в 1916 году Пермский университет в качестве экстраординарного профессора по кафедре математики физико-математического факультета.

28 июня 1919 года указом ректора Пермского университета Н. В. Култашева Безикович был назначен его преемником. Это был нелёгкий период гражданской войны, когда Пермь была занята войсками А. В. Колчака и часть профессорско-преподавательского состава, включая Н. В. Култашева, эвакуировалась в Томск.

И хотя в этой должности А. С. Безиковичу пришлось быть меньше полугода (с 1 октября 1919 года ректором избирается Н. П. Оттокар), он успел проявить себя хорошим организатором. Когда при отступлении армии Колчака университет подвергся разрушениям, он занялся спасением университетских книг и других научных ценностей.[1]

С 1 октября 1919 года А. С. Безикович занял пост декана физико-математического факультета[2],[1] в связи с эвакуацией в Томск предыдущего декана А. Н. Рихтера.[3] Эти обязанности в феврале 1920 года он передаёт Я. Д. Тамаркину.

С осени 1919 года под руководством А. С. Безиковича разворачиваются работы по созданию на базе университета рабочего факультета. Со 2 ноября факультет начинает работу и А. С. Безикович становится его первым деканом (до отъезда в октябре 1920)[4].

В октябре 1920 года А. С. Безикович вернулся в Петроград.

В ноябре 1924 году Безикович получил рокфеллеровскую стипендию для научных занятий за рубежом, но не получив разрешения властей на эту поездку, он, как и его коллега Я. Д. Тамаркин, решил нелегально покинуть Советскую Россию.

Он перешел латвийскую границу, затем перебрался в Копенгаген.

Рокфеллеровская стипендия дала ему возможность заниматься в течение года под руководством Харальда Бора исследованиями в области квазипериодических функций. Из Копенгагена А. С. Безикович отправился на несколько месяцев в Оксфорд к известному математику Г. Харди, после чего в течение года читал лекции в университете Ливерпуля.

С 1927 года А. С. Безикович жил в Кембридже, где сначала работал лектором университета, а с 1930 — стал штатным сотрудником Тринити-колледжа.

В 1950 году А. С. Безикович был приглашен на должность заведующего кафедрой математики, которую занимал до выхода на пенсию в 1958 году.

После выхода на пенсию А. С. Безикович в течение нескольких лет читал лекции как приглашённый профессор в различных университетах.

См. также

Напишите отзыв о статье "Безикович, Абрам Самойлович"

Примечания

  1. 1 2 [www.psu.ru/files/docs/science/books/mono/kostitsyn_rektory_2006_1_64.pdf Безикович Абрам Самойлович // Костицын В. И. Ректоры Пермского университета. 1916-2006. - Изд. 2-е, перераб. и доп. / Перм. ун-т. - Пермь, 2006. - 352 с. С. 36.]
  2. Бячков А. Б., Думкин В. В., Ошуркова Р. А., Шерстнёв В. Г. // Профессора Пермского государственного университета: (1916-2001) / гл. ред.: В. В. Маланин. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2001. 279 с. С. 116
  3. [www.psu.ru/files/docs/science/books/mono/kostitsyn_rektory_2006_65_128.pdf Рихтер Андрей Александрович // Костицын В. И. Ректоры Пермского университета. 1916-2006. - Изд. 2-е, перераб. и доп. / Перм. ун-т. - Пермь, 2006. - 352 с. С. 36.]
  4. Щепетов П. И. Из первых лет // Пермский рабфак. Серия "Искры памятных лет". Пермь: Пермское книжное издательство, 1975. С. 18–22.

Ссылки

  • Джон Дж. О’Коннор и Эдмунд Ф. Робертсон. [www-groups.dcs.st-and.ac.uk/~history/Biographies/Besicovitch.html Безикович, Абрам Самойлович] (англ.) — биография в архиве MacTutor.
  • Бячков А. Б., Думкин В. В., Ошуркова Р. А., Шеретов В. Г. Безикович Абрам Самойлович // [www.psu.ru/files/docs/ob-universitete/smi/knigi-ob-universitete/prof_psu.pdf Профессора Пермского государственного университета (1916–2001)] / Гл. ред.: В. В. Маланин. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2001. 279 с.  С. 16–17.
Предшественник:
Рихтер, Андрей Александрович
Декан физико-математического факультета ПГУ
1918
Преемник:
Тамаркин, Яков Давидович
Предшественник:
нет
Первый декан рабочего факультета ПГУ
1919—1920
Преемник:
А. В. Бородин
Предшественник:
Култашев, Николай Викторович
Ректор ПГУ
1919
Преемник:
Оттокар, Николай Петрович


Отрывок, характеризующий Безикович, Абрам Самойлович

Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»