Бейкер, Джеймс Роберт

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Джеймс Роберт Бейкер (англ. James Robert Baker; 1946, Лонг-Бич — 1997, Пасифик-Палисейдс[en]) — американский писатель, сценарист.





Творчество

Писал романы на темы, связанные и не связанные с ЛГБТ, которые были неоднозначно (во многом из-за тематики). Стал популярен благодаря книгам «Инжектором втиснутые сны» и «Бой Вандер» (Fuel-Injected Dreams and Boy Wonder).

После смерти Бейкера (последовавшей в результате самоубийства) его популярность выросла и достигла уровня культа. Экземпляры первых изданий его книг стали мечтой библиофилов и предметом коллекционирования в США.

Личная жизнь

Вел достаточно скандальный образ жизни — наркотики, алкоголь, симпатии (по мнению некоторых) к нацизму, бунтарство, гей-порно и неоднозначные киноопыты. Однако когда он все же осуществил свою мечту стать писателем все это прошло — впрочем, Бейкер до конца своих дней страдал от гомофобии (особенно после начала эпидемии СПИДа) и неприятия частью общества даже того факта, что он постоянно жил с партнером своего пола. После того, как первые книги вышли под псевдонимами, написание сценариев также отошло для него на второй план. Характеризовал сам себя как анархиста. Отметился и расистскими скандалами, и своеобразными заявлениями (вроде признания полезности политических убийств). Бейкер также участвовал в гей-правозащитной деятельности, причем методы аффилированных с его окружением групп были весьма далеки от пацифистских и местами сильно напоминали экстремизм.

Смерть

В 1997 году Бейкер совершил самоубийство в своем доме. По словам его постоянного партнера, причинами были холодность критиков по поводу последней вышедшей книги и связанные с этим сложности в нахождении нового издателя, а также финансовые проблемы.

Опубликованные книги

Книги Бейкера публиковались не только в США, но и по всему миру — в том числе в Японии и России.



Напишите отзыв о статье "Бейкер, Джеймс Роберт"

Отрывок, характеризующий Бейкер, Джеймс Роберт

– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..