Бэке, Франц

Франц Бэке
нем. Dr.Franz Bäke
Франц Бэке
Дата рождения	28 февраля 1898(1898-02-28)
Место рождения	Шварценфельс, Германская империя
Дата смерти	12 декабря 1978(1978-12-12) (80 лет)
Место смерти	Хаген, Западная Германия
Принадлежность	Германская империя Веймарская республика Третий рейх
Род войск	пехота, танковые войска
Годы службы	1915—1918, 1937—1945
Звание	генерал-майор
Часть	6-я танковая дивизия
Командовал	13-я танковая дивизия
Сражения/войны	Первая мировая война Вторая мировая война Польша Франция СССР Западный фронт
Награды и премии

Франц Бэке (нем. Dr.Franz Bäke; 28 февраля 1898 — 12 декабря 1978) — немецкий офицер резерва(то есть не окончивший военного училища), доброволец-танкист во время Второй мировой войны, кавалер Рыцарского креста с Дубовыми листьями и Мечами. Генерал-майор резерва (с 20 апреля 1945 года). По довоенной и послевоенной профессии — врач-стоматолог.

Биография

Родился 28 февраля 1898 года в Шварценфельс, Германская империя.

Первая мировая война

Поступил на военную службу добровольцем в мае 1915 года. Воевал на Западном фронте в пехоте, награждён Железным крестом 2-й степени. После тяжёлого ранения в ноябре 1916 года переведён в артиллерию. В 1918 году получил ещё 2 ранения. Войну закончил в звании вице-фельдфебеля.

Между мировыми войнами

В январе 1919 года уволен с военной службы, поступил на учёбу на медицинском факультете. В первом семестре прервал учёбу, отправившись воевать в составе Добровольческого корпуса Эппа (нем. Freikorps Epp). Затем завершил медицинское образование, получил степень доктора медицины и открыл частную стоматологическую клинику.

В апреле 1937 года вновь добровольно поступил на военную службу (в возрасте 39 лет). Закончил курсы подготовки офицеров, в декабре 1937 года получил звание лейтенанта резерва (то есть без окончания военного училища).

С января 1938 года — командир взвода в танковом батальоне. Участвовал в занятии Судетской области Чехословакии.

Вторая мировая война

Участвовал в Польской кампании, награждён планкой к Железному кресту 2-й степени (повторное награждение).

С ноября 1939 года — командир роты, старший лейтенант резерва, то есть без окончания военного училища.

Во время Французской кампании был дважды ранен (остался в строю), получил Золотой знак за ранения и награждён Железным крестом 1-й степени.

В мае 1941 года произведён в звание капитана резерва.

С 22 июня 1941 года капитан Бэке участвовал в операции «Барбаросса». С 1 августа 1941 года Франц Бэке получил звание майора резерва. Отвечал за ремонт танков в 6-й танковой дивизии. Где и получил среди сослуживцев прозвище «дантист» не только за зубоврачебную помощь сослуживцам, но и за эффективную работу по восстановлению подбитых танков. Немецкая система восстановления танков была очень эффективной в начале войны, несгоревшие легкие трофейные чехословацкие танки Pz.35(t) восстанавливались, ремонтировались и подготавливались к действию в самый короткий срок, в 24 часа. Его 6-й танковая дивизия, наступавшая в общем направлении на Ленинград в октябре 1941 переброшена в район Вязьмы, затем Ржева, в общем направлении на Москву.

С января 1942 года — командир второго батальона одиннадцатого танкового полка.

С ноября 1942 года 6-я танковая дивизия (после отдыха и перевооружения новыми танками во Франции в мае-октябре 1942 года) на Сталинградском направлении (Котельниково). К марту 1943 года дивизия отступила в район Харькова. В январе 1943 года Бэке был награждён Рыцарским крестом.

С июля 1943 года — 6-я танковая дивизия участвует в Курской битве (на южном фасе Курской дуги). Здесь магнитящимися к броне гранатами в ночном бою майор резерва Бэке уничтожил лично три танка, за что и получил три нарукавных шеврона. 13 июля Бэке ранен (остался в строю), 14 июля принимает командование 11-м танковым полком.

За бои на Курской дуге майор резерва Бэке в августе 1943 года награждён Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту.

С ноября 1943 года — подполковник резерва, в феврале 1944 года за бои на Украине награждён Мечами (№ 49) к Рыцарскому кресту с Дубовыми листьями, с мая 1944 года — полковник резерва.

С июля 1944 года — командир 106-й танковой бригады на Западном фронте.

С марта 1945 года — командир 13-й танковой дивизии. 20 апреля 1945 года произведён в звание генерал-майора резерва.

Франц Бэке был 13 раз подбит, имел 7 ранений и нагрудный знак «За ранения» в золоте.

После капитуляции Германии 8 мая 1945 года Бэке сумел отвести остатки своей дивизии на запад и сдаться в американский плен.

Послевоенные годы

Отпущен из плена в 1950 году, вернулся в Германию и вновь стал работать стоматологом. Погиб 12 декабря 1978 года в автомобильной катастрофе в Хагене в возрасте 80-ти лет. Бундесвер ФРГ предоставил почётный караул для его похорон.

Литература

• Berger, Florian. Mit Eichenlaub und Schwertern. Die höchstdekorierten Soldaten des Zweiten Weltkrieges. Selbstverlag Florian Berger, 1999. ISBN 3-9501307-0-5.

Ссылки

• [www.panzer-archiv.de/content/personen.php?id=11 Dr. Franz Bäke] (нем.). Panzer-Archiv.de. Проверено 28 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BfOWcZPt Архивировано из первоисточника 25 октября 2012].

Отрывок, характеризующий Бэке, Франц

– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.