Беклемишев, Владимир Александрович

Владимир Александрович Беклемишев
Место рождения:	Екатеринослав
Место смерти:	Новоржев
Жанр:	Скульптор
Учёба:	Императорская Академия художеств России
Работы на Викискладе

Влади́мир Алекса́ндрович Беклемишев (3 (15) августа 1861, Екатеринослав — 21 декабря 1919, Новоржев) — русский скульптор из рода Беклемишевых, ректор Императорской Академии художеств.

Биография

В 1878 г. поступил в Академию художеств, где учился у Н. А. Лаверецкого. С 1894 года профессор и руководитель скульптурной мастерской в высшем художественном училище при Академии, с 1906 года — её ректор. Среди его учеников — такие скульпторы, как В. В. Лишев, М. Г. Манизер, Л. В. Шервуд.

Будучи самым востребованным русским скульптором своего времени и, как следствие, весьма состоятельным человеком, Беклемишев незадолго до революции приобрёл у князей Мещерских имение Герчиково рядом с Талашкиным.

Похоронен в Новоржеве. Впоследствии останки скульптора были перевезены его дочерью в Ленинград.

Произведения

Творчество Беклемишева расположено на стыке позднего академизма с реалистическим направлением передвижничества. Наиболее известен как портретист (статуи П. И. Чайковского, А. И. Куинджи, Марии Фёдоровны) и жанрист («Деревенская любовь»; «Как хороши, как свежи были розы»). Согласно первому изданию Большой советской энциклопедии (1927)

На фоне убогой русской скульптуры 1890-х работы Беклемишева казались отрадным явлением и снискали ему некоторую известность, но уже ближайшее поколение увидело всю немощность и безличность этого искусства, лишенного и формальных достоинств и сколько-нибудь значительного содержания.

Скульптура «Беглый раб» долгое время считалась утраченной, лишь случайно найдена замурованной в стене Эрмитажа.

• Portrait of the sculptor Vladimir Beklemishev by F. Malyavin.jpg

  Шуточный портрет Беклемишева кисти Малявина

• V. Beklemishev. Village love.JPG

  «Деревенская любовь», 1896

• Maria Feodorovna statue pavlovsk park bw.jpg

  Памятник Марии Фёдоровне в Павловске

• How Beatiful how fresh were the roses by V.A.Beklemyshev (1896, GTG) by shakko 01.JPG

  Как хороши, как свежи были розы (1896)

Литература

• [www.staratel.com/pictures/ruspaint/063.htm Беклемишев Владимир Александрович]
• А.А.Попов. Новоржев. Лениздат, 1977.
• Газета «Непогасимое пламя (революции)», № 81 от 26 декабря 1919 года.
• «Материалы Свода памятников истории и культуры РСФСР. Псковская область». М., 1975.

Отрывок, характеризующий Беклемишев, Владимир Александрович

– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.