Белановский, Дмитрий Константинович

Дмитрий Константинович Белановский
Депутат Второй Думы, 1907 г.
Дата рождения:	1879(1879)
Место рождения:	Харьков
Дата смерти:	1954(1954)
Место смерти:	Харьковская область
Гражданство:	Российская империя Российская империя СССР СССР
Вероисповедание:	православие
Партия:	РСДРП
Род деятельности:	слесарь, депутат Государственной думы II созыва от Курской губернии

Дмитрий Константинович Белановский (1879 — 1954) — слесарь Белгородского депо Южной железной дороги, депутат Государственной думы II созыва от Курской губернии, русский революционер.

Биография

По национальности украинец, в дореволюционных и следующих им источниках часто указывалось, что он русский. Сын отставного (с 1850 года) младшего офицера, занимавшегося хлебопашеством. Одиннадцати лет отроду окончил начальную сельскую школу. Стал учеником сельского кузнеца, учился у него около года. С 1893 ученик в кузнечно-слесарной мастерской Игнатьева. Окончил железнодорожное училище. В 1898 году потупил на работу слесарем на паровозостроительный завод в Харькове, откуда году уволен в 1899 году за участие в «беспорядках». Перебрался в Санкт-Петербург, начал работать на Балтийском судостроительном заводе слесарем в механическом цехе. Участник забастовок в 1900 и 1901 годах. Был вынужден вернуться в Харьков.

Состоял в списке «неблагонадежных» в так называемой «черной книге», из-за этого долгое время не мог найти работу ни на одном из заводов. В 1902 году нашёл работу у инженера Крушеля, после чего для работ по проводке парового и водяного отопления выехал в Томск в Технический институт. В 1902 году был арестован за участие в первомайской демонстрации в Томске. Пробыл в томской тюрьме 2 месяца, после чего полицмейстер своим приказом выслал его из Томска. Снова в Харькове, затем в Санкт-Петербурге. В 1903 году принят на работу на гвоздильный завод на Васильевском острове. Там вступил в РСДРП. В декабре 1904 года собирал средства для помощи забастовщиками Путиловского завода. Под угрозой ареста выехал на Донбасс. Принят на работу на стекольный завод на станции Константиновка, но по требованию полиции должен был покинуть это место работы. Перебрался на станцию Сулин, но и там полиция противодействовала поискам работы, после этого вернулся в Санкт-Петербург. В начале 1905 активно участвовал в формировании Совета рабочих депутатов на гвоздильном заводе. Активно участвовал в октябрьской забастовке 1905 года. Опасаясь ареста, выехал в Белгород, где устроился на работу слесарем в Белгородском депо Южной железной дороги. В Белгороде стал известен как митинговый оратор. Активно поддержал решение ЦК РСДРП, агитируя за бойкот выборов в 1-ю Государственную Думу.

Избран выборщиком от рабочих Белгородского депо. 8 февраля 1907 избран в Государственную думу II созыва от общего состава выборщиков Курского губернского избирательного собрания. На митинге при проводах его в Думу призвал «бросить вражду с жандармами и стражниками и сплотиться вокруг батюшки царя». Вошел в состав меньшевистского крыла Социал-демократической фракции. Состоял в думской комиссии о нормальном отдыхе служащих в торговых и ремесленных заведениях. Участвовал в прениях в Думе по вопросу о помощи безработным.

Выступлениея депутата Д. К. Белановского 15 марта 1907 года.  

Господа депутаты, я не могу не говорить, так как я сам принадлежу к рабочим и не могу говорить так кратко, как говорил сейчас о. Платон. Он говорил, что рабочих смутили молодые люди. Нет, господа, не эти люди их смутили, а те люди, которые жили все время на фабриках, которые всё время находятся под гнётом капиталистов, а также и самого правительства, те люди сами всё и создают. Когда рабочие заявили о своих желаниях, их стали везде давить как капиталисты, так и правительство. Теперь вы сами знаете, до чего дошли рабочие. Вы знаете, в каких пещерах они живут, что им даже недостаёт куска хлеба. Знаете, какова их жизнь. Здесь председатель Совета Министров сказал: «Руки вверх!» – Мы этого не испугаемся, а я скажу: «Сажайте нас в тюрьмы, расстреливайте, ведите нас на виселицы, – мы этого не боимся» (аплодисменты слева). Рабочие – сила большая. В их руках находятся создание и расцвет всего производства. Если вы их не удовлетворите, то это поведёт к кровопролитию (возгласы справа: «Долой – довольно!» Председатель звонит). Если нам говорят: «Да воскреснет бог, и расточатся врази его», – я скажу: «Да воскреснет мир и да рассеются (показывает направо) угнетатели народа» (аплодисменты слева и в центре)..

С марта 1907 года входил в железнодорожную секцию социал-демократической фракции. Проводил встречи с избирателями, превращавшимися в многолюдные митинги. Как следует из полицейских донесений, на них он «сообщал о деятельности Думы, призывал рабочих посылать в Думу петиции о своих нуждах, но вести себя по отношению к правительственным властям спокойно». 28 апреля 1907 г. на встрече со своими избирателями-железнодорожниками в Белгороде утверждал, что «Дума сумеет добиться и правды, и воли, и земли, но этого можно достигнуть не насилием, а любовью». 5 мая 1907 года на штаб-квартире думской фракции социал-демократов, которая размещалась в квартире, снятой на имя И. П. Озола, был проведён обыск, среди 35 человек, которых там застала полиция, были 5 депутатов, в том числе и Белановский. Привлекался к суду по делу Социал-демократической думской фракции.

После роспуска Думы 3 июня 1907 — 7 июня арестован в Одессе. 1 декабря 1907 года приговорён по делу Социал-демократической фракции Особым присутствием Правительствующего Сената к ссылке на поселение. 8 месяцев находился в одиночной камере Дома предварительного заключения в Санкт-Петербурге, после этого 2 месяца в Санкт-Петербургской пересыльной тюрьме и затем 2 месяца в Иркутской тюрьме. Сослан в Больше-Мамырскую волость Нижнеудинского уезда Иркутской губернии, затем в село Бельское в той же губернии, зарабатывал на жизнь кузнечным и слесарным ремёслами. В первой половине 1910-х годов вместе с бывшими депутатами Думы А. К. Виноградовым и И. А. Лопаткиным вёл агитацию за создание профсоюза черемховских шахтёров. Организовал вместе с ними несколько конспиративных собраний в лесу за селом Черемхово, на которых рабочим были разъяснены цели и задачи рабочего движения.

19 марта 1917 года прибыл в Петроград вместе с группой революционеров на иркутском поезде, на Николаевском вокзале им был устроен торжественный приём. Вошёл в Исполком Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Председатель революционного железнодорожного штаба и член городского штаба по борьбе с контрреволюцией во время Корниловского мятежа. Делегат Первого Всероссийского съезда советов и член Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК).

В 1918 году находился в городе Белгороде во время захвата его германскими войсками, был арестован, но сумел бежать в Курск. Тогда же стал членом РКП(б). Состоял в ревкоме прифронтовой полосы на станции Прохоровка, затем стал его председателем, после взятия Белгорода Красной армией — председатель Белгородского уездного ревкома. После взятия Белгорода Добровольческой армией генерала Деникина постановлением Курского губкома назначен председателем ревкома в городе Суджа. После занятия Суджи деникинцами выехал в Курск, заведовал эвакуацией Курска. При приближении белогвардейцев перебрался на станцию Поныри, затем в Орёл. Направлен курским губкомом РКП(б) в распоряжение наркома путей сообщения; командирован в Самару, где был исполняющим обязанности заведующего районным политотделом станции Батраки. После возвращения Белгорода под контроль большевиков вызван в штаб Юго-Западного фронта и назначен председателем Белгородского уездного ревкома (затем исполкома).

С апреля 1920 заведовал районным политотделом Белгородского участка железной дороги. 15–17 февраля 1921 года участвовал в Первой белгородской конференции беспартийных железнодорожников, выступая на ней, Белановский сказал: «В тюрьмах сейчас больше пролетариата и крестьянства, чем буржуазии». В 1921 году участвовал в съезде железнодорожников и водников, по его решению направлен заместителем председателя в Южное бюро Южного округа путей сообщений. Председатель железнодорожного отдела Верховного трибунала Украинской ССР (с момента образования). В 1922 отправлен в Белгород. С 1 июля 1923 помощник прокурора окружного трибунала, затем работал в Харьковских вагонных мастерских. С 15 августа 1924 заведующий организационно-инструкторским отделом в Дорожно-страховом комитете, с 10 февраля 1925 уполномоченный Центра социального страхования Южного округа путей сообщения, с 1928 заведующий мобилизационным сектором Наркомата транспорта Украинской ССР, с 1930 помощник начальника строительства тракторного завода в Харькове, с 1934 помощник управляющего института "Проектпуть" в Харькове.

В 1924—1934 годах член президиума Центрального Комитета МОПР. Состоял во Всесоюзном обществе бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев (членский билет № 1599).

Арестован 28 августа 1936 в Харькове. Осуждён ОСО при НКВД по части 1 статьи 54-10 УК УССР (с пометой КРТД - контрреволюционная троцкистская деятельность) на 5 лет лишения свободы. Срок отбывал в Воркутлаге, куда прибыл 28 марта 1937. По истечении срока в 1941 был оставлен в лагере до окончания войны. Освобождён 30 марта 1946 года. В 1949 году вернулся в центральную Россию без права проживать в крупных городах. Жил в доме для престарелых под Харьковым, скончался в 1954 году.

Семья

• Брат — Фёдор Константинович Белановский, мастер Белгородских железнодорожных мастерских.
• Жена — Антонина Павловна урождённая ?, сослана на 5 лет "в районы Крайнего Севера и Сибири" в 1936 году, дальнейшая судьба неизвестна.
  • Сын — Евгений Дмитриевич Белоновский (1918, Белгород — 25 декабря 1941, д. Некрасово, Тарусский район), сослан на 5 лет вместе с матерью после ареста отца, в 1941 году оружейный воентехник 2 ранга 26 отдельной стрелковой курсантской бригады, убит в бою под д. Некрасово Тарусского района Тульской области.

Литература

• [dlib.rsl.ru/viewer/01003732207#page540?page=197 Боиович М. М. Члены Государственной думы (Портреты и биографии). Второй созыв. М.: Тип. Товарищества И. Д. Сытина. 1907. С. 155.]
• [www.tez-rus.net/ViewGood30220.html Канищев В. Ю. БЕЛАНОВСКИЙ Дмитрий Константинович. // Государственная дума Российской империи: 1906—1917. Б. Ю. Иванов, А. А. Комзолова, И. С. Ряховская. Москва. РОССПЭН. 2008. С. 43.]
• [www.rsuh.ru/upload/main/vestnik/eup/15_2014.pdf В. Н. Белоновский. Парламентарий двух эпох: Белановский Дмитрий Константинович (штрихи к портрету). // Вестник РГГУ. Серия "Юридические науки". 2014. № 15 (137) С. 139-151.]

Рекомендованные источники

• Деятели революционного движения в России. Биобиблиографический словарь. Том 5. В. 1;
• Политическая каторга и ссылка; Биографический справочник членов Общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев. М, 1934. С. 54-55.

Архивы

• Государственный архив Российской Федерации. Фонд 4888. Опись 6. Дело 274. Лист 118-19; Фонд 533. Опись 2. Дело 148.
• Российский государственный исторический архив. Фонд 1278. Опись 1 (2-й созыв). Дело 58; Дело 604. Лист 21 оборот.

Отрывок, характеризующий Белановский, Дмитрий Константинович

В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.
Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю.
– Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали.
– Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит!
Никто не возражал на это.
24 го июля это было совершенно справедливо. Но 29 июля Кутузову пожаловано княжеское достоинство. Княжеское достоинство могло означать и то, что от него хотели отделаться, – и потому суждение князя Василья продолжало быть справедливо, хотя он и не торопился ого высказывать теперь. Но 8 августа был собран комитет из генерал фельдмаршала Салтыкова, Аракчеева, Вязьмитинова, Лопухина и Кочубея для обсуждения дел войны. Комитет решил, что неудачи происходили от разноначалий, и, несмотря на то, что лица, составлявшие комитет, знали нерасположение государя к Кутузову, комитет, после короткого совещания, предложил назначить Кутузова главнокомандующим. И в тот же день Кутузов был назначен полномочным главнокомандующим армий и всего края, занимаемого войсками.
9 го августа князь Василий встретился опять у Анны Павловны с l'homme de beaucoup de merite [человеком с большими достоинствами]. L'homme de beaucoup de merite ухаживал за Анной Павловной по случаю желания назначения попечителем женского учебного заведения императрицы Марии Федоровны. Князь Василий вошел в комнату с видом счастливого победителя, человека, достигшего цели своих желаний.
– Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est marechal. [Ну с, вы знаете великую новость? Кутузов – фельдмаршал.] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! – говорил князь Василий. – Enfin voila un homme, [Наконец, вот это человек.] – проговорил он, значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L'homme de beaucoup de merite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василью его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны, и перед Анной Павловной, которая так же радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)
– Mais on dit qu'il est aveugle, mon prince? [Но говорят, он слеп?] – сказал он, напоминая князю Василью его же слова.
– Allez donc, il y voit assez, [Э, вздор, он достаточно видит, поверьте.] – сказал князь Василий своим басистым, быстрым голосом с покашливанием, тем голосом и с покашливанием, которым он разрешал все трудности. – Allez, il y voit assez, – повторил он. – И чему я рад, – продолжал он, – это то, что государь дал ему полную власть над всеми армиями, над всем краем, – власть, которой никогда не было ни у какого главнокомандующего. Это другой самодержец, – заключил он с победоносной улыбкой.
– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L'homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu'il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]
– Peut etre que la c?ur n'etait pas de la partie, [Может быть, сердце не вполне участвовало,] – сказала Анна Павловна.
– О нет, нет, – горячо заступился князь Василий. Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению князя Василья, не только Кутузов был сам хорош, но и все обожали его. – Нет, это не может быть, потому что государь так умел прежде ценить его, – сказал он.
– Дай бог только, чтобы князь Кутузов, – сказала Анпа Павловна, – взял действительную власть и не позволял бы никому вставлять себе палки в колеса – des batons dans les roues.
Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.


В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.
Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d'Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d'Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.