Робиния ложноакациевая

Робиния ложноакациевая
Общий вид цветущего растения
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Растения Отдел:  Цветковые Класс:  Двудольные Надпорядок:  Rosanae Порядок:  Бобовоцветные Семейство:  Бобовые Подсемейство:  Мотыльковые Триба:  Robinieae Род:  Робиния Вид:  Робиния ложноакациевая
Международное научное название
Robinia pseudoacacia L., 1753
Естественный ареал на карте Северной Америки
Охранный статус
Вызывающие наименьшие опасения IUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/19891648 19891648 ]
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе </tr> GRIN   [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomydetail.aspx?id=5238 t:5238] IPNI   [www.ipni.org/ipni/simplePlantNameSearch.do?find_wholeName=Robinia+pseudoacacia&output_format=normal&query_type=by_query&back_page=query_ipni.html ???] TPL   [www.theplantlist.org/tpl1.1/search?q=Robinia+pseudoacacia ???]

Роби́ния ложноака́циевая, или робиния лжеака́ция, или робиния псевдоака́ция, или робиния обыкнове́нная (лат. Robínia pseudoacácia) — быстрорастущее лесообразующее засухоустойчивое дерево, вид рода Робиния (Robinia) семейства Бобовые (Fabaceae). Широко распространено ботанически ошибочное название «бе́лая ака́ция».

Растение происходит из Северной Америки, натурализовалось во многих регионах планеты с умеренным климатом. Активно культивируется — и как декоративное растение, и как растение для укрепления песков и создания ветрозащитных полос.

Название

Робиния названа так Карлом Линнеем в честь французских ботаников отца и сына Жана Робэна (1550—1629) и Веспасиана Робэна (1579—1662).

Устоявшегося русского названия вида Robinia pseudoacacia нет, в литературе встречается множество вариантов — «робиния лжеакация», «робиния ложноакация», «робиния обыкновенная», «робиния псевдоакация».

Широко распространено ботанически ошибочное название «белая акация». Распространённый на Украине и в европейской части России кустарник «жёлтая акация» — тоже не акация, но и не робиния, а вид рода Карагана (Caragana), Карагана древовидная (Caragana arborescens).

В синонимику вида по информации базы данных The Plant List входят следующие названия:

• Robinia pringlei Rose
• Robinia pseudacacia L., orth. var.
• Robinia pseudoacacia var. inermis DC.
• Robinia pseudoacacia f. oswaldiae Oswald
• Robinia pseudoacacia var. rectissima Raber

Распространение и экология

Происходит из Северной Америки — ареал охватывает Аппалачские горы от Пенсильвании до Джорджии, на запад до Айовы, Миссури и Оклахомы. Растёт на влажных, богатых известью почвах в лесах из клёна, дуба, сосны, где является обычным компонентом. Наиболее часто встречается в низкогорных лесах (до 1350 м над уровнем моря).

Натурализовалась на всей территории Европы, в зоне умеренного климата Азии, в Северной и Южной Африке, в Австралии, Новой Зеландии и южных районах Латинской Америки.

Растёт быстро, особенно до 10 лет, ежегодный прирост в высоту 60—80 см, в ширину 20—30 см. Развивает глубокую и мощную корневую систему; даёт поросль от пня и корневые отпрыски. Цветёт уже в шестилетнем возрасте.

Очень светолюбива и засухоустойчива.

Произрастает на любых почвах, предпочитает лёгкие и плодородные, не выносит уплотнения. Выдерживает довольно значительное засоление.

В Европе появилась в первой половине XVII века, когда в европейские сады стали завозиться американские виды деревьев и кустарников. Экземпляр робинии, будучи посаженным в 1601 году в королевском саду в Париже садовником французского короля Генриха IV, является наиболее старым деревом Парижа.

Ботаническое описание

Внешний облик

Крупные деревья высотой 20—25 м (может достигать 30—35 м) и диаметром ствола до 1 м. Побеги голые или вначале слегка опушённые, угловатые, оливково-зелёные до блестяще-красновато-коричневых.

Крона ажурная, раскидистая, широко цилиндрическая, на вершине закруглённая, просвечивающая, с несколькими обособленными ярусами облиственных ветвей.

Корневая система глубокая, развлетвляющаяся, диаметром 12—15 м, на корнях находятся клубеньки с азотофиксирующими бактериями.

Кора на стволе толстая, растрескивающаяся, серо-бурого цвета, с глубокими продольными трещинами.

Листья

Почки крайне мелкие, издалека не видны вовсе.

Листья светло-зелёные с серебристым оттенком, очерёдные, непарноперистые, длиной 10—25 (до 45) см. У основания листьев находятся парные шипы длиной до 2 см, которые являются видоизменёнными прилистниками и довольно легко отламываются.

Листочки в числе 9—19 штук, эллиптические, длиной 2—4,5 см, шириной 1,5—2 см, на верхушке округлые или иногда чуть выемчатые и тогда с очень коротким шипиком, с округлым или широко клиновидным основанием, в молодости опушённые, позднее голые, сверху светло-зелёные, снизу сизовато-светло-зелёные, сидящие на черешочках длиной 1—2 мм; при основании каждого черешочка шиловидный мягкий прилистничек, равный примерно половине длины черешка.

Цветки

Соцветие — многоцветковая (5—15 цветков), поникающая кисть длиной 10—25 см. Цветки сидят на опушённых цветоножках длиной 6—12 мм.

Чашечка широко колокольчатая, длиной 7—10 мм, шириной 5—9 мм, густо опушённая рыжеватыми, короткими волосками, зубцы чашечки в 2—3 раза короче трубки, треугольные.

Венчик белый или чуть кремовый, диаметром до 3,5 см, парус длиной 1,5—2 см и ширной 1,3—1,7 см, с зеленовато-жёлтым пятном у основания; крылья почти равны длине паруса, лодочка тупая.

Плоды

Плоды — продолговато-линейные, плоские коричневые бобы, длиной 5—12 см, шириной 1—1,5 см, со слегка загнутым кверху носиком или тупые, голые, с 3—15 семенами.

Семена продолговато-почковидные или узкопочковидные, длиной около 5 мм, шириной 3 мм, оливково-зелёные, бурые или тёмно-коричневые, до чёрных, нередко пятнистые, гладкие, матовые или блестящие.

В 1 кг около 50 тысяч семян; 1 тысяча семян весит 10—25 г. Всхожесть сохраняется 3 года.

Цветение и плодоношение

Цветение происходит, в зависимости от вида и региона, в мае — июне или июле.

Семена созревают к концу сентября, нередко висят на деревьях в продолжение всей зимы.

Всходы на коротких черешках, с надземными почковидными, мясистыми семядолями длиной 10—12 мм, шириной 5—6 мм. Первый лист простой, широко яйцевидный; последующие листья тройчатые, а далее с увеличивающимся числом листочков.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Растительное сырьё

Заготовка

С лечебной целью заготавливают цветы, листья и кору молодых побегов. Цветы заготавливают во время цветения. Собирают их в полураспустившемся состоянии. Сушат в хорошо проветриваемом помещении при температуре 40—50 °С. Кору и листья собирают в течение всего периода вегетации.

Химический состав

Химический состав плодов робинии псевдоакации изучен недостаточно и нуждается в дополнительном исследовании.

В цветах обнаружен гликозиды (робинин, акациин, апигенин, роблениг и др.), эфирное масло, метилантранилат, сложные эфиры салициловой кислоты и таннины. В листьях — флавоноиды и их гликозиды (акацетин, акациин, в меньшей степени робинин); в коре молодых побегов и отчасти и древесине — робинин, танины, жирные масла, фитостерин и стигмастерин. В плодах содержание жирного масла достигает 15 %. Пектины и слизи присутствуют обычно в самых различных частях неповреждённых растений, являясь продуктами нормального метаболизма. Листья и молодые побеги содержат витамины A и C.

Эфирное масло содержит метиловый эфир антраниловой кислоты, индол, гелиотропин, бензиловый спирт, линалоол и α-терпинеол и представляет собой полужидкую массу светло-жёлтого цвета с приятным сильным запахом цветков акации.

Фармакологические свойства

Препараты акации используют как спазмолитическое, мочегонное, жаропонижающее, гипотензивное и легкое слабительное средство.

Современная медицина рекомендует их приём в качестве желчегонных, слабительных и отхаркивающих средств.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Поперечный спил ствола.

Свойства и характеристики древесины

Древесина робинии псевдоакации состоит из зеленовато-бурого ядра и белой заболони. Она характеризуется высокими механическими свойствами, прочностью, большой стабильностью, стойкостью против биологических разрушителей и довольно декоративной, хотя и грубой текстурой. Ядро по прочности не уступает древесине дуба, но для столярных изделий мало пригодно, поскольку трудно обрабатывается.

Древесина долго сохраняется в воде. Она используется в кораблестроении и, начиная с XIX века, для этих целей вывозилась из Америки в Англию. Кроме того идёт на сваи, столбы, шпалы, используется в различных столярных, токарных, поделочных работах, при строительстве амбаров, заборов, мостов, для изготовления паркета, на переработку в целлюлозу и на топливо. Колья широко используются на тычины для винограда.

Значение и применение

Применение в зелёном хозяйстве

Акацию белую используют для укрепления песков, склонов оврагов и откосов железнодорожного полотна, для устройства ветрозащитных полос.

В культуре растение с 1601 года (Северная Америка), в России — с начала XVIII века. Благодаря высокой декоративности, дерево широко культивируется — в садах, парках, для обсадки улиц и дорог, а также в одиночных посадках (солитерах). Хорошо переносит стрижку, а поэтому годна для живых изгородей.

Применение в медицине

Цветки издавна применяли в медицине различных стран как вяжущее, противовоспалительное, отхаркивающее, жаропонижающее и противоспазматическое средство, их использовали при лечения болезней желудочно-кишечного тракта, почек и мочевого пузыря, почечнокаменной и мочекаменной болезней, тромбофлебите, радикулите, миозите, остеохондрозе, ревматизме, невралгии, простуде, ранах. Кору молодых ветвей рекомендовали при повышенной кислотности желудочного сока.

При обострении гастритов и язвенной болезни назначают спиртовой настой листьев и молодых побегов, а также отвар коры в горячем виде.

Противопоказания

При использовании белой акации необходимо знать о токсических веществах, содержащихся в различных частях растения, особенно алкалоида робинина, и обращаться с ней осторожно, строго соблюдая дозировку и рекомендации по приготовлению препаратов.

Острые отравления могут возникнуть при заготовке древесины, что сопровождается недомоганием, тошнотой, рвотой, головной болью и сонливостью.

Прочее использование

Мёд относится к лучшим сортам, свежий акациевый мёд прозрачен, с тонким ароматом, долго не кристаллизуется. Одно дерево даёт до 14,7 кг мёда.

Семена и цветки содержат до 12 % эфирного масла и используются в парфюмерии, а семена для приготовления суррогата кофе.

Листья и молодые побеги используют на корм скоту.

Из листьев получают голубую краску.

Луб пригоден для выработки рогож, кулей и тары. Кора, содержащая до 7 % дубильных веществ, пригодна для дубления кож и придания им жёлтой окраски.

Робиния псевдоакация — инвазионный вид

Растение относится к инвазионным видам, которые изменяют характер деятельности местной экосистемы, нарушая цикл азота в почве.

Робиния псевдоакация включено в сотню наиболее опасных чужеродных видов во флоре Европы. Она в 2008 году отмечена в 41 стране Европы из исследованных 48-ми, то есть более чем в 80 %, причём в 32 странах успешно производит потомство.

Инвазионные популяции отмечены в южных районах Средней России, находятся там на первых стадиях инвазионного процесса и проявляют стремление к расширению вторичного ареала.

Систематика

Таксономия

Вид Робиния псевдоакация входит в род Робиния (Robinia) подсемейства Мотыльковые (Faboideae) семейства Бобовые (Fabaceae) порядка Бобовоцветные (Fabales).

ещё три семейства (согласно Системе APG III): Истодовые, Квиллайевые и Суриановые

ещё около 470 родов

порядок Бобовоцветные

подсемейство Мотыльковые

вид Робиния псевдоакация

отдел Цветковые, или Покрытосеменные

семейство Бобовые

род Робиния

ещё 58 порядков цветковых растений (согласно Системе APG III)

ещё два подсемейства: Мимозовые и Цезальпиниевые

ещё около 20 видов, в том числе Робиния клейкая, Робиния новомексиканская, Робиния пышная, Робиния щетинистоволосая

Инфравидовые таксоны

В рамках вида выделяют ряд разновидностей:

• Robinia pseudoacacia var. pseudoacacia
• Robinia pseudoacacia var. pyramidalis (Pepin) C.K.Schneid.
• Robinia pseudoacacia var. rectissima Raber
• Robinia pseudoacacia var. umbraculifera DC.

По информации базы данных The Plant List (2010) действительными, помимо номинальных, являются три названия инфравидовых таксонов этого вида:

• Robinia pseudoacacia f. dependens (Dieck) Rehder
• Robinia pseudoacacia var. pendula (Ortega) Loudon
• Robinia pseudoacacia var. pyramidalis (Pepin) C.K.Schneid.

Сорта

В ходе селекционных работ было выведено множество сортов, отличающихся строением кроны, формой, окраской и положением листьев, окраской цветков и продолжительностью цветения. Некоторые из них (описанные как формы):

Отличаются формой роста и строением кроны:

• Robinia pseudoacacia f. bessoniana (Nichols.) Voss — с рыхлой шаровидной кроной.
• Robinia pseudoacacia f. pendula (Loud.) Rehd. — с плакучими ветвями.
• Robinia pseudoacacia f. pyramidalis (Pepin) Rehd. — с пирамидальной кроной.
• Robinia pseudoacacia f. rehderi (Otto) С.К.Schneid. — с широко шаровидной кроной.
• Robinia pseudoacacia f. stricta (Loud.) Rehd. — с яйцевидно-пирамидальной кроной.
• Robinia pseudoacacia f. tortuosa (DC.) Rehd. — с широкой, плоской кроной; ствол и ветви извилистые.
• Robinia pseudoacacia f. umbraculifera (DC.) Rehd. — с густой шаровидной кроной.

Отличаются формой, окраской и положением листьев, а также наличием колючек:

• Robinia pseudoacacia f. amorphaefolia (Loud.) Rehd. — листочки узкие, продолговатые.
• Robinia pseudoacacia f. argenteo-variegata (Kirchn.) С.К.Schneid. — листочки с белыми полосками.
• Robinia pseudoacacia f. aurea (Kirchn.) Rehd. — листочки, особенно при распускании, золотисто-зелёные.
• Robinia pseudoacacia f. aureo-variegata (K.Koch) С.К.Schneid. — листочки с золотисто-жёлтой каймой.
• Robinia pseudoacacia f. coluteoides (Neum.) Rehd. — листья не длиннее 10 см, листочки длиной до 18 мм, шириной 11 мм; обильно цветущая.
• Robinia pseudoacacia f. crispa (DC.) Rehd. — листочки узкие, по краю волнистые; без колючек.
• Robinia pseudoacacia f. inermis (Mirb.) Rehd. — почти без колючек.
• Robinia pseudoacacia f. microphylla (Loud.) Rehd. — листочки ланцетные, мелкие, приблизительно равные половине величины листочков основной формы.
• Robinia pseudoacacia f. myrtifolia (K.Koch) Rehd. — листья не длиннее 10 см, листочки очень мелкие, почти округлые.
• Robinia pseudoacacia f. purpurea (Dipp.) Rehd. — листочки при распускании пурпурные, позднее коричневато-зелёные.
• Robinia pseudoacacia f. rozynskiana (Spath) Rehd. — листья длиной 25—45 см, повислые.
• Robinia pseudoacacia f. unifoliola (Talou) Rehd. — с одним крупным листочком длиной до 7 см и шириной 3 см.

Отличаются окраской цветков и продолжительностью цветения:

• Robinia pseudoacacia f. decaisneana (Carr.) Voss — с бледно-розовыми цветками.
• Robinia pseudoacacia f. semperflorens (Carr.) Voss — цветение продолжается всё лето.

Литература

• Артамонов В. Робиния // Наука и жизнь : журнал. — 1991. — № 6. — С. 158—160.
• Виноградова Ю. К., Майоров С. Р., Хорун Л. В. Черная книга флоры Средней России (Чужеродные виды растений) / Отв. ред. Ю. Ю. Дгебуадзе, науч. ред. А. С. Демидов; РАН; Гл. ботанич. сад им. Н. В. Цицина. — М.: ГЕОС, 2009. — 494 с. — (Чужеродные виды России). — ISBN 978-8-89119-487-9.
• Горшкова С. Г. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/flora_sssr1945_11.djvu Род *. Робиния — Robinia] // Флора СССР : в 30 т. / гл. ред. В. Л. Комаров. — М.—Л. : Изд-во АН СССР, 1945. — Т. XI / ред. тома Б. К. Шишкин. — С. 305—310. — 432 с. — 4000 экз.</span>
• Губанов, И. А. и др. 818. Robinia pseudoacacia L. — Робиния лжеакация, или Белая акация // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/gubanov2003_illustr_opred_rast_sred_rossii_2.djvu Иллюстрированный определитель растений Средней России. В 3 т]. — М.: Т-во науч. изд. КМК, Ин-т технолог. иссл., 2003. — Т. 2. Покрытосеменные (двудольные: раздельнолепестные). — С. 461. — ISBN 9-87317-128-9.
• Дудченко Л. Г., Козьяков А. С., Кривенко В. В. Пряно-ароматические и пряно-вкусовые растения: Справочник / Отв. ред. К. М. Сытник. — К.: Наукова думка, 1989. — 304 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-12-000483-0.
• Иллюстрированный определитель растений Ленинградской области / Под ред. А. Л. Буданцева и Г. П. Яковлева. — М.: Товарищество научных изданий КМК, 2006. — 339 с. — ISBN 5-87317-260-9..
• Леснов П. А. Акация ложная и настоящая // Химия и жизнь : журнал. — 1980. — № 4. — С. 40—41.
• Мазнев Н. И. Энциклопедия лекарственных растений. — 3-е изд., испр. и доп.. — М.: Мартин, 2004. — 496 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-8475-0213-3.
• Соколов С. Я., Шипчинский Н. В. Род 36. Робиния — Robinia // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/der_i_kust_sssr1958_4.djvu Деревья и кустарники СССР. Дикорастущие, культивируемые и перспективные для интродукции.] / Ред. тома С. Я. Соколов. — М.—Л.: Изд-во АН СССР, 1958. — Т. IV. Покрытосеменные. Семейства Бобовые — Гранатовые. — С. 147—156. — 976 с. — 2500 экз.

Ссылки

• [plants.usda.gov/java/profile?symbol=ROPS Робиния псевдоакация на сайте USDA NRCS] (англ.) Проверено 21 декабря 2008 г.

Отрывок, характеризующий Робиния ложноакациевая

И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.


Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»
И пити пити пити и ти ти, и пити пити – бум, ударилась муха… И внимание его вдруг перенеслось в другой мир действительности и бреда, в котором что то происходило особенное. Все так же в этом мире все воздвигалось, не разрушаясь, здание, все так же тянулось что то, так же с красным кругом горела свечка, та же рубашка сфинкс лежала у двери; но, кроме всего этого, что то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс, стоячий, явился пред дверью. И в голове этого сфинкса было бледное лицо и блестящие глаза той самой Наташи, о которой он сейчас думал.
«О, как тяжел этот неперестающий бред!» – подумал князь Андрей, стараясь изгнать это лицо из своего воображения. Но лицо это стояло пред ним с силою действительности, и лицо это приближалось. Князь Андрей хотел вернуться к прежнему миру чистой мысли, но он не мог, и бред втягивал его в свою область. Тихий шепчущий голос продолжал свой мерный лепет, что то давило, тянулось, и странное лицо стояло перед ним. Князь Андрей собрал все свои силы, чтобы опомниться; он пошевелился, и вдруг в ушах его зазвенело, в глазах помутилось, и он, как человек, окунувшийся в воду, потерял сознание. Когда он очнулся, Наташа, та самая живая Наташа, которую изо всех людей в мире ему более всего хотелось любить той новой, чистой божеской любовью, которая была теперь открыта ему, стояла перед ним на коленях. Он понял, что это была живая, настоящая Наташа, и не удивился, но тихо обрадовался. Наташа, стоя на коленях, испуганно, но прикованно (она не могла двинуться) глядела на него, удерживая рыдания. Лицо ее было бледно и неподвижно. Только в нижней части его трепетало что то.
Князь Андрей облегчительно вздохнул, улыбнулся и протянул руку.
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!
Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.