Беленджер

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Беленджер (Баланджар) (возможно, от перс. «боланд» и «джор» — «длинная расселина») — средневековый город на территории Дагестана. В VII — IX вв. крупный центр Хазарского каганата, по некоторым данным — его первая столица.

Возникновение

Возник как центр одноимённого племенного союза. Народ беленджер упоминается на Кавказе с 60-х гг. VI века, когда, по данным ат-Табари, он вместе с аланами, абхазами и бранджарами (?) напал на Армению и был побеждён шахом Хосровом I Ануширваном. В поздней традиции Ануширвану приписывалось основание города. Между 566 и 571 страна Беленджер вошла в состав Западно-Тюркского каганата, а в 1-й пол. VII в. в выделившийся из него Хазарский каганат.

Хазаро-арабские сражения

В 652/653 году под Беленджером произошло первое столкновение хазар и арабов, в ходе которого город, обороняемый большим гарнизоном, выдержал штурм с использованием осадных машин. В итоге арабская армия была наголову разбита, её предводитель — Салман ибн Раби погиб. С этого времени Беленджер в центре арабо-хазарского противостояния. Из-за близости к границе являлся первым крупным городом, который атаковали арабы, когда им удавалось выйти за Дербент. Арабский автор ал-Масуди (X век) даже называет его первой столицей Хазарии, что, однако, не подтверждается синхронными данными, где он обычно предстаёт отдельной областью с собственным правителем (сахибом).

21 августа 722 года взят и разграблен 30 тыс. арабской армией, под руководством ал-Джарраха ибн-Абдаллаха ал-Хаками. Жители окружили город кольцом из связанных повозок, которое арабам удалось прорвать. Часть населения бежала, пленные были утоплены в окрестной реке. В руки арабов попали большие сокровища. Правитель Беленджера укрылся в Семендере, но затем вернулся (после того как Джеррах отдал ему захваченных в плен жену и детей), и признал власть арабов. Несмотря на это, город взят ещё как минимум дважды: в 732/733 и 737 годах. После этого сведения о нём исчезают, а активность хазар перемещается в более северный Семендер, а затем в Нижнее Поволжье.

Город в IX веке

В источниках IX века продолжает фигурировать в перечнях хазарских городов, но каких-либо конкретных данных о нём не приводится. Полагают, что город в это время ещё существовал, поскольку его жителем был известный аббасидский гулям и полководец хазарского происхождения Исхак ибн Кунадж. В X веке среди хазарских владений, как правило, не упоминается.

Описание и местонахождение

В отличие от более поздних хазарских городов описания Беленджера носят предельно общий характер. Отмечаются только его укрепления, в частности сторожевая башня. Местонахождение не конкретизируется. Известно, что он располагался севернее Дербента, между ним и Семендером, на берегу одноимённой реки, достаточно глубокой, чтобы в ней можно было утопить людей. Название «Беленджер» встречается только в арабо-персидских источниках. Многие историки поэтому считают возможным отождествить с ним другой хазарский город — Варачан, который в этот же период фигурирует в армянских источниках.

Археология

Общепринятой археологической идентификации города нет. М. Г. Магомедов предложил отождествить с Беленджером крупнейшее в районе Теркско-Сулакского междуречья Верхнечирюртовское городище, расположенное на правом берегу реки Сулак у выхода с предгорий на равнину. Памятник обследовался в 50-70-е гг. XX века. В настоящее время затоплен водами Чирюртовской ГЭС.

См. также

• Битвы при Беленджере

Отрывок, характеризующий Беленджер

И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.