Белимов, Сергей Александрович

Сергей Белимов
Основная информация
Полное имя	Сергей Александрович Белимов
Дата рождения	27 мая 1950(1950-05-27)
Место рождения	Ленинград, СССР
Дата смерти	10 июня 2011(2011-06-10) (61 год)
Место смерти	Париж, Франция
Страна	Россия Россия Франция Франция
Профессии	композитор, педагог, изобретатель нового музыкального инструмента кордепиано
Жанры	современная академическая музыка, авангард
[www.sergebelimov.com, www.belimov.ru]

Бели́мов Сергей Александрович (27 мая 1950, Ленинград — 10 июня 2011, Париж, Франция) — русский композитор, педагог, изобретатель нового музыкального инструмента кордепиано.

Биография

Сергей Белимов родился в Ленинграде в 1950 году.

Учился в Ленинградской (Санкт-Петербургской) консерватории (1969—1975, проф. О. А. Евлахов и В. П. Чистяков), здесь же прошёл ассистентуру у проф. Б. А. Арапова (1979—1981); позже, в 1995-м, изучал историю искусства в Сорбонне (Париж).

В 1977-м стал членом Союза композиторов СССР, с 1989 года до отъезда за границу был секретарем правления Санкт-Петербургского Союза композиторов.

Преподавал композицию в Хоровом училище при Ленинградской академической капелле (1972—1981) и в Музыкальном училище Санкт-Петербургской консерватории (1981—1992).

Жил во Франции с 1993 года. Преподавал композицию в консерваториях Баньоле и Сент-Уэн.

Основные сочинения

Вокально-симфонические произведения

• 1974 «Четыре времени сердца». Оратория для солистов (сопрано, баритон), чтеца, смешанного хора и Большого Симфонического Оркестра. Стихи П. Неруды.
• 1981 «Canticles amores». Кантата для солистов (2 сопрано, баритон), смешанного хора и симфонического оркестра. Тексты из «Песни песней», лирики Древнего Египта, поэзии Сафо и М. Цветаевой.

Оркестровые произведения

• 1981 Первая симфония. Для Большого Симфонического оркестра.
• 1983 «От звезд до звезд». Композиция для двух камерных оркестров.
• 1986 Вторая симфония. Для Большого Симфонического оркестра.
• 1986 «Легенда о Красном коне». Сюита из музыки к спектаклю «Жеребёнок».
• 1990 Третья симфония. Для Большого Симфонического оркестра.
• 2007 «Во времени — вне времени». Композиция для симфонического оркестра памяти Андрея Петрова.
• 2008 «Сонни. Флейта. Лабиринт». Музыкальная сказка для чтеца и симфонического оркестра. Текст автора.

Произведения для сольных инструментов с оркестром

• 1987 «О воде Живой и Мертвой». Концерт для гобоя и струнного оркестра.
• 1991 «Сад расходящихся тропок». Концерт для флейты и камерного оркестра.
• 2000 Концерт для виолончели и струнного оркестра.
• 2003 «Погребальная песнь памяти моей матери Евгении Лухиной». Концерт для саксофонов и камерного оркестра.
• 2010 Концерт № 2 для саксофона сопранино и симфонического оркестра.

Камерно-инструментальные произведения

• 1969 Соната для скрипки и фортепиано.
• 1968 «Контрасты». Цикл пьес для фортепиано.
• 1971 Вариации для фортепиано.
• 1978 Соната для скрипки соло.
• 1982 «Sonata una corda». Для нетемперированного фортепиано.
• 1982 Квартет № 1.
• 1985 Квартет № 2.
• 1988 Пьеса для тубы и фортепиано.
• 1990 «Песнь утреннего пробуждения». Для гобоя и фортепиано.
• 1991 «Песнь утреннего пробуждения». Версия для флейты и фортепиано.
• 1992 «Für Elyse». Для фортепиано.
• 1992 «За зеркалом тишины». Для нетемперированного фортепиано и 4-х китайских металлических шариков.
• 1993 «Сквозь паутину звезд», для флейты и кордепиано.
• 1995 «К иному источнику потока». Для сопрано, флейты и магнитофонной ленты. Текст автора.
• 1996 «Невыразимые ветры между светом и тенью». Для виолончели и аккордеона.
• 1996 «В тени блуждающих голосов». Для саксофона-баритона и кордепиано.
• 1996 «Мимолетные колокола под крыльями вечности». Для 2-х кордепиано.
• 1996 «Отзвуки дня в сумерках времен». Для кордепиано.
• 1997 «С обратной стороны круга». Этюды для кордепиано памяти Джасинто Челси.
  1. Шаг за шагом вокруг точки
  2. Зеркала вертикали
  3. Диалог на разрыв времен
  4. Открытым небом
• 2003 «Multicordes». Для 31 кордепиано.
• 2004 «Гексаграммы». Для камерного ансамбля.
• 2005 «Фёдор Достоевский. Всякая муха — тайна». Концерт для чтеца, квинтета духовых и электроники.
• 2007 «Трион». Для саксофона-альта, альта и фортепиано.

Камерно-вокальные произведения

• 1975 «Диптих». Для сопрано, двух флейт и гитары. Стихи Ф. Г. Лорки. Русский текст П. Грушко.
  1. Смерть Петенеры
  2. Ожидания
• 1976 «Плач по Сантьяго». Пять песен для меццо-сопрано, флейты и гитары. Стихи П. Вильясанте. Русский текст К. Унксовой.
• 1979 «Ожидание». Переложение для сопрано и фортепиано. Стихи Ф. Г. Лорки.
• 1979 «Прощание». Вокальный цикл для баритона и фортепиано. Стихи Ф. Г. Лорки. Русский текст — А. Гелескула.
• 1995 «К иному источнику потока». Для сопрано, флейты и магнитофонной ленты. Текст автора.
• 1997 «И свет непреходящий за опрокинутыми небесами». Для сопрано, баритона и 2-х кордепиано.

  Текст: слова-фонемы на индоевропейском, немецком, английском, древнеанглийском, армянском, авестийском, болгарском, кельтском, китайском, финском, греческом, готском, иврите, хеттском, древнеиндийском, средне- верхненемецком, древнеирландском, исландском, японском, латинском (французском, итальянском, испанском), латышском, литовском, норвежском, осетинском, персидском, древнеперсидском, польском, прусском, русском, сербо-хорватском, шведском, чешском, тохском, украинском и валлонском языках — С. Белимов.

  1. Творение
  2. Любовь
  3. Зов опрокинутой бездны
  4. Свет
• 2001 «Услади убо наша скорби». Для баса и кордепиано. Текст на церковнославянском из Акафиста. Кондак 9.
• 2010 Ария Ирины из оперы «Русская Красавица» по роману Виктора Ерофеева. Для сопрано и камерного ансамбля.
• 2010 Сцена «Куда бежать?» из оперы «Русская Красавица» по роману Виктора Ерофеева. Для сопрано и камерного ансамбля.

Произведения для хора (a capella или c инструментальным сопровождением)

• 1978 «Тихая моя родина». Для мужского хора. Стихи Н. Рубцова.
• 1992 «Дождь голосов за забвеньем». Для смешанного хора. Тексты на иврите, латыни, французском, немецком и русском — Э. Меркс и С. Белимова.
• 1998 «За пеленою голосов». Для хора, флейты, 5-ти саксофонов и ударных. Текст автора.

Электронные сочинения

• 1985 «И солнце в ночи». Для флейты и магнитофонной ленты.
• 1989 «И солнце в ночи». Версия для зала пространственной музыки.
• 1995 «К иному источнику потока». Для сопрано, флейты и магнитофонной ленты. Текст автора.
• 2001 «Видения Данте. Ад». Для саксофона и магнитофонной ленты.
• 2005 «Видения Данте. Чистилище». Для виолончели и магнитофонной ленты.
• 2006 «Видения Данте. Рай». Для флейты и магнитофонной ленты.

Музыка к кинофильмам

• 1986 «Да будет день». Лен. телевидение, реж. М. Михеев.
• 1986 «На берегу». Лен. телевидение, реж. М. Михеев.
• 1989 «Сотри случайные черты» Леннаучфильм, реж. Н. Хотулева.
• 1990 «Человек после человека. Мать Мирра». Леннаучфильм. реж. Н. Хотулева.
• 1990 «В поисках истины. Шри Ауробиндо». Леннаучфильм, реж. Н. Хотулева.
• 1991 «Обратный адрес — Удачный». Леннаучфильм. Реж. Н. Хотулева.
• 1991 «Графиня». Студия «Логос», Москва, реж. Д. Шинкаренко.
• 1993 «Боже, освяти нас Лицем Твоим». Студия документальных фильмов. Санкт-Петербург, реж. В. Дьяконов.

Дискография

• Белимов, Сергей. 6 концертов [Звукозапись] / С. Белимов; исполнители: Юозас Римас, Геннадий Рождественский, Роберто Фаббричиани, Равиль Мартынов, Жан-Поль Десси, Элизабет Меркс, Жорж Букофф, Федор Леднёв, Даниель Кьянтзи, Людовик Бач. СПб. : Композитор • Санкт-Петербург, 2006. (Содержание: О воде живой и мертвой (1987) : для гобоя и струнного оркестра, Сад расходящихся тропок (1991) : для флейты и камерного оркестра, Концерт для виолончели и струнного оркестра (2000), Мультикордес (2003) : для кордепиано соло и оркестра 31 кордепиано, Федор Достоевский. Всякая муха — тайна (2004) : для чтеца, квинтета духовых и электроники, Погребальная песнь памяти моей матери Евгении Лухиной (2003) : для саксофонов и камерного оркестра.) www.compozitor.spb.ru/catalogue_editions/the_regular/index.php?ELEMENT_ID=4304

Источники

• А. Богданова, «Волнующая тема современности», «Советская музыка», 1978, N 1.
• Н. Сергеева, «Его первая симфония», «Вечерний Ленинград», 1983, 12 октября, стр. 3.
• Е. Сорокина, «Музыка о музыке», «Смена», 1983, 30 сентября, стр. 3.
• В. Быков, М. Галушко, «Время поисков и обретений», «Советская музыка», 1984, N 9.
• R. Reichelt, «Kennwort war Per Aspera», «Freie Welt», 1985, N 13, Berlin.
• A. Vernon, «Les lumieres de Leningrad», «Havre libre», 1988, 5 февраля.
• Б. Березовский, «И в зеркало заглянешь дважды», «Смена», 1991, 21 марта, стр. 4.
• А. Харьковский, «О воде Живой и Мертвой», «Вечерний Ленинград», 1991, 21 марта, стр. 3.
• А. Харьковский, «Куда зовет нас сын Неба и Земли», «Искусство Ленинграда», 1991, N 4, стр. 28-32.
• K. Wolschner, «Boule im Flugel», «Tageszeitung», 1992, 23 июня.
• F. Merkling, «String Quartets Offer Poignancy with a Russian Accent», «The New Times», Danbury, USA, 1991, 30 августа.
• Françoise Russo-Marie, Frédéric Rossille, «Émotion et musique», стр. 34 frederic-rossille.net/emotionetmusique.html

Ссылки

• [www.sergebelimov.com/ Официальный Французский сайт композитора]
• [www.belimov.ru/ Официальный Российский сайт композитора]

Отрывок, характеризующий Белимов, Сергей Александрович

– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.
– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.


Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…