Бели-Манастир

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Бели Манастир»)
Перейти к: навигация, поиск
Город
Бели-Манастир
хорв. Beli Manastir
Герб
Страна
Хорватия
Жупания
Осиецко-Бараньская
Координаты
Мэр
Даворин Бубалович
Первое упоминание
Прежние названия
Пел, Моностор
Высота центра
95 м
Население
8 671 человек (2001)
Часовой пояс
Почтовый индекс
31300
Показать/скрыть карты

Бе́ли-Манасти́р (хорв. Beli Manastir, венг. Pélmonostor) — город в восточной части Хорватии. Расположен в Славонии, в регионе Баранья, в непосредственной близости от границ с Венгрией (на север от города) и Сербией (на восток).





Общие сведения

Население города 8 671 чел. (2001). Административно принадлежит провинции Осиек-Баранья. В 30 километрах на юг от города находится Осиек, в 30 километрах к северу — венгерский Мохач, в 45 километрах к востоку — сербский Сомбор.

Через город проходит автомобильное шоссе Плоче-Сараево-Осиек-Будапешт, часть Панъевропейского транспортного коридора.

Промышленность города представлена сахарным заводом, заводом стальных колесных дисков, трикотажной фабрикой и несколькими мелкими предприятиями.

Название города происходит от слов Белый монастырь. Это имя город получил лишь в 1923 году, до этого он назывался Пел или Пелмоностор в венгерском языке и Моностор или Моноштор в славянских. Впервые город упомянут в 1212 году.

Монастырь, давший имя городу, был основан здесь в IX веке, однако впоследствии разрушен и до наших дней не сохранился.

Демография

В городе, как и во всей Славонии, исторически проживало смешанное население. В разные периоды истории большинство населения в городе составляли хорваты, венгры, немцы, сербы. Традиционно велика была доля цыган. После войны в Хорватии в городе уменьшилась доля сербского населения. По переписи 2001 года в Бели-Манастир проживало 55,4 % хорватов, 26,5 % сербов, 8,5 % венгров, по 1 % цыган, немцев, словенцев, черногорцев, албанцев и боснийцев. Перепись 2011 года показала, что в городе проживает 5750 чел. Из них хорватов — 57,11 %, сербов — 25,55 %, венгров — 7,96 %, цыган 2,99 %[1].

Напишите отзыв о статье "Бели-Манастир"

Ссылки и источники

  • [www.beli-manastir.hr Официальный сайт города  (хорв.)]
  • Handbook for foreign visitors to Croatia. Zagreb. 1997

Примечания

  1. [www.dzs.hr/default_e.htm 2. POPULATION BY ETHNICITY, BY TOWNS/MUNICIPALITIES, 2011 CENSUS]


Отрывок, характеризующий Бели-Манастир

Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.