Белова, Ольга Владиславовна
Поделись знанием:
В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
| Ольга Владиславовна Белова | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
Москва |
| Страна: |
СССР, Российская Федерация |
| Научная сфера: | |
| Место работы: |
Отдел этнолингвистики и фольклора ИСл РАН |
| Учёная степень: | |
| Альма-матер: |
Филологический факультет МГУ |
Ольга Владиславовна Белова (р. 8 мая 1960, Москва) — российский этнолингвист, фольклорист-славянист, писатель. Доктор филологических наук. Ведущий научный сотрудник и учёный секретарь отдела этнолингвистики и фольклора ИСл РАН.
Содержание
Биография
Работает в Институте славяноведения с 1994 года (младший научный сотрудник, затем старший научный сотрудник, ведущий научный сотрудник)[1].
Окончила филологический факультет МГУ в 1983 году. В 1996 году защитила кандидатскую диссертацию[2] под научным руководством академика Н. И. Толстого. В 2006 году — докторскую диссертацию[3].[1]
Научная деятельность
Проводила полевые исследования в регионах этнокультурных контактов: Полесье (1979—2000), Подолия (2001—2004, Винницкая, Хмельницкая область Украины), Буковина (2004—2011, Черновицкая область Украины), Галиция (2009—2010, Ивано-Франковская область Украины); Понеманье (2003—2004, 2011, Гродненская область Белоруссии), Молдавия, Бессарабия (2010—2012), Литва (2013, Биржайский район), Брянская область (2008—2012), Смоленская область (2005—2013)[1].
Член Комиссии по этнолингвистике при Международном комитете славистов, участник Международных съездов славистов (1998, 2003, 2008, 2013)[1].
Литературная деятельность
Автор более 400 публикаций по проблемам традиционной и книжной культуры славянских народов, этнокультурных контактов в Восточной Европе, фольклора[1].
Автор ряда статей энциклопедии «Славянские древности (этнолингвистический словарь)».
Библиография
Хронологический список библиографии автора приведён в издании «Славянская этнолингвистика: Библиография»[4], избранные статьи — на сайте Института славяноведения[1].
- Книги
- Белова О. В. Славянский бестиарий: Словарь названий и символики. М.: Издательство «Индрик», 2001.
- «Народная Библия»: Восточнославянские этиологические легенды. М.: «Индрик», 2004. 576 с., 32 с. илл.
- Белова О. В. Этнокультурные стереотипы в славянской народной традиции. М.: Издательство «Индрик», 2005.
- В. Бабенко, В. Алексеев, О. Белова. Животные. Растения: Мифы и легенды. М., 2007.
- Белова О. В., Петрухин В. Я. «Еврейский миф» в славянской культуре. М.; Иерусалим: «Гешарим — Мосты культуры», 2008. 576 с.
- Белова О. В., Петрухин В. Я. Фольклор и книжность: Миф и исторические реалии. М.: Наука, 2008. 280 с.
- У истоков мира: Русские этиологические сказки и легенды. М.: ИСл РАН; Форум; Неолит, 2014. 528 с.
Напишите отзыв о статье "Белова, Ольга Владиславовна"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.inslav.ru/ob-institute/sotrudniki/830-belova Персоналия] на сайте Института славяноведения РАН
- ↑ Кандидатская диссертация «Названия и символика животных в памятниках восточно- и южнославянской книжности XII—XVII вв.», 1996
- ↑ Докторская диссертация «Этнические стереотипы по данным языка и народной культуры славян: (этнолингвистическое исследование)», 2006
- ↑ [www.inslav.ru/images/stories/pdf/2013_Slav_etnolingvistika_bibliografija.pdf Славянская этнолингвистика: Библиография]. — 4-е, испр. и доп.. — М.: Индрик, 2013. — 240 с.
Отрывок, характеризующий Белова, Ольга Владиславовна
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
Категории:
- Родившиеся 8 мая
- Родившиеся в 1960 году
- Доктора филологических наук
- Персоналии по алфавиту
- Учёные по алфавиту
- Фольклористы СССР
- Фольклористы России
- Сотрудники Института славяноведения РАН
- Исследователи славянского язычества
- Слависты России
- Лингвисты России
- Выпускники филологического факультета МГУ
- Этнографы России
- Писатели России
