Белоглазов, Сергей Алексеевич

Сергей Белоглазов
Личная информация
Полное имя	Сергей Алексеевич Белоглазов
Гражданство	СССР СССР
Дата рождения	16 сентября 1956(1956-09-16) (67 лет)
Место рождения	Калининград, СССР
Награды и медали Вольная борьба (мужчины) Олимпийские игры Золото Москва 1980 до 57 кг Золото Сеул 1988 до 57 кг Дружба-84 Золото София 1984 до 57 кг Чемпионаты мира Серебро Сан-Диего 1979 до 57 кг Золото Скопье 1981 до 57 кг Золото Эдмонтон 1982 до 62 кг Золото Киев 1983 до 57 кг Золото Будапешт 1985 до 57 кг Золото Будапешт 1986 до 57 кг Золото Клермон-Ферран 1987 до 57 кг Кубок мира по борьбе Золото Толидо 1981 до 57 кг Золото Толидо 1982 до 57 кг Золото Толидо 1985 до 57 кг Золото Толидо 1986 до 57 кг Чемпионаты Европы Золото Бухарест 1979 до 57 кг Золото Варна 1982 до 57 кг Золото Йёнчёпинг 1984 до 57 кг Золото Велико-Тырново 1987 до 57 кг Золото Манчестер 1988 до 57 кг Государственные награды

Серге́й Алексее́вич Белогла́зов (род. 16 сентября 1956, Калининград) — советский борец вольного стиля, двукратный олимпийский чемпион, 6-кратный чемпион мира, многократный чемпион Европы и СССР. Заслуженный мастер спорта СССР (1980). Заслуженный мастер спорта Болгарии.

Биография

Родился 16 сентября 1956 года в Калининграде, в рабочей семье. Отец — Старокулов Алексей Яковлевич. Мать — Белоглазова Антонина Алексеевна. Брат-близнец — Анатолий Белоглазов, олимпийский чемпион и трёхкратный чемпион мира по вольной борьбе.

Борьбой стал заниматься вместе с братом с 14 лет при этом они весили по 27 кг. Первый тренер Гранит Иванович Торопин. Результаты пришли очень быстро. Но была проблема — братья выступали в одной весовой категории. Тренер принял решение развести братьев по разным весовым категориям и Сергей «потяжелел» и стал выступать в весе 52 килограмма. Позднее Сергей Белоглазов выступал в весовых категориях 57 и 62 килограммов.

В 1977 году братья с Г.И. Торопиным переехали в Киев и стали выступать с 1979 года за Динамо (Киев).

Окончил Краснодарский государственный педагогический институт (1977) и Саратовское высшее командное училище МВД имени Ф. Э. Дзержинского. Спортивную карьеру борца Сергей закончил офицером МВД.

Работал в спортобществе «Динамо» тренером, затем два года в сборной СССР вместе с Миндиашвили и Ярыгиным. С 1990 по 1994 года работал старшим тренером олимпийской сборной США. С 1994 года по 1998 год Сергей работал тренером сборной команды Японии.

В 1998 году он вернулся в Россию и стал старшим тренером мужской сборной команды России по вольной борьбе. При нём сборная успешно выступала на Олимпиаде в Сиднее, на мировых и европейских чемпионатах. С 2003 года Сергей снова тренировал сборную команду США. В 2006-2009 годах работал главным тренером женской сборной России по вольной борьбе. В 2009 году был приглашен на пост главного тренера в команду Сингапура.

В настоящее время возглавляет сборную Московской области и Клуб спортивной борьбы ЦСКА.

Жена — Белоглазова Ирина. Дети: от первого брака - Юлия, Сергей, от второго брака - Александра, Екатерина.

Достижения

• Заслуженный мастер спорта СССР — 1980
• Заслуженный мастер спорта Болгарии
• Заслуженный тренер СССР
• Чемпион Олимпийских игр 1980 и 1988 в полулёгком весе
• Чемпион мира 1981—1983, 1985—1987
• Серебряный призёр чемпионата мира 1979
• Победитель командных соревнований на Кубок мира 1981, 1982, 1985, 1986
• Чемпион Европы 1979, 1982, 1984, 1987, 1988
• Чемпион СССР 1979—1982
• Победитель Спартакиады народов СССР 1979

Награды

• Орден Трудового Красного Знамени
• Орден Дружбы народов
• Орден «Знак Почета»

Ссылки

• Белоглазов Сергей Алексеевич — статья из Большой олимпийской энциклопедии (М., 2006)

Отрывок, характеризующий Белоглазов, Сергей Алексеевич

– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.


Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.