Белозерцев, Василий Дмитриевич

Василий Дмитриевич Белозерцев
Дата рождения	10 июня 1923(1923-06-10)
Место рождения	с. Шукавка, Воронежский уезд, Воронежская губерния, РСФСР, СССР
Дата смерти	15 мая 2000(2000-05-15) (76 лет)
Место смерти	Одинцово, Московская область, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1941—1978
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Васи́лий Дми́триевич Белозе́рцев (1923—2000) — полковник Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1943).

Биография

Василий Белозерцев родился 10 июня 1923 года в селе Шукавка (ныне — Верхнехавского района Воронежской области) в семье крестьянина. Получил неполное среднее образование, после чего работал токарем на машинно-тракторной станции. В октябре 1941 года был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию Верхнехавским районным военным комиссариатом Воронежской области. С апреля 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Участвовал в боях на Брянском и Центральном фронтах, в битве на Курской дуге. К сентябрю 1943 года младший сержант Белозерцев командовал орудием артбатареи 229-го стрелкового полка 8-й стрелкой дивизии 13-й армии Центрального фронта. Отличился во время Черниговско-Припятской операции.

26 сентября 1943 года, при нападении подразделения противника примерно из 150 автоматчиков на полковой штаб в районе деревень Гдень и Чикаловичи Брагинского района Гомельской области Белорусской ССР, Белозерцев, развернув своё орудие на прямую наводку, уничтожил часть нападавших, отразив тем самым контратаку. Спустя несколько дней, в ходе форсирования Припяти в районе деревни Кошевка Чернобыльского района Киевской области Украинской ССР, вновь участвовал в отражении нападения немецких подразделений на штаб. 5 октября в бою за плацдарм Белозерцев лично уничтожил 4 немецких танка. Всего же к моменту представления к званию Героя Советского Союза Белозерцев принял участие в отражении трёх немецких атак, уничтожил 10 дзотов, 15 огневых точек, 3 повозки, около роты немецкой пехоты.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 октября 1943 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» младший сержант Василий Белозерцев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 1256.

Продолжил участие в боях, был ранен. После выписки из госпиталя был направлен на учёбу во 2-е артиллерийское училище в Томске. В 1945 году он окончил его, в том же году вступил в ВКП(б).

После окончания войны продолжил службу в Советской Армии. В 1946 году окончил высшую артиллерийскую школу в Ленинграде, в 1955 году — Военную академию имени Фрунзе, в 1962 году — Высшие академические курсы при Военной артиллерийской инженерной академии имени Дзержинского. Служил в Бакинском, Закавказском военном округах. Командовал артиллерийским взводом, батареей, дивизионом, руководил полковой школой полка. С ноября 1961 года служил в РВСН. Был офицером, старшим офицеров направления оперативного управления Главного штаба РВСН. В 1978 году в звании полковника был уволен в запас.

Проживал в городе Одинцово Московской области, до выхода на пенсию работал в штабе ГО СССР. Умер 15 мая 2000 года, похоронен в Одинцово, на Лайковском кладбище.

Был также награждён орденами Отечественной войны 1-й степени и «За службу Родине в ВС СССР» 3-й степени, медалью «За отвагу» и рядом других медалей. В память о Герое в Одинцово на доме, где он жил, установлена мемориальная доска.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Гринько А. И., Улаев Г. Ф. Богатыри земли Воронежской. — Воронеж, 1965.
• Навечно в сердце народном. — 3-е изд., доп. и испр. — Минск, 1984.
• Военный энциклопедический словарь РВСН. — Москва, 1999.
• Томск в судьбе Героев. — Томск, 2005.

Отрывок, характеризующий Белозерцев, Василий Дмитриевич

Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.