Белокуракинский район

Белокуракинский район
Білокуракинський район

Герб Флаг
Страна	Украина
Статус	район
Входит в	Луганскую область
Административный центр	Белокуракино
Дата образования	1923
Официальный язык	украинский
Население (1.04 2013)	16 615 (0,73 %)
Плотность	11,57 чел./км²
Национальный состав	Украинцы - 87%, русские - 11%.
Площадь	1 436 км² (5,2 %)
Часовой пояс	EET (UTC+2, летом UTC+3)
Телефонный код	+38 (06462) ХХХХХ
Почтовые индексы	92200
[bk.loga.gov.ua/ Официальный сайт]
КОАТУУ	[dovidnyk.in.ua/directories/koatuu/search=44209 44209][www.ukrstat.gov.ua/klasf/klasif/koatuu.rar все коды]

Белокура́кинский район Луганской области. Год образования — 1923.

Председатель райгосадминистрации — с 06.03.2015 года - Иванюченко Сергей Иванович.

Административный центр — пгт Белокуракино.

Расстояние от административного центра до Луганска — 128 км.

Площадь — 1400 км².

Население

Численность населения Белокуракинского района составляет 16615 человек (2013год) городское: 7698 человек; сельское: 11917 человек.

Год переписи:	2001			1989			1979			1970			1959
Пол:	Мужчины и женщины	Мужчины	Женщины	Мужчины и женщины	Мужчины	Женщины	Мужчины и женщины	Мужчины	Женщины	Мужчины и женщины	Мужчины	Женщины	Мужчины и женщины	Мужчины	Женщины
Всего:	23,8	11,2	12,6	26,1	12,0	14,1	29,6	13,2	16,4	32,9	14,3	18,6	23,2	9,9	13,3
Городское:	9,6	-	-	9,9	-	-	10,0	4,5	5,5	9,2	3,9	5,3	5,5	2,3	3,2
Сельское:	14,2	-	-	16,2	-	-	19,6	8,7	10,9	23,7	10,4	13,3	17,7	7,6	10,1

География

Белокуракинский район находится на севере Луганской области и граничит с Белгородской областью России, на востоке с Новопсковским, на юго-западе — Сватовским, на западе — Троицким, на юге — Старобельским районами Луганской области.

Районный центр — пгт. Белокуракино, который соединён с областным центром железнодорожными и шоссейными дорогами. Расстояние составляет соответственно 151 и 128 км.

Природные ресурсы

Район расположен на возвышенной, сильнорасчленённой части Старобельской равнины, которая находится в пределах южных отрогов Среднерусской возвышенности. Для него характерны аллювиальные образования речных долин, которые залегают непосредственно на коренных и палеоген-неогеновых карбонатных породах (известняках), которые чередуются с песчаниками, глинами и песками; равнинный рельеф, представляющий собой волновую возвышенную равнину с общим наклоном на юг; интенсивное расчленение поверхности балочной сетью с глубиной эрозийных размывов от 50 до 180 м; преобладание в грунтовом покрове чернозема обычных среднегумусных и их карбонатных и щелочных разновидностей разной степени эродированости.

В районе расположено 5 месторождений. К ним относятся: Лубянское месторождение кварцитов в с.Лубянка, Белокуракинское месторождение глин, которое находится на расстоянии 1,5 км к юго-востоку от пгт.Белокуракино, Чумбурское месторождение глин на околице с.Заиковка, Белокуракинское месторождение песков на левом склоне г. Белой в границах пгт.Белокуракино и Шовкуновское месторождение песка вблизи с.Шовкуновка.

По территории района протекают 6 рек:

• Белая (правый приток р. Айдар), длиной 46,5 км.
• Лозная, длиной 18 км.
• Айдар, длиной 4 км.
• Козынка, — с. Лубянка — левый приток р. Белая, длиной 11,6 км; с. Паньковка — правый приток р. Белая, длиной 17,8 км.
• Боровая (левый приток Сев. Донца), длиной 1,4 км.
• Нагольная (левый приток р. Красная), длиной 7 км.

Есть 18 прудов. Общая площадь водного зеркала 280 га. Также в районе есть два крупных водохранилища: Наливное - около 100 га (возле Белокуракино) и Самсоновское - около 110 га (возле села Лизино).

Климат

В климатическом отношении ландшафт Белокуракинского района отличается наибольшей континентальностью в пределах Луганской области, минимальным для территории области количеством осадков (400—490 мм), большей амплитудой среднегодовых температур:

• среднегодовая — (+) 7оС-8оС),
• летняя — (+) 21оС-22оС.
• зимняя — (-) 8оС.

В формировании климата Белокуракинского района принимают участие несколько типов воздушных масс. В целом преобладают умеренные воздушные массы. Континентальный умеренный воздух зимой обуславливает в районе ясную морозную погоду, а летом — осадки. Морской умеренный воздух западными ветрами и циклонами из Атлантического океана переносится на территорию Белокуракинского района, принося зимой оттепель, а летом — прохладную и облачную погоду. Арктический воздух на территории района отмечается в зимний (февраль), весенний (май) и летне-осенний периоды (август-сентябрь) и вызывает резкие зимние похолодания и снижения температуры летом.

Экологические проблемы

Районный центр подвергается ежегодному подтапливанию грунтовыми водами, в результате того, что каналы-осушители, по которым вода должна уходить в р. Белую со временем поросли травой, их завалило землей и мусором.

Также в 2006 году от общественной организации «Зелёный лес» поступали сигналы о масштабной вырубке дуба ценных буерачных лесов в районе села Приходьковка. По данным организации исчезло около 3-х гектаров леса. Экологи утверждали, что под топор был отправлен ценный здоровый лес: дубы до полуметра в диаметре, на которых не было соответствующей маркировки. Брёвна там же пережигались в уголь.

Административное деление

Количество советов:

• поселковых — 2
• сельских — 13

Количество населённых пунктов:

• пгт — 2 — Белокуракино · Лозно-Александровка
• сёл — 49
• посёлков (сельского типа) — 1

Совет	Председатель	Число депутатов	Населённый пункт	Бывшее название / Дата основания	Координаты (широта-Y/ долгота-X)	Физическое расстояние до Белокуракино, км	Почтовый индекс	Река	Площадь (тыс. кв. м)	Население (тыс. чел.)	Плотность населения (чел./кв. км)
Белокуракинский поселковый	Сирык Сергей Иванович<center>	<center>31	пгт. Белокуракино	с. Белокуракино — 1700 г., пгт. Белокуракино — 1954 г.	49.5272° /�,�	0	92200-92207	Белая	134158	7,969	59,4
Лозно-Александровский поселковый	Пороценко Ирина Петровна<center>	<center>16	с. Алексаполь	х. Алексаполь — 1758 г., с. Алексаполь — 1950 г.	49.8521° /�,�	36.1	92211	Лозная	960	0,223	232,29
			пгт. Лозно-Александровка	с. Лозно-Александровка — 1705 г., пгт. Лозно-Александровка — 1964 г.	49.8374° /�,�	34.4	92211	Лозная	5950	1,181	198,49
			с. Петровка	1758 г.	49.8686° /�,�	38.2	92211	Лозная	880	0,135	153,419
Александропольский сельский	Коюда Сергей Николаевич<center>	<center>16	с. Александрополь	1763 г.	49.6916° /�,�	19.9	92220	-	4596	0,463	100,74
			с. Климовка	х. Климовка — 1795 г., с. Климовка — 1947 г.	49.6465° /�,�	19.2	92221	-	320	0,001	3,130
			с. Ляшковка	х. Ляшковка — 18в., с. Ляшковка — 1947 г.	49.6849° /�,�	20.8	92220	-	469	0,076	162,050
			с. Приходьковка	х. Приходьковка — 1745 г., с. Приходьковка — 1947 г.	49.6254° /�,�	16.5	92221	-	1000	0,016	16,000
			с. Романовка	1793 г.	49.6693° /�,�	21.2	92221	-	1959	0,153	78,100
Алексеевский сельский	Носуля Виктор Максимович<center>	<center>16	с. Алексеевка	1663 г.	49.4214° /�,�	12	92242	Белая	4113	0,707	171,890
			с. Заиковка	1659 г.	49.4580° /�,�	7.9	92243	Белая	3870	0,259	66,930
			с. Лубянка	1686 г.	49.4817° /�,�	5.6	92243	Белая	2417	0,494	204,390
Бунчуковский сельский	Щербакова Валентина Анатольевна<center>	<center>12	с. Бунчуковка	1600 г.	49.4820° /�,�	8.2	92241	Козынка	1879	0,413	219,800
			с. Грицаевка	1600 г.	49.4340° /�,�	13.8	92241	-	1234	0,138	111,830
Демьяновский сельский	Панченко Сергей Александрович<center>	<center>15	с. Демьяновка	1700 г.	49.5270° /�,�	12.3	92240	Боровая	935	0,398	425,670
			с. Конопляновка	х. Коноплянка — 1600 г., с. Конопляновка — 1952 г.	49.5045° /�,�	15	92240	Боровая	848	0,382	450,470
			с. Шовкуновка	1700 г.	49.5416° /�,�	11.9	92240	-	593	0,319	537,940
Курячевский сельский	Пономаренко Виктория Александровна<center>	<center>16	с. Курячевка	1789 г.	49.6475° /�,�	13.7	92232	Белая	3307	0,653	197,460
			с. Поповка	х. Поповка — 18в., с. Поповка — 1947 г.	49.6103° /�,�	14.2	92232	-	833	0,342	410,560
			с. Рудово	с. Рудовка — 1791 г., с. Рудово — 1947 г.	49.6278° /�,�	13.7	92232	-	900	0,048	53,330
			с. Фоменково Первое	х. Фоменков Первый — 18в., с. Фоменково Первое — 1947 г.	49.6700° /�,�	16.1	92232	Белая	2878	0,249	86,520
Лизинский сельский	Коваленко Ирина Владимировна<center>	<center>12	с. Лизино	1765 г.	49.5330° /�,�	7.7	92250	Козынка	3180	0,521	163,840
			с. Шапаровка	1756 г.	49.4953° /�,�	9	92251	Козынка	5940	0,481	80,980
Нещеретовский сельский	Аполонова Ирина Ивановна<center>	<center>16	с. Калиновское	х. Африка — 1711 г., с. Калиновское — 1952 г.	49.3814° /�,�	17.6	92252	Белая	74	0,054	729,730
			с. Нещеретово	1711 г.	49.3969° /�,�	15.6	92252	Белая	45300	1,200	26,490
			с. Паньковка	1709 г.	49.4451° /�,�	10.6	92253	Козынка	22270	0,599	26,900
			с. Целуйково	с. Целуйки — 1749 г., с. Целуйково — 1947 г.	49.4640° /�,�	9.3	92253	Козынка	55230	0,402	7,280
Павловский сельский	Вялый Виктор Васильевич<center>	<center>16	с. Заводянка	-	49.6178° /�,�	11.5	92223	-	1418	0,154	108,600
			с. Павловка	с. Тарабановка — 1686 г., с. Павловка — 1700 г.	49.6070° /�,�	9	92222	Белая	4596	1,160	252,390
			с. Стативчино	х. Стативчин, с. Стативчино — 1947 г.	49.5928° /�,�	9.2	92223	-	633	0,156	246,450
			с. Фоменково Второе	х. Фоменков Второй, с. Фоменково Второе — 1947 г.	49.6480° /�,�	14.5	92223	-	501	0,015	29,940
Просторовский сельский	Скоба Иван Андреевич<center>	<center>16	с. Картамышево	1947 г.	49.6417° /�,�	20.3	92230	-	110	0,005	45,450
			с. Маньковка	1700 г.	49.5577° /�,�	19.6	92231	-	1437	0,151	105,080
			с. Плахо-Петровка	1770 г.	49.6237° /�,�	20.3	92231	-	3567	0,299	83,820
			с. Просторное	с. Красное-Руно — 1929 г., с. Просторное — 1972 г.	49.6475° /�,�	21.7	92230	-	3200	0,695	217,190
			с. Светленькое	с. Шапаровка — 1770 г., с. Светленькое — 1972 г.	49.6115° /�,�	18.2	92231	-	580	0,084	144,830
Солидарновский сельский	Стадников Александр Иванович<center>	<center>12	с. Солидарное	-	49.7862° /�,�	30.1	92213	-	-	0,706	-
Тимошинский сельский	Лысенко Иван Григорьевич<center>	<center>15	с. Куплеватое	-	49.7251° /�,�	22	92215	-	800	0,149	186,250
			с. Новоандреевка	пос. Ново-Андреевка, с. Новоандреевка — 1947 г.	49.7023° /�,�	19.6	92215	-	1290	0,082	63,570
			с. Осыково	х. Осыково, с. Осыково — 1947 г.	49.7474° /�,�	25.4	92214	-	1380	0,061	44,200
			с. Тимошино	пос. Тимошино, с. Тимошино — 1947 г.	49.6760° /�,�	17.2	92215	-	3180	0,351	110,380
			с. Чабаново	пос. Чабановка, с. Чабаново — 1947 г.	49.7258° /�,�	22.3	92212	-	960	0,074	77,080
Червоноармейский сельский	Сылкин Александр Иванович<center>	<center>14	с. Гладково	-	49.7390° /�,�	25.9	92214	-	969	0,255	263,160
			с. Калинова Балка	-	49.7474° /�,�	27.2	92214	-	454	0,033	72,690
			с. Кочино-Распасеевка	пос. Кочино-Распасеевка, с. Кочино-Распасеевка — 1947 г.	49.7709° /�,�	28.9	92213	-	479	0,077	160,750
			с. Николаевка	-	49.7093° /�,�	23.2	92214	-	372	0,005	13,440
			с. Новопокровка	пос. Ново-Покровка, с. Новопокровка 1947 г.	49.7551° /�,�	25.4	92212	-	168	0,011	65,480
			с. Нянчино	пос. Нянчино, с. Нянчино — 1947 г.	49.7618° /�,�	26.1	92212	-	780	0,198	253,850
			с. Попасное	пос. Попасное, с. Попасное — 1947 р.	49.7783° /�,�	27.9	92212	-	373	0,090	241,290
			пос. Червоноармейское	с. Стукалово — 1909 г., пос. Красноармейское — 1930 г., пос. Червоноармейское — 1947 г.	49.7800° /�,�	28.1	92212	-	1497	0,574	383,430
Шаровский сельский	Пиднебенный Александр Пантелеевич<center>	<center>15	с. Лозное	1780 г.	49.8650° /�,�	38	92210	Лозная	1491	0,074	49,630
			с. Шаровка	1780 г.	49.8489° /�,�	37.6	92210	Айдар	3919	0,572	145,960

История

Белокуракинский край имеет богатую историю. Заселение современной территории Белокуракинского района началось около 40 тысяч лет назад.

Здесь проходил знаменитый Валуйский путь, которым в течение веков мигрировали разные племена и народы из Европы в Азию.

Период Российской империи

Первые официальные сообщения о Белокуракинском крае датируются серединой ХVІІІ в., а именно «1750 г. Белокуракино при реке Белой Старобельского уезда». Наиболее достоверная информация о возникновении посёлка Белокуракино отражена в архивах князей Куракиных, а именно: «в 1700 году Петр І, возвращаясь из второго Азовского похода в сопровождении своего свояка, князя Бориса Ивановича Куракина(1676—1727), остановился в живописной местности, которая раскинулась вдоль реки с меловым дном. Красивая местность понравилась Куракину, и Петр І отдал её князю, предоставив право последнему определить границы владения» (Россия. Полное географическое описание нашего отечества, т. VII, стр.263). В этом же году Куракин основал небольшое село, которое получило название от названия реки и фамилии князя. Однако дарованная князю Куракину земля оказалась значительной своей частью принадлежащей по наследственным документам Тарабановой и Тевяшеву. С последними князь вошёл в сделку, а имением Тарабановой завладел силой.

На месте Тарабановки, расположенной в 7 верстах от Белокуракино вверх по р. Белой, в прежнее время был Черкасский городок с церковью, но впоследствии большая часть жителей выселилась из него в Воронежскую губернию, но поселение осталось слободой Тарабановка, её переименовали в слободу Павловка.

Но освоение новых владений мало тревожило князя. Более энергично взялся за это дело его сын Александр (1697—1749), который переселил сюда крестьян из Черниговской, Киевской и Воронежской губерний. Первые поселенцы этого края вели своё хозяйство примитивно. Преобладало переложное земледелие, скотоводство и птицеводство, а также кустарные промыслы: изготовляли бочарные изделия, свечи, мыло. Женщины ткали полотно и сукна. Но в то время из-за плохих условий жизни, систематического недоедания, непосильного труда, люди не доживали и до среднего возраста. Часто вспыхивали эпидемии холеры, цинги, оспы, во время которых умирали много людей. Будучи беспомощными перед силами природы и болезнями, крестьяне всю надежду возлагали на Бога, потому в этом крае интенсивно велось строительство церквей и храмов.

Заботы князя Александра Борисовича Куракина о заселении белокуракинских земель продолжались до его назначения послом в Париж, где он сильно расстроил своё состояние и вынужден был заложить свою обширную белокуракнскую землю, со всеми угодьями и пострелами. Правнук Бориса Ивановича Куракина — Александр Борисович Куракин (1752—1818), в своем обширном имении постоянного жилица не имел, но ежегодно приезжал сюда на месяц и более «погулять-повеселиться». Веселье князя сводилось к шумным кутежам и разнообразным оргиям, их действующими лицами были местная крестьянская молодёжь.

В 1804 году помещичьи крестьяне Белокуракинской волости выкупили у князя Куракина около 60 тысяч десятин земли и «волю», что дало им возможность значительно улучшить свои условия жизни. На тот момент свободные хлеборобы прежних куракинских вотчин считались наиболее зажиточными и образованными в Харьковской губернии, в состав которой входило село в ХІX веке. В начале XX века нужда многих обитателей региона, затруднение, бедность и безземелье, вынуждали искать заработков на предприятиях Донбасса, а также на Донщине и Воронежщине.

Административно-территориальные пределы и статус Белокуракинского района со времен его заселения изменялись несколько раз. В период заселения куракинские имения входили в состав Острожского Казачьего слободского полка Воронежской губернии. На конец XVIII века село Белокуракино стало волостным центром Старобельского уезда Слободско-украинской губернии, а в канун Первой мировой войны — волостным центром Старобельского уезда Харьковской губернии. К этому периоду относится статья о Белокуракино в «Энциклопедии Брокгауза Ф. А. и Ефрона И. А.» (1890—1916 гг.). В ней в частности говорится — число жителей 5503 души обоего пола; 848 дворов, православная церковь, сельское училище, постоялый двор, 9 лавок, еженедельные базары и ярмарки.

Советский период

После того, как на Украине было введено новое административное деление — округа, 12 апреля 1923 года был впервые образован Белокуракинский район, который входил в состав Старобельского округа Донецкой губернии. В июне 1930 года вместо округов в Донбассе создается 17 районов, а через два года, 2 июля 1932 года, была образована Донецкая область, в состав которой вошли 17 промышленных и 18 сельских районов. Донецкая область включала тогда территорию современных Донецкой и Луганской областей.

Однако не прошло и четырёх лет, как в июне 1938 года Донецкую область разделяют на две — Сталинскую и Ворошиловградскую. С 1938 года Белокуракино стало районным центром новообразованной Ворошиловградской области. В этот период население с. Белокуракино составляло 5095 человек.

Для нормального развития села большое значение имело окончание в 1937 году строительства железнодорожной магистрали Москва-Донбасс, которая проходила через Белокуракино. Установление железнодорожного сообщения содействовало развитию экономики села. В 1939 году на станции Белокуракино было закончено строительство хлебоприёмочного пункта.

В 1954 году Белокуракино был предоставлен статус посёлка городского типа. Численность населения на 1959 г. составляла 5,6 тыс. чел. Имелись кирпичный завод, птице-инкубаторная станция, РТС, средняя, восьмилетняя, 4 начальных школы, школа сельской молодёжи, Дом культуры, библиотека.

В современных пределах Белокуракинский район был образован в 1965 году.

На 1969 год численность населения составляла уже 6,7 тыс. чел. Работал молочный завод.

Коллективизация

На средину 1931 года коллективизировано было до 85 % крестьянских хозяйств. Обеспеченность колхозов продуктами была недостаточной. 10 % колхозников совершенно не имели хлеба (Белокуракино). Имелось ряд случаев насильственного вовлечения в колхоз, в случае отказа идти в колхоз подводили под категорию кулака и, отбирая все имущество, раскулачивали, затем вывозили в овраги, так называемые «Ярки», некоторых отправляли в ссылку. Несмотря на то, что полагалось раскулачивать только зажиточных крестьян, систематическими были случаи раскулачивания середняков и даже бедняков. Объясняется это тем, что запланировано было даже количество раскулаченых и от сельского руководства «требовали процента кулаков».

Раскулаченные находились в совершенно безвыходном положении. Имущество, сельскохозяйственный инвентарь у них был отобран, земли не было дано, жили в землянках с семьями. Часто существовали за счёт нищенства и занимались бродяжничеством. На работу их не посылали. Для того, чтобы сходить в деревню, они должны были получить пропуск у коменданта «Ярка».

Люди, обреченные на голод, вынуждены были искать выход в бандитизме и прочем. Положение было напряжённое, например, в с. Белокуракино после 10-11 часов вечера на улице патрулировал милиционер и проверял проходящих. Отдельные случайные выстрелы ставили милицию в боевое положение.

Голод 1932—1933 гг

По выводам исследователя Светланы Казаковой, в результате голода за 8 месяцев 1932—1933 годов население Луганщины сократилось на 20-25%.

Из докладной записки Новопсковского райкома партии Донецкому обкому КП(б)У от марта 1933 следует, что были установлены факты голодания, опухания и смертности от голода по следующим сельсоветам: Шапарск, Лизино, Целуйково, Лубянка, Булавиновка, Заводянка, Рибъянцево, Конопляновка, Паньковка, 2-я Белокуракино, Макортетино, Заиковка, Каравано-Солодкий, Ново-Росошь, Писаревка, и Курячевка — в одних селах в меньших размерах, в других в больших. Голодомором наиболее поражены были сёла Шапарское, Лизино, Целуйково.

Нельзя сказать, что 1932 год был неурожайным. Хлеб в колхозах был, но большинству он был недоступен — получали его (и то в минимальном количестве) только работники колхозов. Тех же, кто пытался украсть с колхозных запасов зерно, — судили, отправляли в ссылку.

Сельсоветами были введены «комсомольские активы», перед которыми стояла задача находить «излишки» хлеба. Дома тех, кто был заподозрен в утаивании урожая, тщательно обыскивались. Искали везде — на чердаках, в печах; стены ломали, долбали землю в комнатах.

В селе 2-й Белокуракино умерло за январь, февраль и половину марта 1933 года 94 человек. Голодные колхозники и единоличники употребляли в пищу павших лошадей, кошек, собак, старую кожу. Имелись случаи каннибализма. В с. Курячевка с 1 по 16 марта 1933 года от голода умерло 12 человек. В с. Лизино с 22 февраля по 10 марта 1933 г. умерло 63 человека. В с. Паньковка за 1932—1933 год умерли около 300 человек, а дворов на тот момент в селе имелось всего 120.

Умирали не только от голода, но и от употребления пищи разных суррогатов, отходов, пищи, которая имела большой процент засоренности семенами разных трав, а также от простуды. Умирали в большинстве «старики 50 лет и выше, дети, в меньшей степени подростки и средних лет». Часто вымирали целыми семьями. Тела умерших лежали «по улице», под заборами. Их собирали и вывозили. Чаще хоронили в общих могилах; часто по 20-30 тел.

Немецкая оккупация (1942—1943)

Мирную жизнь жителей Белокуракино прервало нападение Фашистской Германии.

В результате наступления подразделений немецкой группы армий «Юг» командующий Юго-Западным фронтом в ночь на 7 июля 1942 года приказал начать отвод войск 38-й армии на тыловой оборонительный рубеж фронта «Нагольная — Ровеньки — Курячёвка — Белокуракино». Сутки спустя после получения приказа об отходе войск 38-й армии она была отведена на этот рубеж, который был занят батальонами 118-го укреплённого района; дивизиям 38-й армии предстояло уплотнить их оборону. Но 7 июля противник начал наступательную операцию «Клаузевиц». Над 300, 162, 242-й стрелковыми дивизиями и частями 118-го укреплённого района, оставленными для обороны рубежа «Нагольная — Белокуракино», нависла угроза окружения — их позиции были обращены на запад, а фашистские войска крупными силами приближались с севера. В результате командующий 38 армией принял решение на отвод войск, который и начался в 20 часов 9 июля.

Таким образом 9 июля 1942 года немецко-фашистские захватчики заняли Белокуракино. Почти 7 месяцев продолжалась фашистская оккупация.

Белокуракинский район был освобождён в ходе вспомогательного удара 6-й армии Юго-Западного фронта в Острогожско-Россошанской наступательной операции. 6 января 1943 года 6-й армии была поставлена задача к исходу 18 января выйти на рубеж «Шахово — Тиминово — Нагольная — Демьяновка — Грицаевка — Гайдуковка».

Вследствие задержки с сосредоточением войск Воронежского фронта и подвода необходимого количества боеприпасов и ГСМ начало наступления соединений 6-й армии Юго-Западного фронта было перенесено на 14 января. Темп наступления частей армии был не очень высоким. Это объясняется тем, что, с одной стороны, противник оказывал упорное сопротивление, а с другой стороны, сказывались собственные недостатки: в стрелковых частях недостаточно была организована разведка и охранение, периодически отсутствовала связь с соседями, а также взаимная информация, имело место отставание артиллерии от боевых порядков пехоты, танковые части иногда теряли непосредственную связь с пехотой.

Хроника освобождения

• 19 января 1943 года — 172 сд одним батальоном 537-го стрелкового полка (сп), 747-м сп, 115-й ТБР освободила Белокуракино, захватив два железнодорожных состава, склады и другие трофеи.
• 20 января 1943 года — 388-й сп 172 сд к утру овладел Приходьковкой, но был атакован противником из Белолуцка и потеснён к северной окраине Осиново 2-е.
• 21 января 1943 года — 172-я сд 388 сп овладела населёнными пунктами Просвирня, Приходьковка, батальоном 747-го сп овладела Демьяновкой, остальными силами закрепилась в районе Белокуракино. В течение дня противник дважды атаковал части дивизии с направления Павловка, контратаки были отбиты, противник отошёл в исходное положение.
• 22 января 1943 года — 1176-й сп 350-й сд овладел населёнными пунктами Лозное (Буряков), Березовка и подошёл к восточной окраине Лозно-Александровки. 172-я сд силою 388-го сп продолжала закрепляться на западной окраине Белокуракино, частью сил полк удерживал пункты Просвирня, Приходьковка и занял Статывчино (Стативки). 747-й сп одним батальоном овладел Шевкуновкой (Щелкунов). Остальными подразделениями на северной окраине Белокуракино отразил две контратаки противника силою до батальона с направления Павловка. 537-й сп одним батальоном прикрывал Макартетино с севера, остальными силами в районе Белокуракино.
• 23 января 1943 года — 172-я сд закреплялась в прежних районах, вела разведку в направлении Маньковка. 388-й сп во взаимодействии с ТБР 3-го ТК овладел Павловкой, к исходу дня отразив контратаку противнка с направления Курячевки, вел бой на северной окраине Павловки. 350-я сд, овладев Дорошков, Бол. и Мал. Должик, Синельников, Александрополь, Ново-Андреевка, продолжала наступление в направлении ст. Солидарное (Солидарная). 51-я ТБР одним танковым батальоном с утра ворвалась на ст. Солидарное (Солидарная), где разгромила 2 эшелона с пехотой противника, подбила бронепоезд, сожгла гараж с автомашинами, разбила 2 паровоза. Не обошлось без потерь и с нашей стороны: батальон потерял 2 танка сгоревшими и 5 подбитыми. Имея перед собой превосходящие силы (в район станции подошли 18 немецких танков), батальон стал отходить в район Перепечаево, при этом разгромил до батальона мотопехоты и до дивизиона артиллерии противника на дороге Лозно-Александровка и до двух дивизионов артиллерии на дороге совхоз «Красноармеец» — ст. Солидарное (Солидарная).
• 24 января 1943 года — 172-я сд заняла Лавровку, Киселевку, Бунчуковку. 267-я сд вышла в район Шапаровка (Шапарское) — Алексеевка — Нещеретово (Нещеретовка).
• 25 января 1943 года — 172-я сд вышла на рубеж Плахо-Петровка — Раевка — Маньковка. 267-я сд вышла на рубеж Грицаевка — Струновка — Гайдуковка.

Таким образом, к 26 января 1943 г. войска 6-й армии завершили выполнение задачи наступления и вышли на поставленные рубежи. Победа далась нелегко, о чём свидетельствуют цифры: в 350-й стрелковой дивизии на начало наступления насчитывалось 6 669 чел., на 25 января — 5 998; в 172-й стрелковой дивизии соответствующие цифры выглядели как 5 574 чел. и 5 259 чел.

Социальное развитие

Инфраструктура

На территории района находятся Аграрный лицей (бывшее ПТУ), расположенный в с. Паньковка, 25 общеобразовательных школ, 2 внешкольных и 6 дошкольных учреждений.

Медицинскую помощь предоставляют Центральная районная больница (основана в 1903 году), Лозно-Александровская участковая больница, поликлиника, водолечебница, 2 санитарных станции, 26 детских медицинских кабинетов, территориальный центр обслуживания для пенсионеров и людей с ограниченными способностями.

Сеть учреждений культуры Белокуракинского района составляют 31 клуб, 29 библиотек, 1 школа искусств для детей и 1 краеведческий музей.

Здесь работают ансамбль народной песни «Золота Осінь», вокальный ансамбль «Хорошее настроение», танцевальная группа «Грация», вокальная группа «Чарівниці».

Среди спортивных учреждений — спорткомплекс «Здоровье», 20 спортивных залов, 2 тира, 44 атлетических и 18 футбольных площадок.

Безработица

В 2006 году на учёте в районном Центре занятости «состояло 1355 безработных, что меньше, чем в 2005 году на 5,2 %». Но «уровень безработицы за 2006 год составил 10 %; в 2005 году уровень безработицы составлял 9,5 процента». В 2005 году здесь насчитывалось 15 тыс. человек трудоспособного населения, а уже год спустя (в 2006 г.) — около 13,5 тысяч. За год численность трудоспособного населения сократилась на 1,5 тыс. человек.

Экономика

Белокуракинский район относится к сельскохозяйственным.

Размер среднестатистической зарплаты на начало 2008 года составлял 659 грн/месяц ($130,5).

В декабре 2007 года на Белокуракинщину пришёл инвестор — корпорация «Глория Джинс».

Наряду с этим Белокуракинщина — один из немногих районов в стране, где налажено полноценное сотрудничество с Украинским фондом социальных инвестиций. В Белокуракинский район Фонд пришёл летом 2005 года. На начало 2007 года здесь действовали 11 проектов (очистка каналов-осушителей, реставрация спортивного зала Курячёвской школы, обновление водопроводов, ремонт детского сада в с. Червоноармейском и т. д.) на общую сумму 4 млн 85 тыс. грн.

Сельское хозяйство

Структура земельного фонда (на 1 января 2005 года):

Общая площадь — 143581 га, в том числе:

сельскохозяйственные угодья — 120435 га

из них:

• пашня — 76297 га
• леса и другие лесопокрытые площади — 11404 га.

Промышленное производство

Темп роста в период с 2002 по 2005 годы:

• 2002 — 415,5 %
• 2003 — 109,5 %
• 2004 — 108,7 %
• 2005 — 116,2 %

Основу товаропроизводственного комплекса района составляет 122 предприятия разных сфер и форм собственности.

Крупнейшие промышленные предприятия:

• ООО «Белокуракинский элеватор»;

Достопримечательности

Заповедники

Белокуракинский район богат памятниками природы местного значения. Это, прежде всего, ботанический заказник «Большая долина» площадью 6 гектаров, размещённый на землях Демьяновского сельсовета. На его территории растут редкие растения, занесённые в Красную книгу: пион узколистный, прострел чернеющий, сон-трава и т. д.

Поражают своей красотой такие естественные жемчужины, как: энтомологический заказник «Роздолянские пруды» площадью 50 гектаров, организованный с целью охраны мест пребывания насекомых-опылителей сельскохозяйственных культур, в том числе диких пчёл, и общезоологический заказник «Лесная жемчужина» общей площадью 3 174 гектара, который создан с целью сохранения уникального для юго-восточной части Украины ландшафта: пойменно-террасные участки, целинная степь, искусственные водоёмы, болота, представители растительного и животного мира. Красота местного ландшафта сохраняется также в ландшафтном заказнике «Самсоновская заводь», расположенном на площади 310 гектаров.

Музей

В 2001 году открыт историко-краеведческий музей. Здание музея имеет архитектурно привлекательный вид. Небольшое помещение музея оригинально оформлено. Три зала заведения окрашены в разные цвета: в зелёном размещена экспозиция, посвященная природе, давнему быту и обычаям родного края, в коричневом — материалы о гражданской и Второй мировой войне, годы восстановления, в голубом — о современной истории. Музей — центр культурной жизни района. Здесь организуют выставки изделий, изготовленных местными умельцами, в частности мягкой игрушки и вышивки. Одна из достопримечательностей музея — народный мастер Луганщины, Александра Михайловна Письменная. Она лучше других знает, что такое, например, «царські рушники», потому что сама их и изготовляет. На них обязательно должны быть райские птицы и много специальных мелких узоров.

Воронцова слобода

В Белокуракино 19 мая ежегодно проходит Международный музыкальный фестиваль патриотической песни и поэзии «Воронцова слобода», куда съезжаются коллективы из разных регионов Украины и России. Название ведёт от редкого и занесённого в Красную книгу цветка — воронец (пион тонколистный), который произрастает в Белокуракинском районе в больших количествах. В Красной книге пион тонколистный имеет статус редкого вида.

Ссылки

• [2001.ukrcensus.gov.ua/rus/results Всеукраинская перепись населения 2001]
• [krasnodon.oda.lg.ua/oda/about/depart/media/calendar/golod/witnesses/2007/09/27/witnesses_54.html До річниці української трагедії. Голодомор 1932—1933 років на Луганщині]
• [istorya.ru/book/roo/08.php Острогожско-Россошанская операция — «Сталинград на верхнем Дону». С. И. Филоненко, А. С. Филоненко]

Отрывок, характеризующий Белокуракинский район

Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.
Этот фланговый марш не только не мог бы принести какие нибудь выгоды, но мог бы погубить русскую армию, ежели бы при том не было совпадения других условий. Что бы было, если бы не сгорела Москва? Если бы Мюрат не потерял из виду русских? Если бы Наполеон не находился в бездействии? Если бы под Красной Пахрой русская армия, по совету Бенигсена и Барклая, дала бы сражение? Что бы было, если бы французы атаковали русских, когда они шли за Пахрой? Что бы было, если бы впоследствии Наполеон, подойдя к Тарутину, атаковал бы русских хотя бы с одной десятой долей той энергии, с которой он атаковал в Смоленске? Что бы было, если бы французы пошли на Петербург?.. При всех этих предположениях спасительность флангового марша могла перейти в пагубность.
В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.


Знаменитый фланговый марш состоял только в том, что русское войско, отступая все прямо назад по обратному направлению наступления, после того как наступление французов прекратилось, отклонилось от принятого сначала прямого направления и, не видя за собой преследования, естественно подалось в ту сторону, куда его влекло обилие продовольствия.
Если бы представить себе не гениальных полководцев во главе русской армии, но просто одну армию без начальников, то и эта армия не могла бы сделать ничего другого, кроме обратного движения к Москве, описывая дугу с той стороны, с которой было больше продовольствия и край был обильнее.
Передвижение это с Нижегородской на Рязанскую, Тульскую и Калужскую дороги было до такой степени естественно, что в этом самом направлении отбегали мародеры русской армии и что в этом самом направлении требовалось из Петербурга, чтобы Кутузов перевел свою армию. В Тарутине Кутузов получил почти выговор от государя за то, что он отвел армию на Рязанскую дорогу, и ему указывалось то самое положение против Калуги, в котором он уже находился в то время, как получил письмо государя.
Откатывавшийся по направлению толчка, данного ему во время всей кампании и в Бородинском сражении, шар русского войска, при уничтожении силы толчка и не получая новых толчков, принял то положение, которое было ему естественно.
Заслуга Кутузова не состояла в каком нибудь гениальном, как это называют, стратегическом маневре, а в том, что он один понимал значение совершавшегося события. Он один понимал уже тогда значение бездействия французской армии, он один продолжал утверждать, что Бородинское сражение была победа; он один – тот, который, казалось бы, по своему положению главнокомандующего, должен был быть вызываем к наступлению, – он один все силы свои употреблял на то, чтобы удержать русскую армию от бесполезных сражений.
Подбитый зверь под Бородиным лежал там где то, где его оставил отбежавший охотник; но жив ли, силен ли он был, или он только притаился, охотник не знал этого. Вдруг послышался стон этого зверя.
Стон этого раненого зверя, французской армии, обличивший ее погибель, была присылка Лористона в лагерь Кутузова с просьбой о мире.
Наполеон с своей уверенностью в том, что не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что ему пришло в голову, написал Кутузову слова, первые пришедшие ему в голову и не имеющие никакого смысла. Он писал:

«Monsieur le prince Koutouzov, – писал он, – j'envoie pres de vous un de mes aides de camps generaux pour vous entretenir de plusieurs objets interessants. Je desire que Votre Altesse ajoute foi a ce qu'il lui dira, surtout lorsqu'il exprimera les sentiments d'estime et de particuliere consideration que j'ai depuis longtemps pour sa personne… Cette lettre n'etant a autre fin, je prie Dieu, Monsieur le prince Koutouzov, qu'il vous ait en sa sainte et digne garde,
Moscou, le 3 Octobre, 1812. Signe:
Napoleon».
[Князь Кутузов, посылаю к вам одного из моих генерал адъютантов для переговоров с вами о многих важных предметах. Прошу Вашу Светлость верить всему, что он вам скажет, особенно когда, станет выражать вам чувствования уважения и особенного почтения, питаемые мною к вам с давнего времени. Засим молю бога о сохранении вас под своим священным кровом.
Москва, 3 октября, 1812.
Наполеон. ]

«Je serais maudit par la posterite si l'on me regardait comme le premier moteur d'un accommodement quelconque. Tel est l'esprit actuel de ma nation», [Я бы был проклят, если бы на меня смотрели как на первого зачинщика какой бы то ни было сделки; такова воля нашего народа. ] – отвечал Кутузов и продолжал употреблять все свои силы на то, чтобы удерживать войска от наступления.
В месяц грабежа французского войска в Москве и спокойной стоянки русского войска под Тарутиным совершилось изменение в отношении силы обоих войск (духа и численности), вследствие которого преимущество силы оказалось на стороне русских. Несмотря на то, что положение французского войска и его численность были неизвестны русским, как скоро изменилось отношение, необходимость наступления тотчас же выразилась в бесчисленном количестве признаков. Признаками этими были: и присылка Лористона, и изобилие провианта в Тарутине, и сведения, приходившие со всех сторон о бездействии и беспорядке французов, и комплектование наших полков рекрутами, и хорошая погода, и продолжительный отдых русских солдат, и обыкновенно возникающее в войсках вследствие отдыха нетерпение исполнять то дело, для которого все собраны, и любопытство о том, что делалось во французской армии, так давно потерянной из виду, и смелость, с которою теперь шныряли русские аванпосты около стоявших в Тарутине французов, и известия о легких победах над французами мужиков и партизанов, и зависть, возбуждаемая этим, и чувство мести, лежавшее в душе каждого человека до тех пор, пока французы были в Москве, и (главное) неясное, но возникшее в душе каждого солдата сознание того, что отношение силы изменилось теперь и преимущество находится на нашей стороне. Существенное отношение сил изменилось, и наступление стало необходимым. И тотчас же, так же верно, как начинают бить и играть в часах куранты, когда стрелка совершила полный круг, в высших сферах, соответственно существенному изменению сил, отразилось усиленное движение, шипение и игра курантов.


Русская армия управлялась Кутузовым с его штабом и государем из Петербурга. В Петербурге, еще до получения известия об оставлении Москвы, был составлен подробный план всей войны и прислан Кутузову для руководства. Несмотря на то, что план этот был составлен в предположении того, что Москва еще в наших руках, план этот был одобрен штабом и принят к исполнению. Кутузов писал только, что дальние диверсии всегда трудно исполнимы. И для разрешения встречавшихся трудностей присылались новые наставления и лица, долженствовавшие следить за его действиями и доносить о них.
Кроме того, теперь в русской армии преобразовался весь штаб. Замещались места убитого Багратиона и обиженного, удалившегося Барклая. Весьма серьезно обдумывали, что будет лучше: А. поместить на место Б., а Б. на место Д., или, напротив, Д. на место А. и т. д., как будто что нибудь, кроме удовольствия А. и Б., могло зависеть от этого.
В штабе армии, по случаю враждебности Кутузова с своим начальником штаба, Бенигсеном, и присутствия доверенных лиц государя и этих перемещений, шла более, чем обыкновенно, сложная игра партий: А. подкапывался под Б., Д. под С. и т. д., во всех возможных перемещениях и сочетаниях. При всех этих подкапываниях предметом интриг большей частью было то военное дело, которым думали руководить все эти люди; но это военное дело шло независимо от них, именно так, как оно должно было идти, то есть никогда не совпадая с тем, что придумывали люди, а вытекая из сущности отношения масс. Все эти придумыванья, скрещиваясь, перепутываясь, представляли в высших сферах только верное отражение того, что должно было совершиться.
«Князь Михаил Иларионович! – писал государь от 2 го октября в письме, полученном после Тарутинского сражения. – С 2 го сентября Москва в руках неприятельских. Последние ваши рапорты от 20 го; и в течение всего сего времени не только что ничего не предпринято для действия противу неприятеля и освобождения первопрестольной столицы, но даже, по последним рапортам вашим, вы еще отступили назад. Серпухов уже занят отрядом неприятельским, и Тула, с знаменитым и столь для армии необходимым своим заводом, в опасности. По рапортам от генерала Винцингероде вижу я, что неприятельский 10000 й корпус подвигается по Петербургской дороге. Другой, в нескольких тысячах, также подается к Дмитрову. Третий подвинулся вперед по Владимирской дороге. Четвертый, довольно значительный, стоит между Рузою и Можайском. Наполеон же сам по 25 е число находился в Москве. По всем сим сведениям, когда неприятель сильными отрядами раздробил свои силы, когда Наполеон еще в Москве сам, с своею гвардией, возможно ли, чтобы силы неприятельские, находящиеся перед вами, были значительны и не позволяли вам действовать наступательно? С вероятностию, напротив того, должно полагать, что он вас преследует отрядами или, по крайней мере, корпусом, гораздо слабее армии, вам вверенной. Казалось, что, пользуясь сими обстоятельствами, могли бы вы с выгодою атаковать неприятеля слабее вас и истребить оного или, по меньшей мере, заставя его отступить, сохранить в наших руках знатную часть губерний, ныне неприятелем занимаемых, и тем самым отвратить опасность от Тулы и прочих внутренних наших городов. На вашей ответственности останется, если неприятель в состоянии будет отрядить значительный корпус на Петербург для угрожания сей столице, в которой не могло остаться много войска, ибо с вверенною вам армиею, действуя с решительностию и деятельностию, вы имеете все средства отвратить сие новое несчастие. Вспомните, что вы еще обязаны ответом оскорбленному отечеству в потере Москвы. Вы имели опыты моей готовности вас награждать. Сия готовность не ослабнет во мне, но я и Россия вправе ожидать с вашей стороны всего усердия, твердости и успехов, которые ум ваш, воинские таланты ваши и храбрость войск, вами предводительствуемых, нам предвещают».
Но в то время как письмо это, доказывающее то, что существенное отношение сил уже отражалось и в Петербурге, было в дороге, Кутузов не мог уже удержать командуемую им армию от наступления, и сражение уже было дано.
2 го октября казак Шаповалов, находясь в разъезде, убил из ружья одного и подстрелил другого зайца. Гоняясь за подстреленным зайцем, Шаповалов забрел далеко в лес и наткнулся на левый фланг армии Мюрата, стоящий без всяких предосторожностей. Казак, смеясь, рассказал товарищам, как он чуть не попался французам. Хорунжий, услыхав этот рассказ, сообщил его командиру.
Казака призвали, расспросили; казачьи командиры хотели воспользоваться этим случаем, чтобы отбить лошадей, но один из начальников, знакомый с высшими чинами армии, сообщил этот факт штабному генералу. В последнее время в штабе армии положение было в высшей степени натянутое. Ермолов, за несколько дней перед этим, придя к Бенигсену, умолял его употребить свое влияние на главнокомандующего, для того чтобы сделано было наступление.
– Ежели бы я не знал вас, я подумал бы, что вы не хотите того, о чем вы просите. Стоит мне посоветовать одно, чтобы светлейший наверное сделал противоположное, – отвечал Бенигсен.
Известие казаков, подтвержденное посланными разъездами, доказало окончательную зрелость события. Натянутая струна соскочила, и зашипели часы, и заиграли куранты. Несмотря на всю свою мнимую власть, на свой ум, опытность, знание людей, Кутузов, приняв во внимание записку Бенигсена, посылавшего лично донесения государю, выражаемое всеми генералами одно и то же желание, предполагаемое им желание государя и сведение казаков, уже не мог удержать неизбежного движения и отдал приказание на то, что он считал бесполезным и вредным, – благословил совершившийся факт.


Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о незакрытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать приказание о наступлении, и наступление было назначено на 5 е октября.
4 го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая ему заняться дальнейшими распоряжениями.
– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.


На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.