Белок ретинобластомы
Поделись знанием:
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
| Ретинобластома 1 | |||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
 PDB представлено на основе 1ad6. | |||||||||||||
| |||||||||||||
| Идентификаторы | |||||||||||||
| Символ | [www.genenames.org/cgi-bin/gene_symbol_report?hgnc_id=9884 RB1] ; OSRC; PPP1R130; RB; p105-Rb; pRb; pp110 | ||||||||||||
| Внешние ID | OMIM: [omim.org/entry/614041 614041 ] MGI: [www.informatics.jax.org/searches/accession_report.cgi?id=MGI:97874 97874 ] HomoloGene: [www.ncbi.nlm.nih.gov/entrez/query.fcgi?cmd=Retrieve&db=homologene&dopt=HomoloGene&list_uids=272 272 ] ChEMBL: [www.ebi.ac.uk/chembldb/index.php/target/inspect/CHEMBL5288 5288] GeneCards: [www.genecards.org/cgi-bin/carddisp.pl?id_type=entrezgene&id=5925 RB1 Gene] | ||||||||||||
| |||||||||||||
| Профиль экспрессии РНК | |||||||||||||
 | |||||||||||||
 | |||||||||||||
| [biogps.org/gene/5925/ Больше информации] | |||||||||||||
| Ортологи | |||||||||||||
| Вид | Человек | Мышь | |||||||||||
| Entrez | [www.ncbi.nlm.nih.gov/entrez/query.fcgi?db=gene&cmd=retrieve&dopt=default&list_uids=5925&rn=1 5925] | [www.ncbi.nlm.nih.gov/entrez/query.fcgi?db=gene&cmd=retrieve&dopt=default&list_uids=19645&rn=1 19645] | |||||||||||
| Ensembl | [www.ensembl.org/Homo_sapiens/geneview?gene=ENSG00000139687;db=core ENSG00000139687] | [www.ensembl.org/Mus_musculus/geneview?gene=ENSMUSG00000022105;db=core ENSMUSG00000022105] | |||||||||||
| UniProt | [www.expasy.org/uniprot/P06400 P06400] | [www.expasy.org/uniprot/P13405 P13405] | |||||||||||
| RefSeq (мРНК) | [www.ncbi.nlm.nih.gov/entrez/viewer.fcgi?val=NM_000321 NM_000321] | [www.ncbi.nlm.nih.gov/entrez/viewer.fcgi?val=NM_009029 NM_009029] | |||||||||||
| RefSeq (белок) | [www.ncbi.nlm.nih.gov/entrez/viewer.fcgi?val=NP_000312 NP_000312] | [www.ncbi.nlm.nih.gov/entrez/viewer.fcgi?val=NP_033055 NP_033055] | |||||||||||
| Локус (UCSC) | [genome.ucsc.edu/cgi-bin/hgTracks?org=Human&db=hg19&position=chr13:48877887-49056122 Chr 13: 48.88 – 49.06 Mb] | [genome.ucsc.edu/cgi-bin/hgTracks?org=Mouse&db=mm10&position=chr14:73183673-73325822 Chr 14: 73.18 – 73.33 Mb] | |||||||||||
| Поиск в PubMed | [www.ncbi.nlm.nih.gov/sites/entrez?db=gene&cmd=Link&LinkName=gene_pubmed&from_uid=5925] | [www.ncbi.nlm.nih.gov/sites/entrez?db=gene&cmd=Link&LinkName=gene_pubmed&from_uid=19645] | |||||||||||
Белок ретинобластомы (сокращенно: белок pRb , ген RB или RB1 ) (англ. retinoblastoma protein) — белок супрессора опухоли, дисфункционального при некоторых тяжелых формах рака.[1] Одной из функций pRb является предотвращение прогрессии чрезмерного роста клеток путём ингибирования клеточного цикла, пока клетки не будут готовы к делению. Когда клетка готова к делению, pRb фосфорилируется, становится неактивным и позволяет прогрессировать клеточному циклу. Он также рекрутёр нескольких ферментов ремоделирования хроматина, таких как метилазы и ацетилазы.[2]
Rb принадлежит семейству «карманных» белков(англ. pocket protein family), члены которого имеют карман для функционального связывания с другими белками.[3][4] В случае онкогенных белков, подобных производимым клетками, инфицированными вирусами высокого риска типа папилломы человека, связывание и инактивация pRb может привести к раку.
Содержание
Имя и генетика
В организме человека белок кодируется геном RB1, расположенным в 13q14.1-q14.2. Если оба аллеля этого гена мутируют в начале жизни, белок инактивируется, что приводит к развитию ретинобластомы рака, отсюда и название Rb . Клетки сетчатки не отшелушиваются или заменяются, подвергаясь воздействию высоких уровней мутагенного УФ-излучения, и, таким образом большинство поражений pRB происходит в ткани сетчатки (Однако нечто подобное было зарегистрировано и в некоторых раковых заболеваниях кожи у пациентов из Новой Зеландии, где интенсивность УФ-излучения значительно выше).
Существуют две формы ретинобластомы: двусторонняя, наследственная и односторонняя, спорадическая. Страдающие первой были в 6 раз более склонны к развитию других видов рака в дальнейшей жизни.[5] Это подчеркивает тот факт, что мутантный Rb может быть унаследован и этот факт оказывает поддержку мутационной теории канцерогенеза. Здесь указано, что только один рабочий аллель гена-супрессора опухоли необходим для его функционирования (мутантный ген является рецессивным) и обоим необходим мутантный фенотип до появления рака. В наследственной форме, мутированный аллель наследуется вместе с нормальным аллелем. В этом случае клеткам следует поддерживать только одну мутацию в другом гене Rb, все Rb в этой ячейке будет неэффективны для ингибирования прогрессирования клеточного цикла, что позволит клеткам делиться бесконтрольно и в конечном счете стать злокачественными. Кроме того, раз один аллель уже мутирован во всех других соматических клетках, в будущем заболеваемость раком у этих лиц наблюдается по линейной кинетике.[6] Рабочие аллели не должны подвергать себя мутации, а потеря гетерозиготности[en] (LOH) является часто наблюдаемым в таких опухолях.
Тем не менее, в спорадической форме, оба аллеля должны поддерживать мутацию, прежде чем клетка может стать раковой. Это объясняет, почему у больных спорадической ретинобластомой не растет риск рака в дальнейшей жизни, а оба аллеля функциональны во всех других клетках. Заболеваемость раком в будущем для спорадических случаев Rb наблюдается с полиномиальной кинетикой, не совсем квадратичной, как ожидалось, потому что сначала должны возникать мутации с помощью обычных механизмов, а затем могут быть продублированы LOH для получения источника опухоли[en].
Ортологи Rb1[7] были также определены у большинстве млекопитающих, для которых доступны полные данные генома.
RB/E2F — семейства белков репрессии транскрипции.[8]
Супрессия клеточного цикла
Rb ограничивает способность клеток к репликации ДНК, предотвращая её прогрессирование из (G-1) в (S) фазы цикла клеточного деления.[9] Rb связывает и ингибирует транскрипционные факторы семейства E2F, которые состоят из димеров белка в E2F и димеризованного партнера белка (DP).[10] Активация транскрипции комплексов (E2F-DP) может птолкнуть клетки в S фазу.[11][12][13][14][15] Пока инактивируется E2F-DP, клетка стопорится в фазе G1. Когда Rb связывается с E2F, комплекс действует как супрессор роста и предотвращает прогрессирование клеточного цикла.[4] Комплекс Rb-E2F/DP привлекает белок гистондеацетилазы (HDAC) к хроматину, уменьшая транскрипцию способствующих факторов S фазы, дополнительно подавляя синтез ДНК.
Обнаружение
Известно несколько разработанных способов обнаружения генных мутаций RB1[16], включая способ, который может обнаружить большие делеции, коррелирующие с поздней стадией ретинобластомы.[17]
Активация и инактивация
См. также: циклин-зависимая киназа
Rb фосфорилируется в pRb определенными циклин-зависимыми киназзами (CDK). pRb описан как гиперфосфорилированный и когда он в этом состоянии, он пассивизирует комплекс E2F и, следовательно, возможность ограничения движение от фазы G1 к фазе S клеточного цикла. Во время перехода М=>G1, PRB постепенно дефосфорилируется РР1, возвращая свой гипофосфолированный статус супрессора роста.[4][18]
Когда пришло время вхождения клеток в фазу S, комплексы циклин-зависимых киназ (CDK) и циклинов фосфорилируют Rb в pRb, подавляя его активность.[3][4][19][20] Начальное фосфорилирование осуществляется циклин D/CDK4/CDK6 и последующее дополнительное фосфорилирование осуществляют циклин Е/CDK2. pRb остаётся фосфорилированным в течение S, G2 и M фаз.[4]
Фосфорилирование Rb позволяет E2F-DP отмежеваться от pRb и стать активным.[4][12][19] Когда E2F свободен, он активизирует факторы циклинов (например, циклинов Е и A), которые толкают клетку в клеточный цикл, активируя циклин-зависимую киназу и молекулу, называемую ядерным антигеном пролиферирующих клеток, или PCNA, что ускоряет репликацию ДНК и её репарацию, помогая присоединить полимеразу к ДНК.[11][14][19]
Белки семейства Rb являются компонентами комплекса DREAM[en] (называемого также комплексом LINC), который состоит из LIN9, LIN54, LIN37, MYBL2, RBL1, RBL2, RBBP4, TFDP1, TFDP2, E2F4 и E2F5. Существует простато-специфическая версии комплекса, где LIN54, MYBL2 и RBBP4 заменены соответственно на MTL5, MYBL1 и RBBP7. У дрозофилы обе версии DREAM также существует, с компонентами клеток mip130 (гомолог (lin9, заменяет aly в семенниках), mip120 (гомолог lin54, заменяет tomb в семенниках) и Myb, Caf1p55, DP, Mip40, E2F2, RBF и Rbf2. Комплекс DREAM существует в покоящихся клетках в ассоциации с MuvB (состоящей из HDAC1 или HDAC2, LIN52 и L3mbtl1, L3mbtl3 или L3mbtl4), где он подавляет влияющие на клеточный цикл гены. DREAM диссоциирует в S фазе от MuvB и получает рекрутированный MYB.
Подключения к регенерации
Функция улиток у млекопитающих
Белок ретинобластомы участвует в росте и развитии у млекопитающих волосковых клеток в улитке и, кажется, связан с неспособностью клеток к регенерации. Эмбриональные волосковые клетки требует Rb помимо других важных белков, чтобы выйти из клеточного цикла и прекратить деление, что обеспечивает созревание слуховой системы. После того, как млекопитающие дикого типа достигли совершеннолетия, их кохлеарные волосковые клетки становятся неспособными к пролиферации. В исследованиях, где ген Rb был удален у мышей, волосковые клетки продолжали размножаться в раннем взрослом возрасте. Хотя это может показаться положительным, у мышей, как правило, развивается тяжелая потеря слуха из-за дегенерации органа Корти. По этой причине, Rb по-видимому, играет важную роль для завершения развития волосковых клеток млекопитающих и поддержания их жизнеспособными.[21][22] Однако, очевидно, что без Rb, волосковые клетки обладают способностью к пролиферации, поэтому Rb известен как супрессор опухоли. Временное и точное выключение Rb у взрослых млекопитающих с поврежденными волосковыми клетками может привести к их размножению и успешному восстановлению. Подавлением функции белка ретинобластомы у взрослых крыс была установлена причина, вызывающая пролиферацию поддерживающих и волосковых клеток . Rb может быть подавлен путём активации пути SHH[en], который фосфорилирует белки и снижает транскрипцию гена.[23]
Нейроны
Исследования обнаружили, что нарушения экспрессии Rb in vitro по причине делеции гена или удара Rb короткой интерфериренцией РНК, вызывает дальнейшее ветвление дендритов. Кроме того, шванновские клетки, которые обеспечивают существенную поддержку для выживания нейронов, перемещаются с невритами[en], расширяясь дальше, чем обычно. Ингибирование Rb поддерживает постоянный рост нервных клеток.[24]
Взаимодействия
Белок ретинобластомы, как было выявлено, взаимодействует с:
- Abl[25][26]
- Андрогенный рецептор[27][28]
- AATF[29][30]
- ARID4A[31]
- AHR[32]
- BRCA1[33][34][35]
- BRF1[36][37]
- C-jun[38]
- С-Raf[39][40]
- CDK9[41]
- CUTL1[42]
- Циклин A1[43]
- Циклин D1[44][45]
- Циклин Т2[41]
- DNMT1[46]
- E2F1 [[47][48][49][50][51][52][53]
- E2F2,[54]
- E4F1[50]
- EID1[55][56]
- ENC1[57]
- FRK[58]
- HBP1[59]
- HDAC1[31][60][61][62][63][64][65]
- HDAC3[31][66]
- Гистондеацетилаза 2[31]
- Инсулин[67]
- JARID1A[68][69]
- LIN9[70]
- MCM7[71]
- MORF4L1[48][72]
- MRFAP1,[48][72]
- MyoD[73][74]
- NCOA6[75]
- PA2G4[76]
- PPARG[66]
- PIK3R3[77]
- SerpinB2[78]
- ДНК-полимераза альфа[79]
- PRDM2[80]
- PRKRA[81]
- Прохибитин[40][82]
- Белок промиелоцитарного лейкоза[83]
- RBBP4[47][84]
- RBBP7[35][84]
- RBBP8[60][85]
- RBBP9[86]
- SNAPC1[87]
- SKP2[88][89]
- SNAPC3[87]
- SNW1[90]
- SUV39H1[91][92]
- TAF1[44][93][94][95]
- THOC1[96]
- TRAP1[97]
- TRIP11[98]
- UBTF[99]
- USP4.[100]
Напишите отзыв о статье "Белок ретинобластомы"
Примечания
- ↑ (March 1984) «Retinoblastoma: clues to human oncogenesis». Science 223 (4640): 1028–33. DOI:10.1126/science.6320372. PMID 6320372.
- ↑ (1995) «{{{title}}}». Oncogene 10:: 221–228.
- ↑ 1 2 (October 2005) «[www.sciencedirect.com/science?_ob=ArticleURL&_udi=B6VS0-4GSJXD8-1&_coverDate=10%2F31%2F2005&_alid=324524977&_rdoc=1&_fmt=&_orig=search&_qd=1&_cdi=6248&_sort=d&view=c&_acct=C000050221&_version=1&_urlVersion=0&_userid=10&md5=433dbaa00425e7b5ca02f73279fbc321 E2F-Rb complexes regulating transcription of genes important for differentiation and development]». Current Opinion in Genetics & Development 15 (5): 520–7. DOI:10.1016/j.gde.2005.07.001. PMID 16081278.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 (November 2002) «[www.sciencedirect.com/science?_ob=ArticleURL&_udi=B6T32-46W13SB-2&_coverDate=11%2F30%2F2002&_alid=324525784&_rdoc=1&_fmt=&_orig=search&_qd=1&_cdi=4934&_sort=d&view=c&_acct=C000050221&_version=1&_urlVersion=0&_userid=10&md5=e7d4057a8f6b3c57fee07e374e77fd5d Human papillomavirus immortalization and transformation functions]». Virus Res. 89 (2): 213–28. DOI:10.1016/S0168-1702(02)00190-9. PMID 12445661.
- ↑ (April 2005) «Risk of new cancers after radiotherapy in long-term survivors of retinoblastoma: an extended follow-up». J. Clin. Oncol. 23 (10): 2272–9. DOI:10.1200/JCO.2005.05.054. PMID 15800318.
- ↑ (April 1971) «Mutation and Cancer: Statistical Study of Retinoblastoma». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 68 (4): 820–3. DOI:10.1073/pnas.68.4.820. PMID 5279523.
- ↑ [www.orthomam.univ-montp2.fr/orthomam/data/cds/detailMarkers/ENSG00000139687_RB1.xml OrthoMaM phylogenetic marker: RB1 coding sequence].
- ↑ (May 2004) «Molecular mechanisms of E2F-dependent activation and RB-mediated repression». J. Cell. Sci. 117 (Pt 11): 2173–81. DOI:10.1242/jcs.01227. PMID 15126619.
- ↑ (November 1991) «The retinoblastoma gene product regulates progression through the G1 phase of the cell cycle». Cell 67 (2): 293–302. DOI:10.1016/0092-8674(91)90181-w. PMID 1655277.
- ↑ (May 1995) «In vivo association of E2F and DP family proteins». Mol. Cell. Biol. 15 (5): 2536–46. PMID 7739537.
- ↑ 1 2 Funk J.O., Waga S., Harry J.B., Espling E., Stillman B., and Galloway D.A. (1997). «[www.genesdev.org/cgi/content/full/11/16/2090 Inhibition of CDK activity and PCNA-dependent DNA replication by p21 is blocked by interaction with the HPV-16 E7 oncoprotein]». Trends in Genetics 13 (12): 474. DOI:10.1016/0168-9525(97)90029-9.
- ↑ 1 2 (December 2003) «[www.sciencedirect.com/science?_ob=ArticleURL&_udi=B6VS4-49KH3G2-1&_coverDate=12%2F31%2F2003&_alid=324521740&_rdoc=1&_fmt=&_orig=search&_qd=1&_cdi=6252&_sort=d&view=c&_acct=C000050221&_version=1&_urlVersion=0&_userid=10&md5=40e5304bd36a43ee0f9ef82ab574339d Plant cell cycle transitions]». Current Opinion in Plant Biology 6 (6): 536–43. DOI:10.1016/j.pbi.2003.09.001. PMID 14611951.
- ↑ (June 2005) «The developmental context of cell-cycle control in plants». Semin. Cell Dev. Biol. 16 (3): 385–96. DOI:10.1016/j.semcdb.2005.02.004. PMID 15840447.
- ↑ 1 2 Greenblatt RJ (2005). «[www.sciencedirect.com/science?_ob=ArticleURL&_udi=B6T5D-4H6P7Y9-1&_user=10&_handle=V-WA-A-W-W-MsSAYZA-UUA-U-AABAVZDCWU-AAWEUVYBWU-BEAYVEYEY-W-U&_fmt=summary&_coverDate=09%2F15%2F2005&_rdoc=1&_orig=browse&_srch=%23toc%235000%232005%23999729981%23607092!&_cdi=5000&view=c&_acct=C000050221&_version=1&_urlVersion=0&_userid=10&md5=42b5289fd6b206fd7ae9269741210c39 Human papillomaviruses: Diseases, diagnosis, and a possible vaccine]». Clinical Microbiology Newsletter 27 (18): 139–45. DOI:10.1016/j.clinmicnews.2005.09.001.
- ↑ (October 2005) «Human papillomavirus infections of the genital and respiratory tracts in young children». Semin Pediatr Infect Dis 16 (4): 306–16. DOI:10.1053/j.spid.2005.06.010. PMID 16210110.
- ↑ (December 2009) «[www.ias.ac.in/jgenet/Vol88No4/517.pdf A comprehensive, sensitive and economical approach for the detection of mutations in the RB1 gene in retinoblastoma]». J. Genet. 88 (4): 517–27. DOI:10.1007/s12041-009-0069-z. PMID 20090211.
- ↑ (2010) «RB1 gene mutations in retinoblastoma and its clinical correlation». Saudi Journal of Ophthalmology 24 (4): 119–123. DOI:10.1016/j.sjopt.2010.05.003. PMID 23960888.
- ↑ (2006) «Direct interaction between the catalytic subunit of Protein Phosphatase 1 and pRb». Cancer Cell Int. 6: 3. DOI:10.1186/1475-2867-6-3. PMID 16466572.
- ↑ 1 2 3 (November 2005) «Fucoxanthin induces cell cycle arrest at G0/G1 phase in human colon carcinoma cells through up-regulation of p21WAF1/Cip1». Biochim. Biophys. Acta 1726 (3): 328–35. DOI:10.1016/j.bbagen.2005.09.007. PMID 16236452.
- ↑ (February 2003) «Cell-cycle regulatory proteins in human wound healing». Arch. Oral Biol. 48 (2): 125–32. DOI:10.1016/S0003-9969(02)00202-9. PMID 12642231.
- ↑ (2006) «Essential role of retinoblastoma protein in mammalian hair cell development and hearing». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 103 (19): 7345–50. DOI:10.1073/pnas.0510631103. PMID 16648263.
- ↑ (2008) «Rapid cell-cycle reentry and cell death after acute inactivation of the retinoblastoma gene product in postnatal cochlear hair cells». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 105 (2): 781–5. DOI:10.1073/pnas.0708061105. PMID 18178626.
- ↑ (2013) «Sonic hedgehog initiates cochlear hair cell regeneration through downregulation of retinoblastoma protein». Biochem. Biophys. Res. Commun. 430 (2): 700–5. DOI:10.1016/j.bbrc.2012.11.088. PMID 23211596.
- ↑ (2014) «Enhancing adult nerve regeneration through the knockdown of retinoblastoma protein». Nat Commun 5: 3670. DOI:10.1038/ncomms4670. PMID 24752312.
- ↑ (February 1997) «Interaction of BCR-ABL with the retinoblastoma protein in Philadelphia chromosome-positive cell lines». Int. J. Hematol. 65 (2): 115–21. DOI:10.1016/S0925-5710(96)00539-7. PMID 9071815.
- ↑ (November 1993) «A C-terminal protein-binding domain in the retinoblastoma protein regulates nuclear c-Abl tyrosine kinase in the cell cycle». Cell 75 (4): 779–90. DOI:10.1016/0092-8674(93)90497-E. PMID 8242749.
- ↑ (November 1998) «Differential regulation of androgen and glucocorticoid receptors by retinoblastoma protein». J. Biol. Chem. 273 (47): 31528–33. DOI:10.1074/jbc.273.47.31528. PMID 9813067.
- ↑ (July 1998) «Retinoblastoma, a tumor suppressor, is a coactivator for the androgen receptor in human prostate cancer DU145 cells». Biochem. Biophys. Res. Commun. 248 (2): 361–7. DOI:10.1006/bbrc.1998.8974. PMID 9675141.
- ↑ (November 2002) «Che-1 affects cell growth by interfering with the recruitment of HDAC1 by Rb». Cancer Cell 2 (5): 387–99. DOI:10.1016/S1535-6108(02)00182-4. PMID 12450794.
- ↑ (May 2000) «Identification of a novel partner of RNA polymerase II subunit 11, Che-1, which interacts with and affects the growth suppression function of Rb». FASEB J. 14 (7): 904–12. PMID 10783144.
- ↑ 1 2 3 4 (October 1999) «RBP1 Recruits Both Histone Deacetylase-Dependent and -Independent Repression Activities to Retinoblastoma Family Proteins». Mol. Cell. Biol. 19 (10): 6632–41. PMID 10490602.
- ↑ (August 1998) «A direct interaction between the aryl hydrocarbon receptor and retinoblastoma protein. Linking dioxin signaling to the cell cycle». J. Biol. Chem. 273 (35): 22708–13. DOI:10.1074/jbc.273.35.22708. PMID 9712901.
- ↑ (October 1999) «BRCA1-associated growth arrest is RB-dependent». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 96 (21): 11866–71. DOI:10.1073/pnas.96.21.11866. PMID 10518542.
- ↑ (August 2001) «Disruption of BRCA1 LXCXE motif alters BRCA1 functional activity and regulation of RB family but not RB protein binding». Oncogene 20 (35): 4827–41. DOI:10.1038/sj.onc.1204666. PMID 11521194.
- ↑ 1 2 (April 1999) «BRCA1 interacts with components of the histone deacetylase complex». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 96 (9): 4983–8. DOI:10.1073/pnas.96.9.4983. PMID 10220405.
- ↑ (June 2002) «CK2 Forms a Stable Complex with TFIIIB and Activates RNA Polymerase III Transcription in Human Cells». Mol. Cell. Biol. 22 (11): 3757–68. DOI:10.1128/MCB.22.11.3757-3768.2002. PMID 11997511.
- ↑ (June 1999) «RNA Polymerase III Transcription Factor IIIB Is a Target for Repression by Pocket Proteins p107 and p130». Mol. Cell. Biol. 19 (6): 4255–61. PMID 10330166.
- ↑ (February 1999) «Recruitment of the retinoblastoma protein to c-Jun enhances transcription activity mediated through the AP-1 binding site». J. Biol. Chem. 274 (9): 5454–61. DOI:10.1074/jbc.274.9.5454. PMID 10026157.
- ↑ (December 1998) «Raf-1 Physically Interacts with Rb and Regulates Its Function: a Link between Mitogenic Signaling and Cell Cycle Regulation». Mol. Cell. Biol. 18 (12): 7487–98. PMID 9819434.
- ↑ 1 2 (November 1999) «Rb and Prohibitin Target Distinct Regions of E2F1 for Repression and Respond to Different Upstream Signals». Mol. Cell. Biol. 19 (11): 7447–60. PMID 10523633.
- ↑ 1 2 (June 2002) «Physical interaction between pRb and cdk9/cyclinT2 complex». Oncogene 21 (26): 4158–65. DOI:10.1038/sj.onc.1205511. PMID 12037672.
- ↑ (September 2003) «Tumor suppressor pRB functions as a co-repressor of the CCAAT displacement protein (CDP/cut) to regulate cell cycle controlled histone H4 transcription». J. Cell. Physiol. 196 (3): 541–56. DOI:10.1002/jcp.10335. PMID 12891711.
- ↑ (March 1999) «Functions of Cyclin A1 in the Cell Cycle and Its Interactions with Transcription Factor E2F-1 and the Rb Family of Proteins». Mol. Cell. Biol. 19 (3): 2400–7. PMID 10022926.
- ↑ 1 2 (November 2000) «Cyclin D1 suppresses retinoblastoma protein-mediated inhibition of TAFII250 kinase activity». Oncogene 19 (50): 5703–11. DOI:10.1038/sj.onc.1203966. PMID 11126356.
- ↑ (May 1993) «Physical interaction of the retinoblastoma protein with human D cyclins». Cell 73 (3): 499–511. DOI:10.1016/0092-8674(93)90137-F. PMID 8490963.
- ↑ (July 2000) «DNMT1 forms a complex with Rb, E2F1 and HDAC1 and represses transcription from E2F-responsive promoters». Nat. Genet. 25 (3): 338–42. DOI:10.1038/77124. PMID 10888886.
- ↑ 1 2 (August 2001) «The histone deacetylase HDAC3 targets RbAp48 to the retinoblastoma protein». Nucleic Acids Res. 29 (15): 3131–6. DOI:10.1093/nar/29.15.3131. PMID 11470869.
- ↑ 1 2 3 (December 2002) «MRG15, a novel chromodomain protein, is present in two distinct multiprotein complexes involved in transcriptional activation». J. Biol. Chem. 277 (52): 50860–6. DOI:10.1074/jbc.M203839200. PMID 12397079.
- ↑ (October 1996) «Inhibition of E2F-mediated transcription by p202». EMBO J. 15 (20): 5668–78. PMID 8896460.
- ↑ 1 2 (July 2000) «pRB binds to and modulates the transrepressing activity of the E1A-regulated transcription factor p120E4F». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 97 (14): 7738–43. DOI:10.1073/pnas.130198397. PMID 10869426.
- ↑ (December 1993) «Analysis of p107-associated proteins: p107 associates with a form of E2F that differs from pRB-associated E2F-1». J. Virol. 67 (12): 7641–7. PMID 8230483.
- ↑ (May 1995) «In vivo association of E2F and DP family proteins». Mol. Cell. Biol. 15 (5): 2536–46. PMID 7739537.
- ↑ (January 1998) «Necdin, a postmitotic neuron-specific growth suppressor, interacts with viral transforming proteins and cellular transcription factor E2F1». J. Biol. Chem. 273 (2): 720–8. DOI:10.1074/jbc.273.2.720. PMID 9422723.
- ↑ (December 2002) «Structural basis for the recognition of the E2F transactivation domain by the retinoblastoma tumor suppressor». Genes Dev. 16 (24): 3199–212. DOI:10.1101/gad.1046102. PMID 12502741.
- ↑ (December 2000) «Cells Degrade a Novel Inhibitor of Differentiation with E1A-Like Properties upon Exiting the Cell Cycle». Mol. Cell. Biol. 20 (23): 8889–902. DOI:10.1128/MCB.20.23.8889-8902.2000. PMID 11073989.
- ↑ (December 2000) «A Novel Rb- and p300-Binding Protein Inhibits Transactivation by MyoD». Mol. Cell. Biol. 20 (23): 8903–15. DOI:10.1128/MCB.20.23.8903-8915.2000. PMID 11073990.
- ↑ (May 1998) «NRP/B, a Novel Nuclear Matrix Protein, Associates With p110RB and Is Involved in Neuronal Differentiation». J. Cell Biol. 141 (3): 553–66. DOI:10.1083/jcb.141.3.553. PMID 9566959.
- ↑ (September 1995) «The nuclear tyrosine kinase Rak associates with the retinoblastoma protein pRb». Cancer Res. 55 (18): 3969–72. PMID 7664264.
- ↑ (June 1997) «The HMG-box transcription factor HBP1 is targeted by the pocket proteins and E1A». Oncogene 14 (22): 2721–8. DOI:10.1038/sj.onc.1201243. PMID 9178770.
- ↑ 1 2 (May 2000) «Mutagenesis of the pRB Pocket Reveals that Cell Cycle Arrest Functions Are Separable from Binding to Viral Oncoproteins». Mol. Cell. Biol. 20 (10): 3715–27. DOI:10.1128/MCB.20.10.3715-3727.2000. PMID 10779361.
- ↑ (January 2000) «DNA methyltransferase Dnmt1 associates with histone deacetylase activity». Nat. Genet. 24 (1): 88–91. DOI:10.1038/71750. PMID 10615135.
- ↑ (October 2001) «Class I histone deacetylases sequentially interact with MyoD and pRb during skeletal myogenesis». Mol. Cell 8 (4): 885–97. DOI:10.1016/S1097-2765(01)00373-2. PMID 11684023.
- ↑ (December 2002) «Prohibitin co-localizes with Rb in the nucleus and recruits N-CoR and HDAC1 for transcriptional repression». Oncogene 21 (55): 8388–96. DOI:10.1038/sj.onc.1205944. PMID 12466959.
- ↑ (February 1998) «Rb interacts with histone deacetylase to repress transcription». Cell 92 (4): 463–73. DOI:10.1016/S0092-8674(00)80940-X. PMID 9491888.
- ↑ (September 1998) «The three members of the pocket proteins family share the ability to repress E2F activity through recruitment of a histone deacetylase». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 95 (18): 10493–8. DOI:10.1073/pnas.95.18.10493. PMID 9724731.
- ↑ 1 2 (December 2002) «The retinoblastoma-histone deacetylase 3 complex inhibits PPARgamma and adipocyte differentiation». Dev. Cell 3 (6): 903–10. DOI:10.1016/S1534-5807(02)00360-X. PMID 12479814.
- ↑ (January 1995) «Binding of the LXCXE Insulin Motif to a Hexapeptide Derived from Retinoblastoma Protein». Biochemical and Biophysical Research Communications 206 (1): 97-102. DOI:10.1006/bbrc.1995.1014. PMID 7818556.
- ↑ (July 2001) «Retinoblastoma-binding protein 2 (Rbp2) potentiates nuclear hormone receptor-mediated transcription». J. Biol. Chem. 276 (30): 28402–12. DOI:10.1074/jbc.M100313200. PMID 11358960.
- ↑ (November 1994) «Differential specificity for binding of retinoblastoma binding protein 2 to RB, p107, and TATA-binding protein». Mol. Cell. Biol. 14 (11): 7256–64. PMID 7935440.
- ↑ (November 2004) «Inhibition of oncogenic transformation by mammalian Lin-9, a pRB-associated protein». EMBO J. 23 (23): 4627–38. DOI:10.1038/sj.emboj.7600470. PMID 15538385.
- ↑ (May 1998) «Negative Regulation of DNA Replication by the Retinoblastoma Protein Is Mediated by Its Association with MCM7». Mol. Cell. Biol. 18 (5): 2748–57. PMID 9566894.
- ↑ 1 2 (October 2001) «MRG15 activates the B-myb promoter through formation of a nuclear complex with the retinoblastoma protein and the novel protein PAM14». J. Biol. Chem. 276 (42): 39171–8. DOI:10.1074/jbc.M103435200. PMID 11500496.
- ↑ (April 2001) «A role for histone deacetylase HDAC1 in modulating the transcriptional activity of MyoD: inhibition of the myogenic program». EMBO J. 20 (7): 1739–53. DOI:10.1093/emboj/20.7.1739. PMID 11285237.
- ↑ (February 1993) «Interaction of myogenic factors and the retinoblastoma protein mediates muscle cell commitment and differentiation». Cell 72 (3): 309–24. DOI:10.1016/0092-8674(93)90110-C. PMID 8381715.
- ↑ (February 2004) «Interactions between activating signal cointegrator-2 and the tumor suppressor retinoblastoma in androgen receptor transactivation». J. Biol. Chem. 279 (8): 7131–5. DOI:10.1074/jbc.M312563200. PMID 14645241.
- ↑ (May 2001) «Ebp1, an ErbB-3 binding protein, interacts with Rb and affects Rb transcriptional regulation». J. Cell. Physiol. 187 (2): 209–17. DOI:10.1002/jcp.1075. PMID 11268000.
- ↑ (March 2003) «The N-Terminal 24 Amino Acids of the p55 Gamma Regulatory Subunit of Phosphoinositide 3-Kinase Binds Rb and Induces Cell Cycle Arrest». Mol. Cell. Biol. 23 (5): 1717–25. DOI:10.1128/MCB.23.5.1717-1725.2003. PMID 12588990.
- ↑ (September 2003) «Inhibition of Retinoblastoma Protein Degradation by Interaction with the Serpin Plasminogen Activator Inhibitor 2 via a Novel Consensus Motif». Mol. Cell. Biol. 23 (18): 6520–32. DOI:10.1128/MCB.23.18.6520-6532.2003. PMID 12944478.
- ↑ (November 1997) «Phosphorylated retinoblastoma protein stimulates DNA polymerase alpha». Oncogene 15 (20): 2483–92. DOI:10.1038/sj.onc.1201431. PMID 9395244.
- ↑ (May 1995) «The retinoblastoma protein binds to RIZ, a zinc-finger protein that shares an epitope with the adenovirus E1A protein». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 92 (10): 4467–71. DOI:10.1073/pnas.92.10.4467. PMID 7538672.
- ↑ (January 1997) «PACT: cloning and characterization of a cellular p53 binding protein that interacts with Rb». Oncogene 14 (2): 145–55. DOI:10.1038/sj.onc.1200825. PMID 9010216.
- ↑ (June 1999) «Prohibitin, a potential tumor suppressor, interacts with RB and regulates E2F function». Oncogene 18 (23): 3501–10. DOI:10.1038/sj.onc.1202684. PMID 10376528.
- ↑ (February 1998) «The Promyelocytic Leukemia Gene Product (PML) Forms Stable Complexes with the Retinoblastoma Protein». Mol. Cell. Biol. 18 (2): 1084–93. PMID 9448006.
- ↑ 1 2 (October 1995) «Dual retinoblastoma-binding proteins with properties related to a negative regulator of ras in yeast». J. Biol. Chem. 270 (43): 25507–13. DOI:10.1074/jbc.270.43.25507. PMID 7503932.
- ↑ (August 1998) «Molecular cloning and characterization of a novel retinoblastoma-binding protein». Genomics 51 (3): 351–8. DOI:10.1006/geno.1998.5368. PMID 9721205.
- ↑ (August 1998) «A retinoblastoma-binding protein that affects cell-cycle control and confers transforming ability». Nat. Genet. 19 (4): 371–4. DOI:10.1038/1258. PMID 9697699.
- ↑ 1 2 (December 2000) «The Retinoblastoma Tumor Suppressor Protein Targets Distinct General Transcription Factors To Regulate RNA Polymerase III Gene Expression». Mol. Cell. Biol. 20 (24): 9182–91. DOI:10.1128/MCB.20.24.9182-9191.2000. PMID 11094070.
- ↑ (October 2004) «An Rb-Skp2-p27 pathway mediates acute cell cycle inhibition by Rb and is retained in a partial-penetrance Rb mutant». Mol. Cell 16 (1): 47–58. DOI:10.1016/j.molcel.2004.09.029. PMID 15469821.
- ↑ (January 2010) «Skp2 is required for survival of aberrantly proliferating Rb1-deficient cells and for tumorigenesis in Rb1+/- mice». Nat. Genet. 42 (1): 83–8. DOI:10.1038/ng.498. PMID 19966802.
- ↑ (December 2002) «Skip interacts with the retinoblastoma tumor suppressor and inhibits its transcriptional repression activity». Nucleic Acids Res. 30 (23): 5261–8. DOI:10.1093/nar/gkf658. PMID 12466551.
- ↑ (August 2001) «Rb targets histone H3 methylation and HP1 to promoters». Nature 412 (6846): 561–5. DOI:10.1038/35087620. PMID 11484059.
- ↑ (October 2001) «Transcriptional Repression by the Retinoblastoma Protein through the Recruitment of a Histone Methyltransferase». Mol. Cell. Biol. 21 (19): 6484–94. DOI:10.1128/MCB.21.19.6484-6494.2001. PMID 11533237.
- ↑ (April 1995) «The retinoblastoma-susceptibility gene product binds directly to the human TATA-binding protein-associated factor TAFII250». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 92 (8): 3115–9. DOI:10.1073/pnas.92.8.3115. PMID 7724524.
- ↑ (January 1999) «Rb Inhibits the Intrinsic Kinase Activity of TATA-Binding Protein-Associated Factor TAFII250». Mol. Cell. Biol. 19 (1): 846–54. PMID 9858607.
- ↑ (July 1997) «Rb interacts with TAF(II)250/TFIID through multiple domains». Oncogene 15 (4): 385–92. DOI:10.1038/sj.onc.1201204. PMID 9242374.
- ↑ (November 1994) «The amino-terminal region of the retinoblastoma gene product binds a novel nuclear matrix protein that co-localizes to centers for RNA processing». J. Cell Biol. 127 (3): 609–22. DOI:10.1083/jcb.127.3.609. PMID 7525595.
- ↑ (September 1996) «A new member of the hsp90 family of molecular chaperones interacts with the retinoblastoma protein during mitosis and after heat shock». Mol. Cell. Biol. 16 (9): 4691–9. PMID 8756626.
- ↑ (August 1997) «A thyroid hormone receptor coactivator negatively regulated by the retinoblastoma protein». Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 94 (17): 9040–5. DOI:10.1073/pnas.94.17.9040. PMID 9256431.
- ↑ (October 2000) «Rb and p130 regulate RNA polymerase I transcription: Rb disrupts the interaction between UBF and SL-1». Oncogene 19 (43): 4988–99. DOI:10.1038/sj.onc.1203875. PMID 11042686.
- ↑ (September 2001) «Association of UNP, a ubiquitin-specific protease, with the pocket proteins pRb, p107 and p130». Oncogene 20 (39): 5533–7. DOI:10.1038/sj.onc.1204823. PMID 11571651.
Литература
- (2000) «MDM2—master regulator of the p53 tumor suppressor protein». Gene 242 (1–2): 15–29. DOI:10.1016/S0378-1119(99)00487-4. PMID 10721693.
- (2003) «Retinoblastoma tumor suppressor and genome stability». Adv. Cancer Res. 85: 13–50. DOI:10.1016/S0065-230X(02)85002-3. PMID 12374284.
- (2003) «The retinoblastoma tumour suppressor in development and cancer». Nature Reviews Cancer 2 (12): 910–7. DOI:10.1038/nrc950. PMID 12459729.
- (2003) «Identification of the novel role of pRB in eye cancer». J. Cell. Biochem. 88 (1): 121–7. DOI:10.1002/jcb.10283. PMID 12461781.
- (2006) «pRb Inactivation in Mammary Cells Reveals Common Mechanisms for Tumor Initiation and Progression in Divergent Epithelia». PLoS Biol. 2 (2): E22. DOI:10.1371/journal.pbio.0020022. PMID 14966529.
- (2004) «Retinoblastoma: revisiting the model prototype of inherited cancer». American Journal of Medical Genetics 129 (1): 23–8. DOI:10.1002/ajmg.c.30024. PMID 15264269.
- (2005) «The role of the retinoblastoma protein (Rb) in the nuclear localization of BAG-1: implications for colorectal tumour cell survival». Biochem. Soc. Trans. 33 (Pt 4): 676–8. DOI:10.1042/BST0330676. PMID 16042572.
- (2006) «[Genomic retinoblastoma perspectives: implications of tumor supressor gene RB1]». Rev. Invest. Clin. 57 (4): 572–81. PMID 16315642.
- (2006) «Retinoblastoma tumor suppressor: where cancer meets the cell cycle». Exp. Biol. Med. (Maywood) 231 (7): 1271–81. PMID 16816134.
Отрывок, характеризующий Белок ретинобластомы
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
